(не)желанный брак. Поцелуй Камня (СИ) - Мун Эми

- Мне нужно… идти, - пробормотала, пытаясь найти в себе сил на сопротивление.

Напрасно! Здравый смысл очнулся и орал во все горло о недопустимости происходящего, но тело… О, ее глупому и слабому телу было хорошо в каменных объятьях. 

- Ты никуда не пойдешь, - отбил нетерпящим возражения тоном. – И переезжаешь в мою комнату.

Что?! А вот это уже было хлеще ушата ледяной воды. Бекки дернулась, требуя свободы.

- Другую приглашайте! М-м-м!

Ее заткнули поцелуем! Наглым и таким… таким сладким. Долгим… Так, стоп!

Бекки сжала зубы, но мужчина успел отстраниться. Приподнявшись на локте, ухватил за подбородок, вынуждая скрестить взгляды.

- Другой тут не место. И сегодня не было. Я запретил являться в мой замок.

- Плохо запрещали!

- Ребекка, - прорычал дракон. Вжал ее в постель, и под тихий вскрик перехватил за руки и завел их за голову. – Продолжим лечение. До тех пор пока ты не уснешь.

Бекки старательно пыталась взять себя в руки, но герцог в этом преуспел больше. Во всех смыслах.

- Но мне нужно обратно в комнату, - пробормотала уже без былого запала.

- В разорванном платье и без белья?

Можно было бы попросить слуг доставить одежду сюда, но Бекки  смолчала. Герцог все равно не отпустит, а она… нет, лучше не думать, хочется ли ей бежать или остаться.

Почувствовав ее капитуляцию, Вильгельм скатился вбок и устроил ее на плече. О, Создатель, до чего же удобно! Бекки не шевелилась. И даже когда на бедро легла горячая ладонь, не стала протестовать.

Мышцы приятно ныли, а в крови растекалась сонная усталость. Надо отдохнуть. А утром… утром можно будет притвориться, что ей приснилось. Наверное.

Вильгельм нашел ее руку и положил к себе на грудь. Ох, это точно герцог, или ей  мерещится?

Бекки моргнула раз, другой, но на третий открыть глаза не смогла. Мягкая темнота окружила со всех сторон и втянула в забытье.

***

Девочка заснула. Он понял это по нежному сопению и мягкой расслабленности тела.

Вильгельм со всей нежностью, на которую был способен, переложил фею со своего плеча на подушки, и замер, напряжённо вглядываясь в девичьи черты.

Сорвался. Не справился с иссушающим желанием обладать. Все стены, которые он так тщательно возводил между ними, осыпались пылью, стоило пальцам коснуться нежной, как шелк кожи. Его фея была такой... прекрасной. Единственной женщиной, которую он желал.

Ещё тогда, в столице, вместо того, чтобы выкинуть Ребекку из головы и переключиться на любовницу,  Вильгельм испытал отвращение. Его больше не возбуждали ни налитая грудь, ни покатые бедра, а полупрозрачная одежда вызывала лишь стойкое желание выставить идиотку в том, в чем была, вместе со слугами, что ее пустили.

Но пришлось доставать из себя остатки терпения и  объяснить, что их отношения закончены.

Услышав это, Лидия бросилась на него разъяренной кошкой, но остыла, едва услышала «Уйдешь, в чем есть». О да, он хорошо знал ее маленькие и безумно дорогие слабости. Как и то, что благодаря ему у рода Рихтенбергов значительно прибавилось в Хранилище.

В страсть Лидии он верил, но в любовь? Это надо быть последним дураком. И как дурак он допустил, чтобы бывшая пробралась в замок и устроила спектакль с картиной! Леди Голстэйн хлебом не корми, дай вцепится в глотку «конкуренткам». Один намек - и старая кость бежит, вывалив язык, в указанном направлении.

Что ж. Он дал шанс разойтись полюбовно. Жаль, что здесь топчутся послы, хотя… может быть и хорошо.

Вильгельм осторожно поднялся с кровати и направился к разбросанным вещам. Нет, он не жалел о произошедшем. Наконец все казалось ему правильным и даже навязчивый запах специй исчез, вытесненный ароматом цветущей яблони. Но теперь стоило разобраться с насущными делами.

Кроме Лидии, надо как можно скорее разобраться с мальчишкой. Мелкий грязный выродок… Растереть бы этот комок грязи между пальцев, но фее вздумалось просить за него. Что ж, жизнь он у него не отнимет. Но проследит за тем, чтобы ее качество значительно ухудшилось.

