Генрих Гиммлер - Роджер Мэнвэлл

13 марта 1941 года Гитлер издал директиву, подписанную Кейтелем, касающуюся предстоящей кампании на востоке. Директива обеспокоила Верховное командование; в ней говорилось, что «в области проведения операций рейхсфюреру СС вверены фюрером задачи подготовки политического управления — задачи, проистекающую из борьбы двух оппозиционных политических систем. В пределах этих задач рейхсфюрер СС может действовать независимо и на свою ответственность». Гитлер, не вполне удовлетворенный тем, что поручил задачу искоренения коммунизма в России Гиммлеру, а Геринга, ответственного за четырехлетний экономический план, снабдил полномочиями на изъятие с оккупированных территорий провизии и других ценных для Германии продуктов, привлек к делу Альфреда Розенберга, старого интеллектуала партии, и назначил его министром будущих оккупированных территорий на Востоке. Это назначение было столь нелепо, что могло быть объяснено лишь как формальная попытка противостоять объединенной и возрастающей власти Гиммлера и Гейдриха или потенциальной жадности агентов Геринга.

В период интенсивных приготовлений ко вторжению в Россию, которые велись параллельно с подготовкой к массовому уничтожению нежелательных людей, Гиммлеру и Гейдриху пришлось разрабатывать планы для айнзацкоманд, которые были бы приемлемы, с одной стороны, для армии, а с другой, по крайней мере номинально, для Альфреда Розенберга. Розенберг постоянно пытался вмешаться в планы, которые готовил Гейдрих, хотя Гиммлер презрительно игнорировал его существование. Эти разногласия очень сблизили Гейдриха и Мартина Бормана, могущественного помощника Гитлера, поскольку Борман неодобрительно относился к Розенбергу, одержимому идеей сыграть роль балтийско-немецкого освободителя русского народа от советской тирании. Что касается армии, то в июне от Шелленберга потребовали использовать легальную дипломатию, чтобы провести переговоры о приемлемых условиях с генералом Вагнером, представляющим верховное командование; задуманный Шелленбергом и в конце концов подписанный Вагнером план освобождал полицию безопасности и СД от контроля армии вне территории непосредственных боевых действий, предоставляя им вести самостоятельную кампанию. Фактически же, ожидалось, что армия будет помогать им в их зверствах.

Когда, после долгой отсрочки, 22 июня 1941 года наконец началось вторжение в Россию, Гейдрих снова исчез, чтобы летать с Люфтваффе, и однажды его самолет сильно повредила русская зенитная артиллерия. Ему удалось посадить самолет у немецкой границы, и, раненый в ногу, он ползком добрался до своих. За этот подвиг он получил от Гитлера Железный крест первой степени, а Гиммлер просто обезумел, узнав, какой опасности он подвергался. Пока Гейдрих летал над советскими территориями, его айнзацкоманды начали свои страшные избиения, расстрелы, повешения и террор в отношении пленных, коммунистов и партизан, а также целых общин евреев и цыган.

После войны Отто Олендорф, один из интеллектуалов, служивший у Гиммлера и возглавлявший айнзацкоманду, сделал заявление под присягой, которое разоблачает ужасные подробности работы этих диверсионно-десантных отрядов.

«В июне 1941 года Гиммлер назначил меня командующим одной из особых групп действия, которые формировались тогда для сопровождения сил немецкой армии в российскую кампанию… Гиммлер утверждал, что важной частью нашей задачи является уничтожение евреев — мужчин, женщин и детей — и коммунистических руководителей. Мне сообщили о нападении на Россию за две недели… Когда немецкая армия вторглась в Россию, я был командиром айнзацкоманды Д в южном секторе… она ликвидировала приблизительно 90 000 человек — мужчин, женщин и детей,, осуществляя эту программу уничтожения… Отобранный отряд… входил в деревню или город и приказывал известным в населенном пункте евреям собрать всех евреев с целью переселения. От них требовали взять с собой ценные вещи… а незадолго до казни сдать верхнюю одежду. Мужчин, женщин и детей приводили к месту казни, в большинстве случаев расположенному вблизи противотанкового рва, выкопанного глубже обычного. Затем их расстреливали, а трупы сбрасывали в ров… Весной 1942 года мы получили от шефа полиции безопасности и СД в Берлине передвижные газовые камеры… Мы получили приказ пользоваться этими фургонами для убийства женщин и детей. Как только отряд набирал достаточное количество жертв, для их ликвидации высылали фургон».

Позже Олендорф говорил, что готов подтвердить показания командира другой айнзацкоманды о том, что он ответственен за смерть 130 000 евреев и коммунистов в течение «первых четырех месяцев программы».

В истории нет аналогов зверской жестокости, с которой Гитлер, Геринг и Гиммлер планировали свое нападение на Россию. Геринг в указаниях своим агентам от 23 мая 1941 года (первых из его многочисленных директив по экономической эксплуатации России) говорил, о «голоде, который, несомненно, наступит», и принимал как неизбежность то, что «десятки миллионов людей в этой области окажутся лишними». Гиммлер с таким энтузиазмом занимался экипировкой своих людей в России, что в начале февраля специально предпринял поездку в северные районы Норвегии с целью посетить свои полицейские отряды и изучить нужды солдат для военной кампании в России зимой. По возвращении он приказал Полю достать валюту и закупить в Норвегии печки и меха для его людей.

В марте Гиммлер созвал Гейдриха, Далюге, Бергера и еще нескольких старших офицеров в своем убежище — Вевельсбурге. Присутствовали также Вольф, Эрах фон дем Бах-Зелевский, эксперт по партизанской войне, которого позже, перед Международным военным трибуналом в Нюрнберге, вызывали в качестве свидетеля обвинения. По словам Бах-Зелевского, на этой секретной конференции Гиммлер заявил, что одной из целей русской кампании является «уничтожить тридцатимиллионное славянское население». Вольф предпочел вспомнить об этом заявлении в другой форме, а именно, что Гиммлер считал, что результатом войны в России будет много смертей.

Решение принять геноцид в качестве активной и полностью организованной политики очищения Европы для арийской расы, несомненно, было принято в 1941 году. Есть существенная разница между практикой геноцида и бессердечной умышленной жестокостью, приведшей к смерти десятков тысяч «нежелательных» людей и начавшейся с оккупации Польши, за которой последовал обмен населения. Вольф заявлял, что Гиммлер был глубоко удручен решением о том, что именно он ответственен за это преступление — величайшее из всех, которые когда-либо человек совершил в истории по отношению к своим собратьям. Керстен подтверждал это. Решению в пользу геноцида предшествовало не вполне понятное «конечное решение» об отправке миллионов европейцев — низших людей на Мадагаскар и вынужденное согласие Франции на использование острова в этих целях. Эта идея брала свое начало в первоначальной политике побуждения евреев к эмиграции из Германии в середине 30-х годов. Мадагаскарский проект, который впервые открыто обсуждался в 1938 году, существовал (по крайней мере, в теории) до конца 1940 г., поскольку в этом году Эйхману было приказано подготовить план создания автономного еврейского поселения под управлением немецкого полицейского губернатора на острове, куда собирались отправить около четырех миллионов евреев. И Гейдрих, и Гиммлер одобрили план, но, согласно датскому изданию «Мемуаров» Керстена, Гитлер вскоре после капитуляции Франции отказался от этой идеи, и приказал Гиммлеру осуществлять последовательное уничтожение европейских евреев. Но лишь в феврале 1942 года в меморандуме, посланном Гитлером в министерство иностранных дел, был заявлен официальный отказ от Мадагаскарского проекта.