Чужие земли - Альберт Васильевич Максимов

пацана – что нас бояться? А чтобы ненароком кому-то из них не пришла мысль нас обездвижить тем же дротиком, то надо Эрве представить как грасса. Грасса те побоятся калечить. Именно, калечить, ведь неизвестно, куда попадет посланный горцем дротик – в мякоть ноги или кость повредит.

А когда их главарь заявил, что он возьмет с нас только половину денег, я еще больше ему не поверил. Ведь глупо же! Трое одиноких путников, но с деньгами, забрели в горы в их район. Так отобрать все деньги, а чтобы никто не узнал, то концы в воду, то есть в пропасть. И камнями присыпать сверху.

Как нас схватят? Да опять же все просто. Вытащим кошельки, отвлечемся, ну вот и все. Или еще вот как: не поверят, что все деньги им показали, скажут, что припрятали еще где-то. Значит, надо проверить. Один или двое подойдут к нам. Безоружные, конечно. Только мальцы разве соперники таким здоровякам? Им можно нас не бить, а только за руки схватить, а тут и остальные набегут.

Нет, нельзя им верить. Ни в чем. А раз так, то пусть горцев почти два десятка, зато те оружие убрали, прятаться перестали и почти половина противников – подростки, а то и мальцы вроде Эрве с Дири. И амулетов защитных у них нет. Значит, Эрве вполне может по ним пройтись своим заклятием.

Дал я ему отмашку, да и сам начал. Троих, что стояли в центре во главе с главарем, Эрве свалил сразу же. Как они кричали! Но мне уже было не до них – в центре оставались еще пятеро. Калечить не хотел, неизвестно, что потом окажется, а потому ни саблю, ни штырь применить нельзя. Пришлось взрослых приложить молотком по голове. Шлемов у них не было, только косматые шевелюры, которые от молотка не спасут.

На троих, что помельче, тратить силы на магию не хотелось, да и отсчет времени шел даже не на секунды, а на мгновения. На создание магического удара времени тратится больше, чем пацаненку кулаком в глаз заехать, что я с самым мелким и сделал. Двоих, что постарше, уже не детей, но еще и не взрослых, повалил двумя ударами ноги, одного прямым в солнечное сплетение, другого с разворота по голове.

Тем временем пятеро, что справа были, уже совсем близко ко мне подскочили. Одного успел магическим молотком по голове приложить, а с остальными пришлось в рукопашную вступить. Хорошо, что местный люд драться всерьез не умеет. Либо замахи такие делает, что не одного, а двух-трех противников можно успеть свалить. Либо бросаются вплотную, руки вперед выставляя – схватить хотят, чтобы потом, значит, повалить.

А вот этого мне не нужно. Я борьбой не занимался, ни вольной, ни какой иной. Да и со стокилограммовой тушей мне не справиться. Пришлось ужом вертеться, чтобы им в руки не даться. А это, сами понимаете, подставиться под удары тех, кто побоксировать захотел. Но и те от меня хорошо огребли.

Вначале вырубил взрослого горца, который самым опасным мне представлялся. Надеюсь, что горло не проломил. Потом другого, помоложе, локтем в голову обезвредил. Еще одного, почти мальчишку, отправил в нокаут ударом в ухо. Оставался последний, взрослый горец. Этот совсем неповоротливый, но крепенький, такого с одного удара не собьешь, а сам он, чего доброго, оставшись на ногах, сумеет до меня дотянуться. На него потратил магию – сил на нее вполне хватало, не так много сейчас пришлось пользоваться – только в четвертый раз за бой.

Много ли, мало ли сил потратил, но чувствую, что выдохся. Огляделся – Эрве остальных положил, валяются в позах эмбриона, стонут. И Дири среди них. Но живой пацан, видимо, заклятьем задело, это больно, конечно, но пройдет. Я же сейчас ничем ему помочь не могу.

А вот Эрве как взбеленился, стал орать. Я понимаю его, на грани поражения все прошло. Его чуть не зарезали. На меня тоже двое ножи достали. Понимаю парня. Но ведь выиграли? Победителей, как говорят, не судят. А вот если мы бы первыми напали, когда те в скалах прятались, тогда не знаю, чем все закончилось бы. Глядишь, кто-нибудь из нас с дротиком в бедре или еще где в теле валялся. А то и все трое.

Пришлось пацану доступно все объяснить. Кажется, он успокоился немного. И то хорошо. Да только грассенок переключился на другое – собрался опять поверженным горло резать. Малявка кровожадная. Я, конечно, понимаю, что здесь мир с другими взглядами на ценность человеческой жизни. Но ведь пацан же! И так спокойно готов убивать.

Хорошо, что удалось отговорить его от кровопускания. А дальше что с ними делать? С горцами-то? Для начала пришлось связать, кое-кто посопротивлялся, но тех я быстро в чувство соответствующее привел. Ладно, а дальше-то что?

Здесь меня Эрве выручил, быстро нашел выход из непонятной ситуации. Сын и внук главаря помогут нам спуститься на той стороне, а горцы туда пригонят четырех коней. Остальных пусть себе забирают, нам лишние не нужны. Разрешили мы главарю пообщаться с сыном – нашим проводником, кажется, ничего против нас главарь не сказал. И разошлись. Мы дальше вверх и на запад, а горцы вниз, к спрятанным коням.

Днем следующего дня мы уже были в предгорьях, где нас дожидался главарь с конями. Быстро он обернулся! Не иначе, полночи потратил, чтобы успеть обогнуть гору.

Его сына мы отпустили, а вот внука Эрве придержал. Пусть пока побудет заложником. Неизвестно, может быть, нас засада дожидается? Вот отъедем несколько верст, пацаненка и отпустим. Ничего с ним не случится.

Но главарь имел другое мнение. Боится, что внук нарвется на лихих людей. А сам-то кто он? Барашек божий?

Горец предложил доставить внука к старику-отшельнику, а там, дескать, тот вернется безопасной дорогой. Не знаю, что там за дорога такая, но подводить мальца под лихих людей у меня желания не было. Раз так, то