Лесной князь (СИ) - Теплова Арина

— Нет не так, — промямлила Катя, ощущая, что ей стало не по себе от его слов. Она отчетливо ощутила, что его слова задели ее за живое. — Просто я смогла бы полюбить только дворянина, пойми! Именно так воспитывал меня батюшка.

— А я-то глупец думал, что ты другая! Не такая, как все эти пустоголовые недалекие барышни при дворе! А ты как и они, мечтаешь выскочить замуж лишь за того кто побогаче, да познатнее! Чтобы получше устроиться!

— Я всего лишь сказала как есть. И не надо оскорблять меня, — попыталась оправдаться Катюша.

— Оскорблять? Да ты сама себя опустила, когда сказала, что дворянский титул для тебя важнее, чем человек, который любит тебя! И знаете, что я Вам скажу Екатерина Васильевна? Когда Вы поймете что главное то в жизни не титул и богатство, а душ единение да истинные чувства, будет уже поздно!

От его слов что-то в душе девушки надорвалось, и она ощутила себя невозможно гадкой.

— Вы так злитесь оттого, что я не смогла полюбить Вас, Иван Алексеевич! — ощетинившись, выпалила Катюша нервно. — И никогда не говорила Вам о любви!

— И что же, что не говорила? Я что по-Вашему слепой Катерина Васильевна? А все Ваши призывные взоры, и речи там в лесу? Когда девица влюблена это сразу видно! Вы сами целовали меня, и таяли в моих объятиях, да ластились, словно кошка ко мне! Не смейте отрицать этого! Это что же по-Вашему не любовь была Ваша ко мне?

— Нет… — тихо и неуверенно вымолвила она одними губами.

Услышав ее затравленное нет, Иван глухо как-то демонически рассмеялся прямо ей в лицо. Однако уже через миг замолкнув, он угрожающе наклонился над девушкой и прохрипел:

— Вы Катерина Васильевна еще так по-детски наивны, что не видите очевидных вещей! Даже сейчас Ваш взор дрожит, а тело трепещет от моей близости, и я прекрасно чувствую и вижу это!

— Это неправда, неправда, — вымолвила отчаянно Катюша, поджав губки и отрицательно мотая головой. Она невольно вжалась спиной в каменную стену, ибо молодой человек почти прижал ее своим мощным телом к дому. — Я совсем не люблю Вас, Иван Алексеевич!

— Неужели? — глухо прошептал он уже над ее губами. В следующий миг Иван стремительно наклонился к лицу девушки и его руки сжали ее тонкий стан, а его рот страстно впился в ее губки. Катюша начала яростно сопротивляться. Но ее порыва хватило лишь на первую минуту, а затем, не устояв от его напора, невозможной мужественности и властности она затрепетала в его объятиях. Еще спустя минуту, она ответила на поцелуй молодого человека своими губками, и лишь только после этого Иван выпустил из плена ее ротик и глухо прошептал, опаляя ее личико, горячим дыханием. — Разве это не доказательство?

Только теперь Катюша пришла в себя и, подняв на него чистый небесный взор, пролепетала из последних сил:

— Может, Вы и имеете власть над моим телом, но мое сердце не принадлежит Вам Иван Алексеевич! Ибо наши дороги разные! И вместе нам никогда не быть!

Сжав яростно скулы, Иван отстранился от нее. Его взор нервный темный и горящий просто испепелял ее. Мертвенным глухим баритоном он произнес:

— Вы примитивны и глупы, Екатерина Васильевна. Я унижался перед Вами. Довольно! Больше не буду. Ибо это бесполезно, как я погляжу. Вы выбрали свой путь. И дай Бог, чтобы Вы не пожалели о своем выборе. Прощайте!

Резко развернувшись, молодой человек быстро последовал в сторону рынка, более даже не обернувшись. Катюша же дрожа всем телом, и несчастно смотря вслед его удаляющейся широкоплечей фигуре, вдруг осознала, что Иван прав. И она действительно влюблена в него теперь. И это осознание застало ее врасплох. Но тут же ее разум затвердил ей, что он простой мужик, который явно не достоин ее. Ее же трепещущее сердце твердило ей в этот миг, что надо догнать молодого человека и вернуть его. Но ее остужающие разумные мысли, удержали ее на месте. Она отчетливо понимала, что Иван всего лишь простой мужик, а ее будущее должно быть связано с блестящим знатным Левашовым. И в этот миг она не хотела другой судьбы. А Иван должен был остаться просто приятным любимым воспоминанием в ее сердце. Воспоминанием, которое быстро забудется едва она выйдет замуж за эффектного, достойного ее Илью Дмитриевича.

