Торговцы жизнью - Николай Басов

Ростик рассмотрел Пестеля, стоявшего не очень далеко от него, на верхушке холма. Он довольно много возился со сборщиками моллюсков и должен был знать расчетные цифры. Протолкавшись к нему и тронув за локоть, Рост спросил:

– Жорка, сколько должно получиться металла из того… Ну, из тех раковин, которые мы натаскали?

Пестель огляделся, людей вокруг было не много. Он наклонился к самому уху Ростика и довольно тихо проговорил:

– Рассчитывали на половинные потери… И должны были выплавить килограммов восемьсот.

– Почти тонну?

– Тише, – попросил он.

Ростик еще раз посмотрел на металл, который застывал в желобах, принимая причудливую форму мелких углублений, которые Казаринов определенно не принял в расчет. Металла не хватило, чтобы наполнить даже их.

– Я не спец, но мне кажется, там не будет и пятнадцати килограммов. После всей этой затеи мы не получили даже одну пудовую гирю.

– Нужно еще с Казариновым посоветоваться… – начал было Пестель, но замолчал, как будто ему зажали рот.

Где-то с верхушки холма Дондик вдруг начал громко вещать:

– Не будем горевать, что металла мало. Лучше представим себе, что это, в любом случае, наша победа. Ведь это – первый металл Полдневья, полученный после Переноса!

Даже не оглядываясь, вся масса усталых, голодных, измученных безостановочной работой в течение последней недели людей повернулась и направилась к городу. Ростик пошел с ними. Ему хотелось есть и пить. А остальное было неважно, даже этот металл, черт бы его побрал, – если его приходилось добывать такой ценой.

Глава 20

Так уж повелось, что вечерами, если Пестель слишком зарабатывался и не появлялся к ужину, Ростик топал к нему. Во-первых, это было остаточным эффектом, последействием того страха, который однажды разбудил его. А во-вторых, было интересно поболтать с высоким очкариком… Настолько, что Ростик стал думать, что делает это неспроста, что нечто, подсказывающее ему то, чего он знать не может в принципе, как и прежде уже бывало, «водит» его, словно бычка на веревочке. Вот только он не знал, какие вопросы следует задавать или Пестелю, или себе, или кому-нибудь еще.

Вот и на этот раз он поужинал, прожевав свои куски рыбы и каши, захватил миску с новой порцией, взял солдатскую кружку, с реденьким липово-морковным чаем, и потопал по набережной, не забыв захватить автомат. Пестель, как всегда, к вечеру уже вымотался от работы и выглядел не крепче тряпичной куклы.

Ростик вошел, улыбкой поздоровался с приятелем, поставил на отдельный стол, где было поменьше приборов, ужин. Подошел к обмякшему биологу, который тем не менее все пытался разглядеть какие-то осадки на донышках химических колб.

– Георг, хватит на сегодня. Поешь лучше.

– Еда – дело поросячье.

Биолог очень плохо воспринял неудачу с выплавлением металла из моллюсков. Создавалось впечатление, что он считал главным виновником себя, а не Дондика, который затеял гонку, даже не проверив как следует идею в лаборатории.

– Теперь я знаю, как Полдневье влияет на человеческую расу – слишком много философов возникает на ровном месте. Над чем работаешь?

– Так… Получил приказ подумать над химическим способом получения металла, чтобы не в дым уходили наши моллюски. – Как слепой, Пестель дотопал до миски с пищей, сел, подумал, пошел в угол зала, вымыл руки с мылом – последним куском, что привезли из города. Вернулся, сел, стал есть, сначала медленно, потом жадно. – А ты?

Вместо ответа Ростик известил:

– Устанавливаем на «Шаланде» самодельный компрессор. – «Шаландой» в последнее время стали называть третью, самую удачную из лодок. – Вчера маски для ныряния испытали, кажется, все работает.

– Зачем это?

– Металл доставать, зачем же еще. Все разговоры только о металле. Правда, пока ракушки приказано не рвать, мало топлива, зато градины собираем без конца, команды на лодках теперь человек по десять, чтобы успевали подольше понырять.

– И какой результат?

Рост почти равнодушно пожал плечами.

– Каждый день за сотню килограммов, но я точно не знаю. – Он посмотрел на плоский, как бы вытесанный из монолита потолок зала. – Тебе ничего странным не кажется?

– Что именно? – проглотив последний кусок, Пестель потянулся за чаем.

– Зачем все это? У нас на заводе – несколько десятков тысяч тонн первосортного железа, и то не знаем, что с ним делать. А тут с величайшими трудами достаем считаные тонны, которые, может быть, даже и переправить в город не сможем, а… Опять никакого объяснения нет.

– Может, для торговли?

– Не только, – раздался веселый голос от двери, из темного проема появился Ким. Он еще не снял кожаную куртку, в которой обычно летал на своем антиграве.

– Ты же должен был в город Дондика отвезти? – полуутвердительно спросил Ростик.

– То-то и оно, что вернулся. Капитан из любезности взял меня в Белый дом, и, представь себе, Председатель после нашего доклада рассказал, что наш металл, который мы из ракушек выковыриваем, определили как идентичный тому, из которого сделаны котлы и блины летающих лодок. И основные части ружей губисков тоже, кстати, из него сделаны.

Пестель даже кружку отставил.

– Ты уверен?

– Химики в университете уверены, а это серьезно. – Ким провел растопыренной пятерней по волосам, снова чуть заметно улыбнулся. – Это значит, что металл очень нужен. Есть предложение сделать маленький котел, установить под него один блин и попытаться этой машинкой управлять, как… Ну, как мотоциклом, например. Понимаете, сразу обошлись бы без бензина, да и возможность с лодками экспериментировать появляется. Еще собираются из него мастерить оружие.

– Подожди, – взмолился Рост. – Это тебе в Белом доме рассказали?

– А где же еще? Председатель-то наш не кто-нибудь, а профессор, привык вперед смотреть. В общем, как мне сказал Поликарп Грузинов, он загружен выше крыши и его ждут новые задания.

– Видишь, Рост, – Пестель повернулся к своему «кормильцу», который сидел на каменном столе рядом с опустошенной миской. – Без этого металла – никуда.

– Не все так просто. Топливо для лодок тоже кончается, помните, Дондик говорил? А зачем нам эти «мотоциклы» без топлива?

– Про топливо они тоже что-то выяснили, – сказал Ким, – вот только я не во всем разобрался. Темнят, как с секретом табуреточного самогона.

Пестель чуть смущенно усмехнулся.

– Скорее не они темнят, а тебе следовало в девятом классе химию учить получше. Жаль, я с вами туда не слетал, больше бы подробностей узнал.

– А еще, ребята, семафорная служба в Чужом городе будет работать только до зимы. Как выпадет снег, ее скорее всего оттуда попросят.