Предназначение Адхары - Личия Троиси

Джирио простоял неподвижно еще некоторое время. Здесь было что-то не так, но что именно, он не знал.

Священник приоткрыл одно из век мертвеца и вздрогнул от неожиданности. На него смотрел безжизненный ярко-лиловый глаз. Тогда Джирио открыл и другой. Тот же самый цвет. У него задрожали пальцы. Затем священник принялся изучать волосы. С виду матовые и клейкие, они были явно перекрашены. Джирио судорожно порылся в своем мешке и достал из него прозрачную жидкость. Он смочил ею платок, которым прикрывал рот. Проведя им по волосам мертвеца, он увидел, что ткань почти сразу стала коричневой, а волосы обрели свой природный зеленый цвет.

Джирио сделал пару шагов назад и обратился к женщине:

— А что было при нем еще?

— Абсолютно ничего. Только его одежда и пустой пузырек.

— Где он?

Женщина указала рукой на нишу возле трупа. Джирио подошел поближе, но брать его не отважился. Обычный стеклянный пузырек, в котором, должно быть, содержалась какая-то цветная жидкость, частично засохшая на стенках.

Священник выпрямился. У него кружилась голова.

— Ну и?.. — спросила его женщина. Она стояла, скрестив на груди руки, с выражением твердой решимости на лице.

— Даже не знаю, — пробормотал священник. — Это и не человек, и не полуэльф. Я понятия не имею, кто он и откуда взялся. Но он не из Всплывшего Мира.

— Как я и боялась, — невозмутимо заявила женщина.

Но как такое возможно? — спрашивал себя Джирио, тщетно пытаясь сдержать судорожную дрожь в руках.

— Он — не единственный, — добавила женщина. — Двое других были убиты в Салазаре одним молодым человеком уже давно. Первые случаи заражения были отмечены спустя два дня после убийства.

Джирио сжал кулаки:

— Это они… они принесли ее с собой…

14

АМИНА

Яркий утренний свет врывался через окно. Ставни были плотно заперты, но их верхнюю часть украшала ажурная резьба в виде геометрического рисунка. Проникавшие сквозь отверстия солнечные лучи били прямо в глаза девушке, лежавшей на кровати. Адхара проснулась и тщательно оделась. Мгновение она сомневалась, не лучше ли было бы во дворце носить женское платье, но потом решила, что в своих старых вещах она, по крайней мере, будет чувствовать себя уверенней. Девушка замешкалась немного, решая, как поступить с кинжалом, и именно в этот момент раздался стук.

Амхал! — промелькнуло в голове Адхары, и она кинулась к двери. На пороге комнаты перед ней стоял молодой человек в белой рубашке. Он был явно моложе девушки, в его взгляде сквозило высокомерие.

— Его высочество, принц Неор, хочет тебя видеть. Меня послали сообщить, что он ждет тебя на дворцовых бастионах.

Адхара остолбенела от неожиданности. Она попыталась сосредоточиться. Неор — тот самый человек, что сидел в кресле на колесиках, самый странный из всей королевской семьи. Чего ему от нее нужно?

— Я не знаю, где находятся бастионы… — растерянно пробормотала девушка.

Юноша позволил себе улыбнуться, и в его улыбке промелькнула едва различимая насмешка.

— У меня распоряжение привести тебя, я подожду за дверью, — отчеканил он. Затем юноша повернулся спиной к девушке и вышел из комнаты.

Адхара повязала волосы лентой и направилась к выходу.

Внутренняя отделка дворцовых переходов постепенно менялась. Стены этажа, на котором она провела эту ночь, были покрыты плесенью, чуть выше оштукатурены, а уже в крыле знати щедро украшены лепниной и роскошной отделкой. То тут, то там висели гобелены, стояли золотые канделябры, на полу — красные ковры, на потолке — великолепная мозаика.

И повсюду сверкало золото.

Возможно, ему что-то известно обо мне? А может, я родом из этих мест? Или он узнал меня и поэтому хочет арестовать, как преступницу?

В голове девушки роилось множество смутных предположений, отчего кровь неистово пульсировала у нее в висках.

Молодые люди вошли в просторный светлый зал. Одна из его стен была сплошь увешана зеркалами в золотых рамах, а другая, напротив входа, состояла из множества витражей. Снизу сквозь белое стекло в комнату проникал свет, а верхняя ее часть была представлена в виде картины, сложенной из множества прозрачных цветных кусочков, соединенных между собой свинцовыми полосками в виде фигур животных. Там были изображения сражающихся друг с другом драконов и их всадников и выстроившихся на поле брани войск. Адхара, очарованная великолепной работой, едва не потеряла из виду своего спутника.

Прямо из зала имелся выход на балкон длиной никак не меньше двадцати локтей. Он был огорожен кирпичным парапетом, украшенным богатым ажурным орнаментом, а под балконом простирался огромный сад, сочная зелень которого приятно контрастировала с млечной белизной летнего неба. Но даже ночная гроза не сумела справиться с удушающим зноем.

Неор сидел за столом, покрытым белоснежной скатертью. На столе стояла корзина с фруктами, два огромных куска сыра, только что испеченный хлеб, наполнявший воздух дивным ароматом, и две тарелки.

Паж низко поклонился принцу и вышел, а Адхара осталась стоять у внешнего края балкона, вся в лучах солнечного света.

— Подойди поближе, — позвал принц девушку.

Она с опаской шагнула вперед. Где же Амхал? И лишь оказавшись всего в нескольких шагах от принца, Адхара вспомнила о придворном этикете и опустилась на колени.

Но Неор остановил ее:

— Не стоит. Мы ведь одни.

Смущенная девушка встала на ноги. Ее взгляд остановился на сидевшем перед ней человеке. На вид ему было лет тридцать, хотя его лицо было совсем юным, но высохшее тело, похоже, с трудом держалось в кресле. Ноги мужчины, едва проступавшие сквозь длинную тунику, имели особенно жалкий вид.

Принц улыбнулся:

— Так, значит, это правда, что ты ничего не помнишь…

Адхара посмотрела на него рассеянным взглядом.

В ответ принц указал девушке на стул:

— Садись. Ты наверняка голодна.

Адхара послушно села, она не имела ни малейшего представления о том, правильно ли она себя ведет и уместно ли сидеть с принцем за одним столом. Неор взял хлеб бледными худыми руками и разломил его на куски. У него были длинные и изящные пальцы. Принц положил в рот маленький кусочек хлеба.

— За все тринадцать лет, что я сижу в этом кресле, ты — первый человек, кто так на меня смотрит.

Адхара покраснела. Она не сомневалось в том, что совершила оплошность.

— Но в этом нет ничего плохого, — поспешил добавить Неор. — Вообще-то все стараются не смотреть на меня, считая, что если они будут разглядывать меня с любопытством, то нанесут мне оскорбление. Вот так я и привык быть невидимым. Люди, если того требует крайняя необходимость, с некоторым смущением смотрят мне прямо в лицо, а во время церемоний предпочитают сосредоточивать свое внимание либо на одежде королевы, либо на улыбке моей дочери, нежели на моем больном теле.