Путь в никуда - Илья Городчиков

было получить сведения о том, что такого страшного творится в здешних местах, что встретить живого человека практически невозможно. Если разгромленный военный пост ещё объяснялся нападением вампиров, то обосновать причину полного запустения укрепленной деревни мне было крайне сложно. Поэтому обойтись без прохода внутрь будет крайне проблематично, тем более что там вполне может быть полностью рабочая рация, которой мне сейчас сильно не хватает, чтобы хоть попытаться связаться с государственными силами, отсутствие которых меня чрезмерно беспокоило.

Оставив квадроцикл на расстоянии метров двадцати от раскрытых ворот, я аккуратно стал идти вперёд, стараясь держать окрестности поверх прицельной планки самого обычного охотничьего дробовика, смародёренного на посту погибших военных, которые обязательно имели в своём арсенале сразу несколько единиц гладкоствольного вооружения. Какое-то внутреннее чутье мне подсказывало, что здесь я встречу не организованную группу вооруженных людей, а каких-то полуразумных тварей. Особенно сильно на это намекали оставшиеся богатые трофеи после тяжёлого боя у вояк. Быть может, распоясалась какая-то группа упырей, что ближе к животным, чем к людям, и ведет их разумный вампир? Тогда это частично объясняет, почему на посту осталось нетронутым снаряжение, вооружение и транспорт. Упыри просто не могут обращаться с человеческим вооружением в силу своей умственной деградации, но часто, имея в командовании грамотного вампира, способны нанести серьезный ущерб.

От деревни чувствовался запах смерти, и это нисколько мне не нравилось. Присутствия магии я не ощущал, но и это не спасало. Внутри легко могли затесаться некто, кто не обладает магической энергией.

Однако, как только я оказался внутри защитных стен, то сразу понял, что здесь действительно побывали кровопийцы: прямо над входом в центральный дом висел распятый человек с распоротым животом, загнутыми в обратную сторону конечностями и вырезанным на лбу знаком в виде четырёх переплетённых треугольников. Это был знак, которым вампиры часто помечали свои владения.

Мысленно выругавшись, я услышал едва уловимый шорох, раздавшийся у меня из-за спины. Сознание ещё не успело обработать сигнал, а тело уже развернулось, наводя ствол ружья на неизвестного противника.

На меня летело существо, которое точно некогда было человеком, но сейчас больше напоминало комок мышц с вытянутым лицом, и точно не было обременено интеллектом. Тварь летела в мою сторону прямо с крыши наблюдательной вышки, вытянув вперёд не то руки, не то лапы, увенчанные острыми прямыми когтями. Пасть была разинута в яростном рыке, отчего можно было лицезреть вереницу длинных клыков с оголенными дёснами.

Сноп серебряной картечи ударил прямо в голову существа. Я видел, как металл прожигает плоть и мышцы, но тяжёлое попадание заряда точно не убило монстра. Зверь, немного провернувшись в воздухе, упал на три лапы всего в нескольких десятках сантиметров от меня, поджимая к туше четвертую, мотнув головой и попытавшись согнать прилетевшее вместе с картечью оглушение.

Не дожидаясь, пока эта мышечная туша придёт в себя, я несколько раз нажал на спусковой крючок, чувствуя, как отдача дробовика тяжело бьёт в плечо. Расстояние было столь небольшим, что наполнявшие патрон серебряные шарики не успели разлетаться в стороны, из-за чего били единым кулаком, буквально выдирая целые шматы плоти с костей существа.

Трубчатый магазин дробовика закончился слишком быстро, и ударник сухо щёлкнул, намекая мне, что лёгкой победы над своим монструозным противником можно было не ждать, поскольку это животное, несмотря на сильные ранения, просто покачивалось из стороны в сторону, но всё равно оставалось стоять на четырёх мощных ногах.

Выхватывая патроны из поясного патронташа и запихивая их давно отточенными движениями в шахту, я мысленно отсчитывал до того момента, как тварь придёт в себя и ринется в атаку. Зеленоватая, практически гнилостная кровь лилась по клыкастой морде существа, заливая глаза и капая на заснеженную землю.

Хватило буквально трёх секунд, чтобы монстр сорвался со своего места и бросился в атаку. Стараясь увернуться от удара, я просто упал на спину, роняя сжатые в кулаке патроны, улетевшие куда-то в снег. До конца увернуться не получилось, и существо умудрилось зацепить меня ударом лапы. Удар пришёлся мне в грудь, и, не будь на мне бронежилета, смерть настигла бы меня моментально, ведь когти смогли разбить не только керамическую защиту поверх стальной пластины, но и её саму, оставив очень глубокие борозды с рваными краями.

Рёбра заныли, а картинка перед глазами закрылась плотной тёмной пеленой. Не знаю, каким чудом я остался в сознании, но, не успев прийти в себя, я уже принялся рыскать по сторонам в поисках автомата, ремень которого был также перерезан ударом громадной лапищи.

Я ничего не видел вокруг, но почувствовал, как затянутая в перчатку ладонь смогла нащупать пластиковую рукоятку автомата. Патрон уже был в патроннике, оставалось только нажать на спуск, что я сразу и сделал, чувствуя спереди от себя невыносимую вонь. Запах был настолько страшным, что меня с трудом не выворачивало изнутри.

О точности и говорить не стоило, как и о продолжительной стрельбе. Автомат выплюнул весь свой боезапас за несколько секунд, щёлкнув ударником. От постоянной стрельбы меня слегка оглушило, отчего услышать окружающую обстановку никак не удавалось. Хотелось прийти в себя, вернуться в нормальное сознание, когда сейчас состояние было похоже на дрёму. Вроде и можешь мыслить, рассуждать, но все органы чувств работают со страшной притупленностью.

Однако я чувствовал, как ноют пережившие многое рёбра, а значит остаюсь живым. Странно, что меня просто не разорвали в кровавые ошмётки, ведь сопротивляться в таком состоянии было невозможно. Трясущимися руками я сейчас не смог бы донести и ложки с сахаром до кружки, не то чтобы сунуть полный магазин в шахту автомата.

В один момент сознание окончательно меня покинуло, оставшись где-то в глубоких снегах северного приграничья. Не знаю, как мне удалось прийти в себя, но в двух метрах лежало истекающее кровью существо. Не сразу стало понятно, что оно ещё живое, ведь дыхание было медленным и очень слабым. В глазах бывшего человека всё также читалась злость, с которой он смотрел на меня, старательно сдерживая желающие закрыться веки.

Поднявшись на ноги, я понял, что просто умудрился нанести критический урон для того, чтобы полностью перекрыть возможности этого перекаченного упыря к регенерации. Сейчас в его организме содержалось столько серебра, что его хватило бы на несколько комплектов обручальных колец для людей с очень большими пальцами. Морда монстра была разворочена в хлам, и жить ему оставалось не так долго.

— Сколько же ты сожрал, сволочь? — кряхтя, спросил я, поднимая и отряхивая оброненный дробовик.

Рассчитать развитие упыря по мере его отжора никто не мог. Они развивались слишком