Тайны забытых миров - Сергей Апполонович Майнагашев

Река Адыаксы в Таштагольском районе. В основе названия шорское «адый» – собака, собачий и два шорских географических термина «ак» – белый и «су» – река, вода.

Река Адыйакпазынча в Горной Шории (басс. Мрас-Су). Гидроним состоит из шорского «адыйак» – белая собака; «пазын» («пазы») – голова, начало и «ча» – река. Следовательно, «Река белоголовой собаки».

Река Парлагол в бассейне Мрас-Су. Видимо, первая часть названия «парла» образована от шорского «пору» – волк; вторая от «гола» («кол») – река. Тогда Парлагол (из Порулыгол) – «Волчья река». Форма «парлагол» получена в итоге усвоения гидронима русскоязычным населением. Река Пурлы (Волчья река) в бассейне Мрас-Су. Образовано от шорского «пору» («пуур») – волк.

Река Пуур суг (Волчья река) или Бирюса – приток реки Енисей. Пуурлiг уус (Волчья) – приток реки Чулым. Река Бирюсук – приток реки Колба. Река М. Бирюсук – приток реки Сисим (Идринский район). Река Бирюсук – приток реки Сисим (Идринский район). Река Биресук – приток реки Мана (Емельяновский район). Река Бюря – приток реки Енисей (Краснотуранский район). Река Бюрсук – приток реки Кючюн (Шушенский район). Река Биря – приток реки Джеб (Курагинский район). Река Биря – приток реки Уйбат (Усть-Абаканский район). Река Бюря – главный приток Уйбата. Река Пуур харах (Волчий глаз) – приток реки Карасиба (Таштыпский район). Река Пуур уйазы (Волчья нора) в Таштыпском районе.

Названия «волчьих» местностей и гор в современной Хакасии.

Дер. Усть Бюр. Пуур пилтiрi – дер. Усть-Бирь. Пуур пазы – ст. Ербинская. Пуурлiг хыр (Волчий) – дер. Новороссийское в Койбальской степи (Алтайский район). Пуур туразы – дер. Биря по р. Биря (Краснотуранский район). Урочище Бирилюс по реке Урюп около дер. Березовская (Шарыповский район).

Гора Бюруязы в верховьях р. Кызылсук (Таштыпский район). Гора Бюркарак в верховьях одноименной реки (Таштыпский район). (Некоторые названия взяты из книги Бутанаева В. Я. Топонимический словарь Хакасско-Минусинского края. Абакан, 1995).

Карта № 1. Карта с «собачьими» и «волчьими» именами рек народа пани, именуемого волками в «пещерной» Вале.

Как мы уже предположили выше, в бассейнах этих рек с «волчьими» («собачьими») названиями могли проживать потомки тех панов, которые изначально почитали Сараму (иначе Сарамчын или Сарадай хан), а позже и волка.

Напомним, нахождение и избавление от плена коров (лучей солнца) обычно описывается как деяние, совершаемое Индрой при помощи божественной собаки Сарамы.

А ведь, по сути, это возвращение солнца с потустороннего мира относится к действию ритуального пути, не без помощи посла ариев Сарамы, богов Солнца – Индры и Арьямана. Более того, оба эти деяния, т. е. паломничество в Ману (в землю предков), так и ритуал освобождения солнца, неразрывно связаны друг с другом. Скорей всего, арии, чтобы вернуть коров (лучей солнца), отправлялись в паломнический путь в сакральные места предков, где и происходили затем жертвоприношения древним богам и саман (сан. – чтение песнопений, мантр при помощи риши, в гинах Ангирасы).

Все взаимоотношения (будь то война или «побратимство») между ариями и народом пани, удерживающим в своих темницах коров, осмысливались через мистический образ собаки Сарамы. «Космическое» единение разных миров, конечно же, виделось ариями географически как «Запад» (здешний, солнечный) и «Восток» (дальний мир, потусторонняя ночь). Образно говоря, представителями миров вполне могли быть тот же «солнечный» арий (Ar-man – солнечный человек, солнцепоклонник), иначе степняк, и противопоставленный ему «пещерный» горный демон Пани (таа/пан, табан) – горец.

Тогда логично ожидать, что и результат единения, т. е. рождение восхода (лучей солнца), также должен быть связан не только с мировыми водами Расы, но, в частности, и с собакой потустороннего мира – Сарамой. Ее образ исчезает из окуневско-андроновской картины мира, ее нет и в после ведийской мифологии. Но универсальность роли Сарамы как судьи-проводника, посредника миров, а значит и «свидетеля», остается у тюркских народов. В некоторых легендах и мифах сибирских народов она представлялась как небесная собака, преследующая «солнечного» лося по всем мирам, включая и подземный мир.

Собака Сарама – очень древний мифический образ и ко времени сложения «Ригведы» полузабытый. Но все же она оставила заметный след на своей далекой прародине в образе Сарамчын (см. выше). Это мифическое существо подземелья, как, впрочем, и его двойник Сарадай хан (Сары/адай) (хак. – имя судьи в загробном мире), сохранились как реликт, как пережиток древних эпох Саяно-Алтая. И для нас важно, что изначальный образ этой собаки (волка) как космический символ был широко распространен в индоевропейских мифах. Далеким отголоском этого божества – «судьи» и «проводника» из среды Саяно-Алтайского нагорья (эпохи ранней бронзы) – является та же индийская собака Сарама. Она хоть и оставила малозаметный след в ведийской литературе Индии, ее образ запечатлен в виде множественных рисунков еще на своей изначальной родине, т. е. у афанасьевско-окуневских племен Сибири.

Рассмотрим некоторые черты древней Сарамы, близкой по стилю и форме ее изображениям у этих племен. Хотя, разбирая воспроизведения волков и собак на древних изваяниях Сибири, на скалах, орудиях труда и оружии, невозможно уверенно сказать, кто перед нами – волк или собака.

Вот как описывается связь хтонического зверя – волка – с Солнцем или солнечным божеством в книге Л. Р. Кызласова «Древнейшая история Хакасии»: «Самым типичным местом знаков в виде круга и квадрата с лучами в изобразительных текстах является нижний ярус: нижний ярус на лицевой и задней сторонах изваяний, под антропоморфным ликом на стелах, на дне сосудов. На изваяниях знак (в виде круга и квадрата с лучами) в этой позиции композиционно связан не только с пастью хищника, но и с беременным животом…Эта позиция указывает на местонахождение и, возможно, и рождение знака в Нижнем мире.

<…> Рассмотрим теперь нижнюю зону сложных изваяний, на которой нами были уже упомянуты знаки, символизирующие, вероятнее всего, „ночное солнце” в подземном мире. На четырех скульптурах воспроизведена морда страшного зубастого длинноязыкого хищника (спереди в фас, а по бокам в профиль). Чудовище пожирает беременное чрево Матери-прародительницы, как бы стараясь добраться и уничтожить плод – зародившуюся жизнь. На лбу такого хищника (изваяние из пос. Шира) выбит крест – символ земли, подобный знакам на солнцах нижнего мира».

<…> Что касается сущности чудовищного зверя-пожирателя, то в основе его лежит, скорее всего, образ хищного волка или волчицы. Полные изображения этого существа четырежды обнаружены на тазминских стелах и писаницах.

<…> Дважды эти волчьи фигуры помечены крестами подобно морде чудовища на изваянии из Шира. Кресты везде подтверждают хтоническую сущность зверя.

<…> Издревле почти у всех народов бог умерших, хранитель входа в ад (Аид, Тартар, Диюй и т. д.) или сторож моста,