Глава IV. Воронцов

Санкт – Петербург, дворец графа Воронцова,

7 июня

Ивана разбудил слуга, который заглянул в его спальню.

— Ваше благородие, уже одиннадцать утра, — сказал заискивающе старый Михей, подходя к не разобранной широкой кровати, на которой молодой человек спал прямо в одежде и сапогах.

Иван открыл один глаз и, поморщившись, недовольно взглянул на слугу.

— Вели приготовить ванну, — приказал Иван.

Слуга исчез за дверьми. Иван устало сел на постели. Голова раскалывалась от без меры выпитого вчера вина. Уже много лет молодой человек не употреблял спиртного и вчерашняя попойка в одном из кабаков, стала теперь тяжелым испытанием для его организма. Иван схватился руками за голову и нахмурился.

Его память тут же воскресила образ прекрасной темноволосой девушки с глазами небесного цвета. Вчера, после того как Катюша прогнала его, он почти несколько часов к ряду слонялся по мостовым без дела. Просто шел, не разбирая дороги и не зная, что ему делать дальше. В какой-то момент он невольно наткнулся глазами на знакомую вывеску кабака, который часто посещал в юности. Подчиняясь сиюминутному порыву Иван направился прямиком в это заведение для того, чтобы как следует напиться. Именно в этом кабаке чуть позже он повстречал двух своих сослуживцев по полку. Удивленные неожиданной встречей, подпоручик Бекетов и поручик Михайлов остались в компании Ивана до ночи, потребляя игристое вино и вспоминая молодость. Забывшись от чрезмерно выпитого спиртного, Иван уже далеко за полночь направился обратно во дворец к своему двоюродному дяде графу Михаилу Илларионовичу Воронцову, у которого остановился еще по прибытию в Петербург два дня назад.

Иван Алексеевич Воронцов родился на Троицын день 1729 года. Отец его Алексей Семенович Воронцов был отставным капитаном и приходился двоюродным братом Роману и Михаилу Илларионовичам Воронцовым, известным влиятельным вельможам при дворе Елизаветы Петровны. В браке с Екатериной Ивановной Стрешневой, Алексей Воронцов родил пятерых детей, из которых до совершеннолетия дожили сын Иван, да дочь Марья.

Все детство Иван провел в Белкино в имении отца, что находилось недалеко от Ростова. И лишь в двенадцать лет, после смерти отца он впервые попал в Петербург. Его двоюродный дядя граф Михаил Илларионович, взял мальчугана на жительство к себе в дом, по просьбе матери Ивана. Ибо она считала, что за мальчиком должен был быть учинен мужской присмотр. Спустя три года из худощавого несуразного отпрыска Ванюша, как ласково называл его дядя Михаил, превратился в высокого, статного юношу и Михаил Илларионович решил определить молодого человека на службу в действующую армию. Иван Воронцов был зачислен в лейб-кирасирский полк, в чине подпоручика. Кирасиры, новые, появившиеся сравнительно недавно войска в царской армии, комплектовались из молодых дворян славянской внешности, высоких, русоволосых. Их предназначение во время военных действий состояло в сокрушительном ударе рослых всадников на мощных конях на сомкнутый строй противника. Иван подошел по всем параметрам и начал свою службу в Петербурге.

Позже полк Ивана был переведен на постоянное место дислокации в Сарское Село и молодой Воронцов, мог часто приезжать в столицу, развлекаться. Будучи двоюродным племянником канцлера, Иван позволял себе вести довольно бесшабашную, разгульную жизнь. Без разрешения полкового командира он мог отправиться на несколько недель в Петербург и пропадать на балах и попойках бесконечно, пока его дядя, который по просьбе его покойного отца приглядывал за молодым человеком, не настаивал на его возвращении в полк. Все дерзкие выходки сходили Ивану с рук, ибо за его спиной стояли могущественные покровители. А командир полка терпеливо внушал молодому Воронцову, что есть военный устав и негоже самовольничать. Иван надменно кивал в ответ, совершенно не собираясь меняться. Воронцов хорошо держался в седле, прекрасно стрелял, но служба тяготила его. Он не раз порывался бросить армию, но Михаил Илларионович запрещал ему это, ибо знал, что без службы Иван еще сильнее пустится во все тяжкие.