А после этого стоит завершить вечер и заглянуть в мастерскую. Дар рвался на волю, разбегаясь по жилам вспышками чистой энергии. Близость желанной сердцем и душой женщины вдохнула в кровь новые силы. И Вильгельм знал, куда их применить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

***

- Пока все идёт любо-дорого…

- Сплюнь.

Юная девушка смешно наморщила носик

- Госпожа суеверна?

Ведьма покачала головой и пошла в противоположную от герцога сторону. Все шло лучше, чем хорошо. Крысеныш Альберт легко поддался проклятью и сорвался нужный момент, а взбешенная невниманием герцога Лидия запросто дала вручить себе особое ароматическое масло.

Восточные специи и крохотная щепотка травы-зорянки. Даже самый тоненький запах  очистит мысли и  откроет глаза. Это было рискованно. Слишком новые и некрепкие чувства  против давней связи. Малыш Вильгельм мог решить, что девочка  не стоит  внимания, а его фантазии – блажь. Ведь проверенные годами отношения надёжней, чем внезапная любовь. Все же Грейсторы бежали от нее, как от огня, словно зная о мучениях своего далёкого предка, чье сердце было обожжено пламенем отказа.

Но обошлось. О, с каким удовольствием она наблюдала за разъяренной курицей, вылетевшей из особняка герцога пушечным ядром. Правда, потом пришлось выслушать кудахтанье, что масла не сработали … Да плевать. Она выслушала бы и сотню раз.

- Ваши покои, госпожа, - шутливо поклонилась служанка.

- Ну-ну… дурачатся давай, - проворчала ведьма. - Только не забудь о главном. Настойка каждое утро.

Девушка хмыкнула и, ещё раз поклонившись, исчезла в дверях, а ведьма едва дотащилась до кресла и рухнула в него как подкошенная. Медальон на груди жёг огнем, пряча Дар от чужих взглядов. Хорошо, что герцогу в голову не приходило проверить более тщательно. Никакая защита не устоит против Зова наделённого Даром мужчины.

Но малыш Вильгельм, в отличие от своих предков, не интересовался ведьмами и охотой на них. Более того - злился всякий раз, когда намекали на историю рода.  Железный герцог укусил бы собственную задницу, узнай, что его потомок сосредоточен лишь на  мастерской и теперь ещё - на нежной девочке, которая сумела тронуть каменное сердце.

А настолько каменное ли? Может, среди стада зверья появился человек? Пальцы огладили теплое дерево амулета, сготовленного ещё  матерью. Далёкое и страшное время… Наследием его стало почти полное истребление ведьм, но природа не терпит перекосов. Убери одно - и второе рано или поздно погибнет. И все же иным удалось спастись. Но как же трудно было найти крохотные искры, оставшиеся от некогда мощного и яркого костра! Как заботливо и невероятно долго она собирала под своим крылом девочек, в чьей груди тлел почти угасший Дар.

Вот и Лорианна – ведьма, но лишь отчасти. Настолько слабая, что в прошлое время ее бы и ведьмой не назвали. Таких определяли в  шептухи и слабенькие чаровницы.

И все-таки любая крошка Дара – на вес золота. А уж лазутчик в замке де Грейстора – бесценен. Именно маленькая девочка подсказала, что «господин добр». Может быть. По крайней мере, пока все идет по плану. Но чувства должны окрепнуть. Проростки в сердце настолько глубоко, чтобы… Ладно, об этом позже. Теперь же надо заняться Лидией. Она выполнила свою миссию и окончательно потеряла расположение де Грейстора. Но взбешённая тварь может покусать всех без разбора, а влюбленным как никогда нужен покой и уединение. Глядишь, и дитя получится быстро…

Глава 34

Бекки проснулась от чувства тяжести, давившей на талию. Вскинулась, испуганная непривычными ощущениями, и тут же застыла, опасаясь разбудить лежавшего рядом герцога.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

О, Создатель! Так это был не сон! И они действительно спали вместе… Внизу живота приятно дрогнуло.

Да, спали... Бекки плотно зажмурила глаза. Она лежала голая рядом с таким же голым мужчиной, который делал такое, о чем стыдно думать, но так хочется вспоминать. Снова и снова переживать терпкую сладость смущения и мягкой истомы, наполнявшей каждую клеточку тела немыслимым удовольствием. Так приятно было помнить жадные поцелуи и горячие ласки, хриплые стоны и ощущение полноты глубоко внутри...