Грязные деньги - Петр Владимирский

— Почем молочко парное? — раздался грудной женский голос.

Мужчины повернули лица навстречу женщине, и Двинятин обрадованно вскочил, а Василий непроизвольно улыбнулся.

— Верочка! Ты здесь какими судьбами? Соскучилась? — Андрей чмокнул ее в щеку, разведя руки в стороны, чтобы не запачкать гостью коровьим молоком.

— Ясное дело, соскучилась! Оставляешь у нас в доме бездыханное тело моего коллеги Зарайского и еще спрашиваешь? — Лукаво глянув на монашка, она продолжила игру: — Молоком угостите уставшую путницу?

Андрей принес из клиники свою большую чашку, Василий подставил ее под коровье вымя. Ветеринар выдоил нужную порцию одной рукой, подал Вере пенящийся напиток.

— Что там Никита? — спросил Андрей слегка виновато. — Не слишком я его напоил?

— Он в полном порядке. Я его завтраком накормила и на работу отправила. У меня вторая смена, и вот… Решила тебя проведать.

Она не стала рассказывать Андрею, как Зарайский извинялся по поводу вчерашних возлияний, что уснул в чужой квартире без разрешения хозяйки. Ей, конечно, было жаль, что интрига с ревностью не удалась, но когда хирург сказал: «А твой Андрей — настоящий мужик» — ей стало приятно. Вот и примчалась к нему на край города.

Ему тоже был приятен этот ее внезапный приезд на фоне частых размолвок последнего времени. На сердце Двинятина сделалось совсем хорошо и легко, точно вернулось время их первых встреч, внезапных появлений друг у друга на работе и радостного ожидания.

Вера сделала глубокий глоток и со вздохом удовольствия промурлыкала:

— Волшебно!

Василий расцвел и предложил надоить еще, но женщина отказалась. Тогда монах пожелал расплатиться за работу, при этом искоса поглядывая на гостью. Андрей тоже посмотрел на свою любимую, чтобы в который раз убедиться, до чего она гармонична, и удивиться — как притягательна. Любой ее собеседник непроизвольно грелся у «огня, мерцающего в сосуде» из известного стихотворения про красоту. Именно поэтому монах не мог оторвать от Веры взгляд, хотя ему было не положено засматриваться на женщин.

Все же Двинятин кашлянул, привлекая внимание Василия, и сказал:

— Знаете, когда я работал в Англии, там к коровам на ферму раз в год приходил один человек. Так вот, он делал коровам маникюр. Вам не кажется, что Парася бы не отказалась?

— Как это? — изумился монах.

Вера и Андрей хихикнули.

— Очень просто. У него был специальный напильник для обработки копыт, а потом он их мазал чем-то вроде дегтя, как лаком.

Озадаченный монах увел свою подопечную, а мужчина и женщина остались вдвоем…

…И все-таки, подумал Андрей, может ли такое быть, чтобы Вера меня разлюбила? Слово «изменила» он не хотел произносить даже в уме. Если нет, почему разрешает артисту целовать себе руку? Вспомнив эту картинку, он скрипнул зубами. Вот ей бы наверняка не понравилось, если бы она увидела, как я обнимаю, например, Зою!.. Что за народ эти женщины? Размолвка слишком затянулась. Надо, пожалуй, первому ее прервать и попросить прощения… За что-нибудь. Жизнь коротка, и быть отдельно от своей любимой просто глупо.

* * *

«Проклятая Богом стройка До сегодняшнего дня на скандально известном строительстве торгово-развлекательного центра, что напротив городского театра, погибло три человека. Сегодня стало известно, что погиб четвертый рабочий — Михаил Ковальчук.

Свидетели утверждают, что уже дней пять-семь его не видели, и были уверены, что Ковальчук уехал вместе с остальными домой, в Ивано-Франковскую область (о бегстве рабочих — ниже). Но сегодня отделочники должны были попасть в помещения третьего этажа, чтобы продолжить там штукатурно-малярные работы. К их удивлению, дверной проем одного из помещений (по схеме проекта — подсобка, кладовка без окна между туалетом и коридором) оказался полностью заложен кирпичной кладкой. Они позвали бригадира, кладку разбили. В помещении на полу находился труп, в котором с трудом опознали Ковальчука.

Милиция комментариев не дает, кроме одного: старший следственной группы уверен, что это несчастный случай. Нашему корреспонденту повезло поговорить с врачом «скорой помощи», в прошлом судебным медиком и патологоанатомом. Он сообщил по секрету, что Ковальчук умер не от удушья, не от голода и даже не от жажды, а, скорее всего, от страха. “Я такие лица уже видел”, — сказал он.

