Из чужого мира - Николай Степанов

Все трое направились внутрь дома.

– Привет, ребята. – Пожилой мужчина сидел в кресле. – Очень рад вас видеть.

– И мы вам здравия желаем, Михаил Федорович. Тут на вас жалоба поступила: здоровье не бережете.

– А чего беречь, если его давно нет?

– Позаимствовать у тех, у кого оно имеется. Например, у меня.

– Ты ж говорил, что не в силах мне помочь.

– То когда было? Мы тоже на месте не стоим. Совершенствуем методы, находим новые инновационные решения.

– Растешь, значит?

– Точно. Наташа, у тебя в комнате вроде зеркало большое на стенке висело?

– И сейчас висит.

– Принесите-ка его сюда.

Девушки убежали в соседнюю комнату.

– Зря ты на меня свои силы расходуешь. Молодых спасать нужно.

– В первую очередь близких, товарищ генерал. Некоторые молодые сейчас такое вытворяют… Сами себя в гроб норовят загнать.

– Бывает, – согласился больной.

– Семен, куда зеркало ставить? – спросила Людмила.

– Вот сюда, – указал молодой человек. – К стеночке прислоните. Да, да. Наклон чуть меньше. Хорошо. А теперь ты, Наташа, будешь держать руку на пульсе дедушки, Людмила работает на подхвате. Начинаем.

Когда Семен в отражении увидел состояние цветка души над головой генерала, он ужаснулся, но старался не подавать вида. Пугаться некогда. Парень сразу принялся создавать защитную оболочку вокруг увядавшей ткани первого лепестка и параллельно выправлять его форму. Проводить ремонт слишком быстро было недопустимо. Михаил Федорович мог и не выдержать болевых нагрузок.

– Товарищ генерал, если вдруг почувствуете ухудшение состояния, говорите сразу. Геройствовать не надо.

– Учту, – произнес пациент.

По голосу целитель понял, что больному приходится тяжко. Посмотрел на Наташку. Та одним взглядом подтвердила опасения. Пришлось замедлить процесс, усилив перекачку энергии в защитную оболочку. Минут двадцать прошло в полной тишине.

– Люда, сделай нам пока чаю. Очень сладкого.

– Сейчас. – Она убежала на кухню.

Семен взмок от напряжения, но процесса не прерывал. Главное – успеть довести хотя бы один лепесток до идеального состояния, не потеряв при этом пациента. Парень старался, чтобы основная нагрузка проходила через него, но полностью оградить генерала от боли не удавалось.

– Зайцев, ты бы бросил это занятие, – пробормотал Михаил Федорович. – Глянь, на кого сам похож стал.

– Нормально, все идет по плану, – ответил целитель.

Вид, конечно, был еще тот: лицо цвета мела, синяки под глазами, зрачки расширены…

– Кто чай заказывал? – вошла Людмила, двигая перед собой столик на колесах.

– Мне немного осталось. – Зайцев уже чувствовал дрожь в коленках.

Наконец удалось добиться сияния, и восстановленный лепесток начал благотворное воздействие на соседние. Семен только теперь позволил себе вытереть пот со лба. Он осторожно добрел до второго кресла и плюхнулся в его объятия.

– Михаил Федорович, вы как?

– Живой пока. О, и боли почти не чувствую, только голова немного кружится. Ты точно у нас волшебник. Только смотри, чтобы чудесами себя не угробил.

– Ничего страшного, товарищ генерал. Чуть плотнее покушаю, чуть дольше посплю и буду как огурец.

Парень взял предложенную чашку и выпил содержимое на одном дыхании.

– Семка, ты чего? Он же горячий!

– Извини, не успел заметить. Можно мне еще?

– Сейчас сделаю.

– Ты бы хоть рассказал, чего там в зеркале видишь? Или это тайна великая? – спросил больной.

– Да какие от вас могут быть секреты? У каждого человека имеется цветок души с семью лепестками. Его благодаря синему камню я и вижу в зеркале. О камне, если помните, при первой нашей встрече майор Кошевар рассказывал.

– Такое не забывается, – кивнул Михаил Федорович.

– Эти лепестки, – продолжил Семен, – бывают разными. И по форме, и по цвету, и по состоянию. Ваши выглядели весьма плачевно. Но мой дар в том и состоит, что позволяет латать дыры, распрямлять изгибы, очищать посторонние наслоения с ткани лепестка. В результате цветок приобретает изначальное состояние.

– А здоровье тут при чем?

– Помните поговорку: в здоровом теле – здоровый дух?

– Слышал.

– Полагаю, верным является и обратное утверждение: здоровый дух гонит болезни прочь.

– По-твоему, дух и душа – одно и то же?

– Это мое субъективное видение проблемы. А как оно на самом деле – кто знает?

– И ты сейчас ремонтировал мои лепестки?

– Пока только один. Остальные шесть – в течение недели.

Внезапно в комнате проявился незнакомец кавказской внешности. Осмотрев присутствующих, он сразу направился к Семену.

– Ты сейчас таблетка кушал? Где взял? Признавайся, иначе очень плохо будет.

– Эй, придурок! – окликнула незваного гостя Людмила. – Кому плохо будет?

– Всем вам, мамой клянусь. – Он полез во внутренний карман легкой куртки.

Жена Зайцева не стала дожидаться сюрпризов. Она пристально взглянула на брюнета, и у того сразу вспыхнула одежда.

– …! – громко выругался тот и сразу исчез.

– И кто это был? – задумчиво произнес целитель.

– Какой-то наглец, – ответила Людмила. – Жаль, поджарить его не получилось. Он меня даже разозлить не успел по-настоящему.

– Знаешь, Огонек, мне очень не понравился его вопрос про таблетки.

– Какие-то новые лекарства? – спросил генерал.

– От этих лекарств люди на тот свет отправляются, но сначала их цветок души расцветает в полную силу.

– Опять чужие? – испуганно посмотрела на названного брата Наташка.

– Все может быть.

В этот момент зазвонил сотовый Людмилы.

– Отец вызывает, – пояснила она. – Але? Да, он рядом. Тебя. – Девушка протянула аппарат Зайцеву.

– Здравствуйте.

– Приветствую. Семен, нужно срочно встретиться. Сможешь подъехать?

– С удовольствием бы, но тут у Михаила Федоровича какие-то странности происходят. Не хотелось бы их с Наташкой оставлять без защиты.

– Что случилось?

– Какой-то горячий джигит телепортировался прямо в его дом и начал угрожать всем расправой. Выглядело это несколько комично, поэтому Огонек его слегка поджарила. Боюсь, как бы он снова не пожаловал.

– Хорошо, оставайтесь там. Мы сейчас приедем.

– «Мы» – это кто? – попытался узнать Зайцев, но связь прервалась.

В то же самое время, шоссе, двадцать километров от МКАД

Георгий сидел за рулем «девятки» и дремал. Когда в воздухе запахло гарью, он открыл глаза. Возле автомобиля стоял черный от копоти Рустам. Выражение лица – темнее самой мрачной тучи. Левакин поспешил открыть дверцу.

– Что произошло?

– Меня чуть не сжег один рыжий девчонка, – пробурчал он.