Орден необычных - Кирилл Довыдовский

— А сколько один стоит?

— Медная доля.

— Тогда нам семьдесят две штуки, — сказала Сайта, выкладывая на прилавок пару серебряных кредитов. — Вот сюда, пожалуйста. — Она развязала завязки на сумке у Саней за спиной.

— Ишь ты… — удивился продавец. — Семьдесят две ей…

Сайта стала складывать леденцы в сумку, а Санея все время разговора не отрывала взгляда от пары мальчиков лет пяти-шести, прижавшихся носами к стеклу, за которым демонстрировались произведения кондитерского искусства: съедобные замки и животные из глазури.

— Дай мне парочку, — попросила Санея Сайту.

Получив леденцы, Санея подошла к мальчикам и легонько тронула ближнего за плечо. Оба тут же обернулись.

— Держите, ребята, — сказала она.

Оба смотрели на нее непонимающе.

— Держите, — повторила она. Они перевели взгляд на леденцы, но не пошевелились, тогда Сайта молча вложила по одному в руки каждому. Еще секунду оба не двигались, а потом как по команде сорвались с места. Чуть не сбив с ног какого-то пожилого толстяка, они вылетели наружу и, не оглядывались, помчались прочь.

Санея замерла с открытым ртом.

— Не расстраивайся, — шепнула ей Сайта. — Это чтобы не отобрали. Видела, за ними постарше мальчики побежали?

— Нет! — быстро ответила Санея, выбегая на улицу. Мальчишек уже не было видно. — Но как же так…

— Ничего, по паре раз откусить успеют. Пойдем.

Сайта уверенно повела их по улице. Ругая себя последними словами: «Не могла незаметно отдать!», Санея следовала за ней. Можно было не бояться, что подруга выберет неправильное направлений или примет неверное решение. Ей, разумеется, случалось ошибаться, как и всем, но ее особенностью было то, что она никогда не тратила время на сомнения — только на принятие решения, и умудрялась из, любых обстоятельств извлечь пользу. Порою подруга представлялась Санее в образе легендарного чудища, о котором когда-то рассказывал ей Сахайя. Выросшее в мире, где само пространство противится твоему существованию, не знающее ни страха, ни эмоций, неизменно стремящееся к цели, создание слепое, покрытое тысячей невидимых щупалец, оплетающих каждый сантиметр вокруг, переламывая и превращая в пищу все, что встречается на пути. Только вместо щупалец у Сайты были мысли, и переваривала она людей и предметы не в желудке, а в самом осязаемом мире, что, если задуматься, даже страшнее. Если что и успокаивало, так это то, что она не оставляла за собой выжженной земли, ей гораздо больше нравилось создавать. Санея, как могла, старалась научить ее чувствовать. Иногда даже казалось, что у нее начинает получаться, но в ту же секунду Сайта все переворачивала, и приходилось начинать заново.

— Куда мы идем? — спросила Санея, очнувшись от мыслей.

В реальности Сайта выглядела совсем по-другому, вряд ли кому-то пришло бы в голову назвать ее опасной. Никаких тебе щупалец и километровых желудков, а проходящие мимо парни засматриваются на нее… пока не наткнутся взглядом на Плишку, у любого отбивающего желание подходить ближе.

— Никуда, — Сайта резко остановилась. — Пришли уже.

Санея огляделась по сторонам. А ведь они уже были здесь сегодня. Если пройти чуть дальше, выйдешь на рынок. Ну а там, где они стояли, была только пара ремесленных мастерских, ну и артисты, закончив выступления, сворачивали декорации, укладывая их вовнутрь кричаще размалеванного фургона.

— Тебе кто-нибудь нравится? — спросила Сайта, указывая на артистов.

Санея, не совсем понимая, что от нее требуется, стала наблюдать за погрузкой. Высокий бородач с кнутом на поясе бранился, подгоняя других, хотя двое или трое сидели совсем без дела, и на них никто не кричал. Наряженный в довольно-таки потрепанный костюм богача, а может, чиновника или представителя гладиаторского дома, рассказывал какую-то историю симпатичной девушке, игравшей роль дочки губернатора. Он придерживал ее за руку, она смеялась. Вот на них наконец прикрикнули, но мужчина только махнул рукой. Тогда бородач молча снял с пояса кнут и двинулся к «богачу». Тот, казалось, только этого и ждал. Забыв про девушку, он спрыгнул со сцены, на которой сидел, и быстро отбежал на дюжину метров.

— Сам приползешь! — зло крикнул ему бородач и дальше наблюдал за погрузкой молча.

— Ну как тебе? — Сайта кивнула на «богача».

— Ну… он…

— Милашка, правда? Гм… Как бы сделать?.. Плишка! — вдруг вскрикнула она. — Хватай вон того, и за мной. Только чтобы он не кричал. — Она повернулась к Санее и схватила за руку. — Побежали!

Девочка ничего не успела сказать. Сайта потащила ее за собой в самую гущу. Какое-то время они толкались, пару раз ее больно ударили, в конце концов они прижались к краю улицы, потом свернули в какой-то переулок, затем еще в один… Шум толпы стал отдаляться, их преследовали теперь только звуки тяжелых шагов. Они остановились в тупике, заваленном мусором, где к тому же скверно пахло. Скорее всего, задний двор трактира, куда выливают помои.

— Сайта! — Плишка остановился рядом. Левой рукой он держал похищенного за бедро, правой за лицо. «Богач» уже не дергался: или задохнулся, или потерял сознание. — Плишка принес человека! Человек не кричал!

— Молодец! Клади его на землю.

От пары хлопков по лицу мужчина очнулся. Тут же резко вскочил, заозирался по сторонам. Теперь он казался значительно старше, чем Санее подумалось сначала. Пропала улыбка, какая-то юношеская безмятежность во взгляде сменилась взрослой тревогой, стали заметней морщинки на краях губ, в густой темной шевелюре Санея насчитала несколько седых волосков.

— Что вам надо?! — завопил он, заглядывая Сайте за спину. Видимо, искал кого-то, кто сможет откликнуться на крик. — Да кто вы та… — Тут его взгляд наткнулся на Плишку, и он резко замолчал. Волосы, которые Санея так тщательно расчесывала, растрепались, огромные зрачки чуть воспалились от бега, и теперь Плишка выглядел не как дальний родственник человекоподобного чудища, а будто бы сам только что вышел из людоедской пещеры.

— Здравствуйте, а вас как зовут? — спросила Сайта вежливым, почти доверительным голосом.

«Богач», до того не отрывавший взгляд от тяжело хрипевшего после бега Плишки, сразу перевел взгляд на нее. Это был один из самых простых Сайтиных приемов. Кажется, сама она его называла «Два контраста в одном месте». Человек всегда станет слушать не того, кто, по его мнению, привык жонглировать оторванными головами, а другого: кто не повышает голоса, при разговоре ненавязчиво придерживает за локоток. Пусть даже оба работают на одном мясном заводе.

— Мнианл, — судорожно ответил он, бросив еще один короткий взгляд на Плишку.