К слову, бегство рабочих со стройки продолжается из-за “чертовщины”. Как сообщил нашему корреспонденту пожелавший остаться неизвестным работник строительства, всех погибших извела “нечистая сила”. Это проклятое место, сказал он, и сам тоже собирается со дня на день его покинуть. Даже самая высокая зарплата не удержит людей там, где воют по ночам бесы, в кровавые лепешки разбиваются о стекло птицы, люди внезапно слепнут или теряют память. Это уж не говоря о заледеневшем сантехнике, о сброшенных с высоты рабочих при полном соблюдении правил техники безопасности. А теперь еще и замурованный Ковальчук. После обнаружения трупа среди немногочисленных рабочих, кто еще продолжал здесь трудиться, возникла паника. Люди в спешке собирают вещи.

В госнадзорохрантруда, куда мы позвонили, считают, что виноваты в “несчастном случае” и строительное начальство, и сам рабочий. “Он сам замуровал себя изнутри, — сказали нам по телефону, — но не сделал бы этого, если бы, согласно правилам, рабочие держались группами по два-три человека”. На вопрос, зачем человеку замуровывать себя, не проще ли просто спрыгнуть вниз, если решил свести счеты с жизнью, — нам не дали ответа и положили трубку.

Люди, протестующие против возведения торгово-развлекательного центра, продолжают стоять палаточным лагерем у забора. Это активисты общественной организации “Гражданское сопротивление” и жители прилегающих к стройке домов. В пресс-службе управления внутренних дел и городской прокуратуры нам сообщили, что считают именно их виновными в панике и организации так называемой “чертовщины”, и уже готовы произвести задержания. На вопрос, почему работы на стройке проводятся в нарушение многочисленных постановлений и прокуратуры, и киевских властей, нам не дали ответа.

Как нам стало известно из конфиденциальных источников, стройка организована и финансируется известным украинским олигархом Сергеем Чернобаевым, народным депутатом, владельцем корпорации “Финансовые системы”. Дозвониться до него не удалось.

Мы будем продолжать держать наших читателей в курсе событий. Читайте ежедневную газету “Желтый Киев!”»

Чернобаев дочитал, медленно смял газету в кулаке, опустил стекло автомобиля и выбросил в окно. Бумажный комок мгновенно улетел назад и пропал. Тимур вез своего хозяина по трассе Бо-рисполь — Киев со скоростью сто тридцать километров в час.

Олигарх снова поднял стекло. Он не возмущался, не кричал, только нахмурился и сжал зубы. Но был на грани бешенства. Такое его лицо мало кто видел, кроме верного телохранителя.

— Они должны быть наказаны, — сказал Чернобаев внешне спокойно. — Тимур, сегодня же, сейчас же свяжешься с редакцией, с владельцами газеты. Если они не напечатают опровержение, то…

— Я знаю, — кивнул Тимур, не переставая следить за дорогой.

— Этого неудачника Лозенко надо отправить домой, директор из него, как… Тьфу. Как алмаз из жевательной резинки. Набрать новых рабочих, любых, хоть самых дорогих. Палатки от забора вместе с людьми — убрать. Впрочем, это уже я сам позвоню кому надо. Мне надоело.

— Ясно.

— Надеюсь, скоро Лученко разложит все по полочкам и все будут смеяться над суеверными идиотами.

— Сергей Тарасович, с Лученко не так просто…

— Да? — удивился Чернобаев. — Что такое?

— Я контролирую ее действия, и они мне не нравятся.

— Почему?

— Пока не готов сформулировать. Чувствую.

Олигарх промолчал. Он доверял чутью Тимура, но знал: только Лученко, судя по всему, способна справиться с чертовщиной на стройке.

11 МЫ КО ВСЕМУ ПРИВЫКАЕМ

За несколько дней до убийства.

Вера решила: пришло время наконец пойти на разведку в дом, расположенный возле строительства. Но сделать это чужому человеку «с улицы» трудно — не войдешь. Там рядом какие-то люди, палатки… Она подходила к ним и по пути гадала: как бы наладить с ними контакт? «Хоть бы кто знакомый нашелся, — подумала она. — Ведь у меня в кабинете столько народу перебывало. Почему бы здесь не найтись бывшему пациенту? Когда не надо, они попадаются на каждом шагу, узнают, подходят, благодарят. А тут… Я бы тогда сразу выяснила у этих ребяток все, что мне нужно».

Но она сама понимала, что ее пациенты должны быть слегка постарше, и не очень надеялась. Значит, экспромт. Лученко подошла поближе и увидела группу девушек, они стояли, курили и разговаривали. Одна из них очень темпераментно жестикулировала, и Вера мгновенно поняла: где-то она эти плавные жесты уже видела. Вот эти порхающие ладони, изящно разлетающиеся локотки, эту сигарету между пальцев, которая рисует в воздухе картинки, иллюстрируя рассказ… Через мгновение она вспомнила, похвалила себя и подошла.