Босс под Новый Год - Ева Маршал

кабинки с некоторой опаской, но рыжей девицы, возненавидевшей меня с первого взгляда, у раковин нет. То ли она уже ушла, то ли зло пыхтит в соседней кабинке? На всякий случай спешу на выход. Мало ли, еще обрызгает ядом… Не хочу с ней сталкиваться.

Роман помогает мне одеться, не упуская возможности скользнуть рукой по телу, чуть пощекотать. Незаметно для окружающих.

Его забота и внимательность мне льстят. Чувствую себя настоящей женщиной. Желанной и, хочется верить, любимой. Или я тороплю события?

Кто бы мог подумать, что я такая романтичная! Это ведь мне совершенно не свойственно. Кажется, Снежная Королева окончательно растаяла.

На краю сознания колеблется мысль. А может, действительно стоит опустить вожжи и довериться ему? Поддаться чувствам, эмоциям? Задвинуть сомнения куда подальше? Побыть женщиной, которой не нужно все контролировать. Сделать глупость, в конце концов! Сколько уже можно себя держать в узде?

Разве я хоть раз пожалела, что тогда в уютном спальном вагоне наших железных дорог совершила нечто невообразимое? Да я настолько хорошая девочка, что тот секс кажется мне подвигом!

Мысли уходят в горизонтальную плоскость, и я краснею.

— Ужасно хочу тебя поцеловать, — шепчет босс уже на улице.

Поддаюсь порыву и поворачиваюсь к нему. Гляжу в глаза снизу вверх. Предлагаю:

— Так сделай это, раз так хочется.

Мой голос звучит низко и соблазнительно. Я не нарочно. Просто так само по себе выходит. Мы не подростки, чтобы упоенно целоваться на улице, взрослые, ответственные люди, но неожиданно поддаемся страсти.

Роман набрасывается на меня так, что я издаю сдавленный стон. От его поцелуя мое тело приходит в восторг и требует продолжения. Соски болезненно упираются в чашечки бюстгальтера, словно стремясь вырваться на свободу. Столкнуться с его разгоряченной кожей. Внизу живота томительно тянет, а нежный шелк белья становятся влажным. Еще немного, и я позволю ему взять меня прямо здесь — на капоте машины.

— Рома…

Первой разрываю поцелуй, не выдержав. Я едва не хнычу, так хочу его. Гляжу на мужчину безумным от страсти взглядом, не в силах продолжить мысль. Кажется, он все понимает. И в состоянии примерно таком же.

— Поехали, а то я за себя не отвечаю, — говорит без малейшей улыбки.

А потом вдруг дотягивается до моих губ и клеймит их коротким, но властным, многообещающий поцелуем. Как будто печать поставил и подпись! “Я такой-то, такой-то, подряжаюсь устроить вам, гражданка Радская, вечер и ночь счастья и радости. Вы обалдеете!”

Садясь в машину, глупо улыбаюсь от собственных фантазий и ничего не могу с собой поделать. Поцелованные губы приятно покалывает, и они сами расходятся в стороны, сигнализируя миру о том, как их хозяйка счастлива.

Рома выруливает с парковки, а я смотрю в окно, любуясь красотой заведения, и вдруг натыкаюсь на взгляд той самой рыжей девушки. Она стоит на крыльце и дымит парилкой, провожая нашу машину задумчивым взглядом.

— Ты ее знаешь? — интересуюсь у Романа.

— Кого? — Он принимается вертеть головой.

— Ту девушку на крыльце. Странная она какая-то…

Гляжу туда, куда указала, но крыльцо ресторана уже пустое.

— Ушла, — констатирую факт.

А может, мне показалось? Есть же люди, у которых всегда такое выражение лица, будто они ненавидят весь мир. Или ей неудачную подтяжку сделали, вот и выглядит теперь так, будто что-то замышляет, а на деле ничего такого.

Была у меня коллега по работе. Кольнула ботокс не в специализированном заведении, а на квартире, чтобы разгладить складку на лбу, а в итоге получила неподвижный взгляд, от которого коллеги вздрагивали, думая, что в чем-то виноваты. Вдруг и здесь подобный случай?

А через минуту я и думать забываю об этой девице, потому что правая рука Романа ложится мне на колено. Босс ведет авто, не отрывая глаз от дороги, а его рука живет своей жизнью. Приятно массирует мое колено, поднимается выше, проходится пальцами по внутренней стороне бедра.

Я сглатываю, едва сдержавшись, чтобы не податься вперед — навстречу этим умелым пальцам. Невероятно шаловливым и ласковым. Знающим, где и как нажать, где погладить, чтобы раскрутить тугую спираль внизу живота и закрутить меня в водоворот страсти.

С одной стороны, немного неловко сдерживаться и не ерзать по сидению, а с другой… с этим мужчиной с самого начала было легко говорить о желаниях и не стыдно демонстрировать их.

Его рука проходится снова к колену и обратно, будто горячим утюгом разглаживая ткань и пылающее под ней тело. Проворные пальцы чуть отодвигают край ужасно мешающей узкой юбки. Ее ткань плотно натягивается, не давая мужчине действовать полноценно. Зато, когда горячие пальцы касаются прикрытой лишь капроновыми колготками кожи, я прикусываю губы. Это невероятно возбуждает. До темных мушек перед глазами.

Роман убирает руку, чтобы повернуть, и я решаюсь на безумство. Чуть привстаю, натягивая юбку как можно выше, насколько это удается сделать вот так на ходу, а одну полу длинного но расстегнутого пуховика набрасываю на обнаженные колени.

Мужчине хватает одного короткого взгляда, чтобы меня просчитать. Улыбка трогает уголки его губ, а рука возвращается на прежнее место. Ныряет под пуховик, который я придерживаю руками. И действует теперь куда решительней.

Уверенные движения разжигают во мне безумие. Облизнув пересохшие губы, я отвожу ногу в сторону, одновременно давая доступ и посылая однозначный сигнал. Соскальзываю по сиденью вперед. И резко втягиваю воздух сквозь зубы, когда добиваюсь желаемого, и его пальцы касаются меня там.

Колготки, трусики… Все это ужасно мешает, когда он принимается массировать чувствительное место. Принимаюсь двигать бедрами, чувствуя как между ног пульсирует от желания. Не выдержав, прикрываю глаза и ныряю левой рукой под полу пуховика, принимаюсь массировать грудь.

— Алина… Ты такая… Я хочу остановиться и трахнуть тебя во всех позах, — рычит Роман, по прежнему не отвлекаясь от дороги.

Его рука снова исчезает, и у меня вырывается недовольный стон. Повернув в очередной раз на сложном перекрестке, босс продолжает с того места, где остановился. А потом командует:

— Дезинфектор в бардачке, брызни мне на руку.

Хочу спросить зачем, но поймав его короткий, темный от желания взгляд, предпочитаю покорно выполнить приказ. Вдобавок растираю спрей по его длинным пальцам и завожусь от этого еще больше.

— Что ты задумал? — все-же не выдерживаю, но он не отвечает.

Его рука снова ныряет на прежнее место, туда, где у меня все трепещет и требует разрядки.

— Здесь прямой и долгий участок, хочу, чтобы ты кончила в первый раз до того, как мы приедем, — говорит он прямо, и я заливаюсь краской.

Какой он все-таки разный.

Сейчас ситуация напоминает какую-то игру. странную,