В битвах под водой - Ярослав Иосселиани

Учитывая исключительно большое значение Крымского полуострова, гитлеровцы перебрасывали в Крым войска и боевую технику с западных фронтов. Прибывавшие в Крым с войсками и боевой техникой суда увозили. отсюда на запад заводское оборудование, тыловые учреждения, раненых и больных солдат и офицеров.

Движение конвоев на морских коммуникациях врага между портами Крыма, Румынии и Болгарии становилось все более интенсивным. Противник усилил охранение своих конвоев, используя для этой цели эскадренные миноносцы, сторожевые корабли, быстроходные тральщики, катера-охотники, катера-тральщики и даже быстроходные баржи. Однако все эти меры не гарантировали врага от дерзких и сокрушительных ударов советских кораблей. Наши подводные лодки и морская авиация наносили фашистам колоссальные потери. Каждый второй транспорт противника, выходивший в море, отправлялся на дно, каждое. третье судно охранения конвоя уничтожалось. Но противник не считался ни с какими потерями.

Занимая боевую позицию у оккупированного немцами побережья, экипаж «Малютки» хорошо понимал значение боевых действий нашего корабля в эти решающие дни изгнания оккупантов из родного Крыма и делал все. зависящее от него, чтобы найти конвой врага и нанести ему очередной удар, отправить, как шутили моряки, в «Дельфинград» очередную партию гитлеровских солдат и офицеров.

На рассвете «Малютка» приступила к поиску. Мы намеревались обстоятельно обследовать хорошо укрытую за мысом бухточку.

Знойное летнее солнце клонилось к западу, когда мы, убедившись в том, что в бухте нет вражеских кораблей, развернулись и собирались было уходить.

— Товарищ командир, слева по корме два катера! — доложил вдруг гидроакустик Иван Бордок.

Оставляя за собой пенистые буруны, из бухты вырвались два охотника за подводными лодками и взяли, курс прямо на нас.

И на этот раз подвели ровная поверхность моря и отличная видимость. Возможно, нас обнаружили береговые наблюдатели.

«Малютка» ушла на глубину и начала маневрировать. Район этот нельзя было покидать: фашисты держали в бухте противолодочные средства, следовательно, здесь могли пройти корабли врага.

Катера, очевидно, удерживали с нами гидроакустический контакт и потому прямо с ходу вышли в атаку.

Первая серия глубинных бомб легла по правому борту, за ней последовали другие. Они — в который уже раз! — причинили повреждения нашей лодке. Пришлось ложиться на грунт.

Но лишь только мы легли на грунт, катера потеряли нас, и нам сравнительно быстро удалось устранить повреждения.

Но вскоре акустик доложил:

— Справа по корме шумы винтов больших кораблей! Прослушиваются нечетко! Расстояние более сорока кабельтовых.

— Приготовиться к всплытию! — раздалась команда. Ошибиться Иван Бордок не мог: шумы винтов доносились со стороны бухты: видимо, фашисты выводили из нее корабли, рассчитывая под покровом ночи «провести» их через опасную зону.

Зашипел воздух высокого давления, заработала главная осушительная система, тоннами выбрасывая за борт воду, попавшую в лодку через пробоину.

Всех охватил боевой порыв. Но когда до поверхности оставалось всего несколько метров, по корпусу лодки что-то сильно забарабанило, электромоторы вдруг получили большую дополнительную нагрузку и их пришлось остановить. Лодка, имея отрицательную плавучесть, пошла на погружение, и скоро мы снова оказались на грунте.

— Не иначе как на винты что-то намоталось! — предположил механик. Это же подумал и я.

— Приготовить двух водолазов, — приказал я.

— Глубина, товарищ командир, большая, — словно возражая, заметил механик, поглядывая то на меня, то на глубиномер.

— Ничего не поделаешь. Терлецкого и Фомагина — в центральный!

— Пожалуй, не успеют…

— Успеют! — успокоил я его. — Для выхода конвоя из бухты и для построения в походный порядок тоже потребуется время. За час все сделают…

Главный старшина Леонид Терлецкий и матрос Иван Фомагин овладели водолазным делом лучше других. Поэтому на них и пал выбор.

— Ваша задача: выйти из лодки и осмотреть винты. Если на них что-либо попало, нужно быстро их освободить. Дорога каждая минута. Ясно?

— Так точно! — дружно ответили моряки.

Бордок уже отчетливо прослушивал шумы кораблей врага. Конвой вышел из бухты. По всему заливу носились катера-охотники. Два раза они проскакивали чуть ли не над самой «Малюткой».

Время шло, а Терлецкий и Фомагин не подавали никаких сигналов. Корабли фашистов уже выходили из залива. Еще пятнадцать — двадцать минут, и враг будет упущен. Но надо было терпеливо ждать.

Наконец водолазы вернулись. Винты свободны.

— Средний вперед! Всплывать! Торпедная атака! «Малютка» всплыла невдалеке от единственного большого транспорта в конвое.

Через несколько секунд бухта осветилась ярким пламенем. Пораженный нашими торпедами транспорт переломился и стал тонуть.

— Все вниз! Срочное погружение!

Фашисты немедленно начали преследование. Однако теперь, когда дело было сделано, мы могли отходить в любом направлении.

Всю ночь они безуспешно гонялись за нашей «Малюткой». А в восемь часов утра последние глубинные бомбы разорвались позади нас.

Оставаясь на большой глубине, лодка взяла курс к родным берегам. Вечером мы всплыли.

Где-то далеко за кормой остались вражеские берега. За день мы прошли под водой много миль, и нам уже ничто не угрожало.

— Получена радиограмма, товарищ командир! — доложил, высунувшись из люка, старшина радистов Дедков.

— О чем?

— В сорока восьми милях южнее Севастополя, в море, сделал вынужденную посадку наш самолет. Приказано оказать срочную помощь. Координаты даны…

— Штурману передать: немедленно рассчитать курс.

Через несколько минут мы уже шли на помощь самолету.

Наша морская авиация в те дни развернула широкие и весьма активные действия против вражеских коммуникации и береговых объектов на всем Черноморском театре Она непрерывно наносила мощные удары по порт там, базам и войскам противника на суше. При этом радиус ее действия значительно увеличился. Самолеты-бомбардировщики и торпедоносцы во взаимодействии с истребителями налетали на конвои фашистов и наносили им сокрушительные удары, беспощадно уничтожая большое количество боевых кораблей и транспортов с военными грузами.

Подводные лодки взаимодействовали с авиацией, и бывали случаи, когда, помогая друг другу в бою, они совместными усилиями уничтожали вражеский конвой Один такой случай произошел в районе юго-западнее Херсонесского маяка Шедший из Констанцы в Севастополь конвой в составе шести транспортов, двух эсминцев, двух сторожевых судов и восьми катеров-охотников в 6 часов был атакован в ста милях юго-западнее Херсонесского маяка подводной лодкой «Гвардейка», которой удалось потопить один транспорт и повредить другой. После атаки лодка ушла от преследовавших ее фашистских катеров-охотников, всплыла в надводное положение и сообщила данные о движении конвоя. По ее донесению авиация в тот же день в 14 часов 20 минут произвела первый налет четырьмя самолетами-торпедоносцами «Ил-4» и пятью бомбардировщиками «ДБ-3». Затем авиация нанесла еще два последовательных удара несколькими торпедоносцами и бомбардировщиками. В результате все шесть транспортов врага были уничтожены, поврежден один эсминец и затонули сторожевик и быстроходный тральщик.