Два маленьких обмана - Лиз Карлайл

– Ты права, – согласился Куин. – Ты прекрасно выглядишь, честно говоря, лучше, чем все эти годы.

Элис поставила баночку обратно на стол.

– Но ведь ты, Куин, пришел сюда не для того, чтобы расспрашивать меня о мистере Херндоне и смотреть, как я крашусь.

Куин расплылся в широкой улыбке:

– Именно за этим я и пришел. Проследить, чтобы эта куча вечерних платьев не свалилась с кровати и не погребла под собой бедную Лили живьем.

Лили прыснула от смеха и схватила последнее платье.

– Мы должны сделать высокую прическу, миледи, – взглянув через плечо, бросила она. – А пока вам лучше выбрать туфли.

– Пусть будут розовые, атласные, – ответила Элис, недовольно посмотрев на брата. Она повернулась на табурете и наклонилась, чтобы взять пару изящных розовых бальных туфелек. Волосы упали вниз блестящей волной. – Надеюсь, мама в лучшем настроении, чем ты, Куин, – застегивая пряжку, сказала она. – Иначе будет ужасно скучный вечер, и дело не в Генри Херндоне. Придет новый викарий со своей сестрой, а эта пара может уморить любого. И еще будет... – Элис выпрямилась. – Кто-то постучал в дверь?

Но Куин не сводил с сестры глаз. Странно, в том, как свет заиграл на ее волосах, было что-то знакомое. Но он много лет не видел Элис с распущенными волосами. Куин стряхнул с себя странное наваждение и, подняв голову, увидел, что в комнату вошла мать.

– Мама. – Он вскочил на ноги. – Пожалуйста, садись на мой стул.

– Спасибо, Куинтин. – Мать театральным жестом поднесла руку ко лбу и опустилась на стул. – Я просто падаю от усталости! И о чем только думал мой брат, назначая обед на восемь часов? Это неслыханное дело в деревне.

Элис вернулась к своему зеркалу.

– Дядя Чес придерживается европейского времени, мама, – сказала она. – Но по крайней мере он пригласил нас на шесть часов, на бокал хереса. Думаю, это очень любезно с его стороны. Возьми сыра.

Куин отодвинул стул от камина и снова сел.

– Это не имеет отношения к Европе, – продолжила леди Уинвуд, бросив подозрительный взгляд в сторону сына. – Это все из-за этой женщины и ее иностранных манер.

– Да, она иностранка, – сказала Элис, нанося румяна на щеки. – Поэтому, полагаю, ясно, почему у нее иностранные манеры.

Леди Уинвуд поджала губы:

– Прошу, не надо дерзостей, Элис. Тебе это не идет.

– Кроме того, дети графини обедают в половине шестого, – продолжала Элис, как будто не слышала мать. – Она никогда не пропускает их обеда.

– А вот я, – вставил Куин, – только что говорил, как замечательно выглядит Элис. По-моему, деревенский воздух наложил румянец на ее щеки и подарил неплохой аппетит.

Элис улыбнулась:

– Этот румянец появился из баночки с румянами, Куин. Сообщаю тебе на случай, если ты ослеплен моей красотой.

– А я получила сегодня интересное письмо, – сообщила леди Уинвуд, как обычно, меняя тему разговора по своему усмотрению.

– Расскажи, мама, – благодушно попросила Элис. – Можно надеяться, что это городские сплетни?

– Скорее, их отсутствие. – Леди Уинвуд снова бросила быстрый взгляд на сына. – Письмо от герцогини Грейв-нел, – продолжала она. – Она сообщает, что состоялась помолвка сэра Аласдэра Маклахлана с мисс Гамильтон.

– Ну, я думаю, что нет, мама, – возразила Элис. – Еще рано. Кроме того, они не собираются жениться до весны.

– Они, может быть, не собираются жениться вообще, – отрезала леди Уинвуд. – Подумай, Элис! Возможно, мисс Гамильтон как следует подумала, и возможно, Куинтин еще сможет помириться с ней.

– Мама, я полагал, что ты желаешь избежать дальнейшего скандала, – ответил Куинтин из-за журнала дамских мод, который Лили только что раскрыла на кровати Элис. – Сейчас примирение лишь подлило бы масла в огонь. Боже мой, Элис! Неужели эти широкие воздушные платья снова входят в моду? Выглядит так, как будто у них раскрытые зонтики под юбками.

Элис наклонилась к брату и сморщила нос:

– Они уродливы, не правда ли?

– О чем ты говоришь, Куинтин? – нахмурилась леди Уинвуд.

– О том, что эти бальные платья уродуют женскую фигуру, – сухо пояснил Куин. – И о том, что между мисс Гамильтон и мною все кончено. Она никогда не любила меня, а я никогда не любил...

– Любовь! – перебила его мать. – Какое отношение имеет к этому любовь?

– Мама! – Элис сердито взглянула на леди Уинвуд. – Только любовь имеет к этому отношение.

Леди Уинвуд снова поджала губы.

– Ты не любила Джона, а посмотри, как хорошо все получилось.

– Да уж, посмотри! – с некоторой горечью повторила Элис. – В тридцать два года я вдова, трое детей растут без отца, и брак оставил мало приятных воспоминаний.

– Элис!

– Это правда, мама. – Элис понизила голос, чтобы ее не было слышно в гардеробной. – Я никогда не хотела выходить замуж за Джона. Ты это знаешь.

– Но он был прекрасной партией! Вы были предназначены друг для друга еще с колыбели. Твой папа все устроил.

– Это я тоже знаю, – ответила Элис. – Мне сказали, что я должна исполнять свой долг, и я делала то, что мне велели. Так что не отнимай у меня права оплакивать утрату моих романтических идеалов.

– Но ты можешь снова выйти замуж, Элис, – сказал Куин. – Ты снова выйдешь замуж, и на этот раз выйдешь по любви.

– Куинтин, не говори глупостей! – воскликнула леди Уинвуд. – Кто, кроме охотника за приданым, ищущего невест по газетам, захочет жениться на вдове с тремя маленькими детьми?

Атмосфера в комнате неожиданно изменилась. Куин взглянул на сестру. Та от смущения слегка покраснела.

– Кто-нибудь захочет, – спокойно ответил Куин.

– Полагаю, ты говоришь об этом выскочке Генри Херндоне, – с раздражением заметила леди Уинвуд. – Он всегда слишком фамильярничал с Элис.

Куин почувствовал, что готов взорваться.

– Не думаю, что кто-то имеет право советовать Элис, за кого ей выходить замуж. – Леди Уинвуд открыла было рот, но он опередил ее, сказав: – Никто, мама.

Куин отложил журнал в сторону и встал.

– Элис совершеннолетняя и владеет состоянием, которое получила самым тяжелым путем, пожертвовав свое сердце на алтарь семейного долга. Она заслужила право теперь поступать так, как ей захочется.

Губы матери задрожали, а Элис, похоже, едва сдерживала слезы.

– Я не могу смириться с этим! – воскликнула леди Уинвуд. – Мы – Хьюитты, Куинтин. Мы не можем вести себя как нам заблагорассудится.

Куин подошел к двери и взялся за ручку.

– Я предлагаю тебе, мама, свыкнуться с моими взглядами на брак, – сказал он и повернулся к двери. – И, как ты любишь напоминать мне, теперь я глава нашей семьи. Я решаю такие вопросы, и вот что я ре...

– Но ты даже не знаешь, кого она выберет! – перебила Куина мать. – Что, если он окажется непод...