Фиалки для леди - Полли Форрестер

Человек, известный ей как убийца собственной жены и отъявленный лжец, направился к ней, и она замерла, трепеща от страха.

— Миссис Хескет, Луиза, — с трудом произнес он. — Если бы вы знали, как я рад видеть вас.

Он выглядел подавленным.

— Почему?! — воскликнула Луиза, имея в виду не его появление в зимнем саду, а его жизнь под разными именами, разразившийся скандал…

— Луиза, вы уехали, не дав мне возможности объясниться… Вы не представляете, как мне трудно рассказать вам, что со мной произошло… Я должен был набраться храбрости… Прошу вас, выслушайте меня, не перебивая. Я буду с вами искренен, как на исповеди.

— Хорошо, — сказала она, внимательно разглядывая свои перчатки и тщательно разглаживая каждую морщинку, чтобы подавить рвущуюся наружу ярость.

— Я хочу предложить вам руку и сердце, но прежде я должен рассказать вам, что произошло со мной в далеком прошлом. Я вышел из самых низов и, чтобы выбиться в люди, женился исключительно по расчету, без любви.

Он говорил быстро, но сейчас замолчал, надеясь узнать, как она отнесется к услышанному. Но Луиза продолжала рассматривать свои перчатки и не проронила ни слова.

Он тяжело вздохнул, потом заговорил снова:

— У нас с Агнес не заладилось… У нее вообще был трудный характер, она была очень упряма и несговорчива. Однажды мы пригласили гостей, но погода, как назло, испортилась, и влиятельные гости не приехали, а прибыли те, кого моя жена считала навязчивыми или людьми низкого происхождения. По вине прислуги ужин задержался часа на два, жена ругала прислугу так громко, что гости стали невольными свидетелями ссоры. Один за другим гости, извинившись, разъехались.

Он замолчал, собираясь с мыслями.

— Продолжайте, — примирительно сказала Луиза.

— У нас с Агнес была бурная сцена. Слышно было на весь дом, и слуги стали невольными свидетелями наших раздоров. Я хотел прекратить ссору, но она не унималась и пошла за мной в мою комнату, продолжая пререкаться. Во мне словно что-то сломалось. Я понял, что мое терпение истощилось. Я взял ее на руки, отнес в комнату, повернулся и вышел, заперев за собой дверь. Потом вывел из конюшни своего коня и, прежде чем вскочить в седло, оглянулся. Дом был объят пламенем. Я вернулся назад, но было слишком поздно. Агнес уронила зажженную керосиновую лампу, начался пожар, но она не могла убежать, так как я запер ее… Это я убил ее, Луиза…

— Нет! Нет, вы ее не убивали, Стефен! Вы же знаете, что это не так… — сказала она и погладила его по плечу.

— Агнес всегда была творцом своих несчастий, включая и это, роковое, — сказал неслышно подошедший Чарлз. — Как показали свидетели, в тот вечер она много выпила. Она часто выпивала, не задумываясь, к чему это может привести.

Слова Чарлза прозвучали как приговор, и Луиза вспомнила, что молодая женщина, изображенная на портрете, висевшем над камином в Холли-Хаусе, ей не понравилась именно из-за своего самодовольного вида. Луиза пристально посмотрела на Чарлза, удивляясь резкости его выражений.

— Уж я-то знаю, — тихо проговорил Чарлз. — Я отец Агнес и считаю, что Стефен не виновен в смерти моей дочери. Он сделал все, чтобы спасти Агнес, самоотверженно борясь с огнем.

Луиза взглянула на Джеффри, потом на его тестя.

— Чарлз, я очень благодарна за вашу помощь, но нам хотелось бы остаться одним и поговорить. Если мы пробудем здесь еще немного, мы окажемся в полной темноте, — сказала она, глядя, как догорела еще одна плавающая свеча.

— Вы, в самом деле, хотите поговорить со мной? — тихо спросил Джеффри. Он сказал это таким просительным тоном, что ей действительно захотелось слушать его без конца.

— Да.

— До двадцати пяти лет я самостоятельно зарабатывал себе на жизнь, и это было неплохое время. Но потом я женился, хотя не должен был этого делать… Потом случилось это несчастье…

— Расскажите лучше, какие у вас планы на будущее, — поспешно прервала его Луиза, чтобы не возвращаться к ужасной трагедии. — Вы собираетесь связать свою судьбу с мисс Викторией Эндрюс?

— Что вы! — удивленно воскликнул он. — Единственная женщина, на которой я бы решился жениться, — это вы!

От удивления Луиза лишилась дара речи. Придя в себя, она хотела что-то сказать, но Джеффри опередил ее:

— Если такое станет когда-либо возможным.

Пока он произносил эту фразу, Луиза решила задать вопрос:

— Вы сказали мне, что женились бы на мне, если бы могли… Но почему вы не можете на мне жениться?

— Видите ли, это все отзвуки моего прошлого, — сказал Джеффри, понизив голос. — Чарлз знает, что мы с Агнес не ужились, но он не знает истинной причины этого. Как я уже вам говорил, я женился на Агнес по расчету, но не предполагал, что это обнаружится в первую же брачную ночь.

Луиза покраснела и многозначительно покашляла.

— О… Стефен, прошу вас, избавьте меня от необходимости выслушивать подобные вещи.

— Это еще не все. Есть еще одна причина, почему я не могу сделать вам предложение, Луиза. Я понимаю, вы ждете от меня объяснений, но я не знаю, с чего начать.

— У вас репутация светского волокиты, — заметила Луиза. — Все мои знакомые, включая Тонбриджей, с самого начала предупредили меня, чтобы я была с вами крайне осторожна. Скольким женщинам вы подпортили репутацию!

— Мало ли что мне приписывают! Объясняться женщине в любви еще не значит завести с ней роман, — сказал он скороговоркой.

Луиза была окончательно сбита с толку и не знала ни что ей предпринять, ни что сказать. Она боялась что-нибудь ляпнуть невпопад, потому что любила Джеффри всей душой.

— Если бы вы вдруг отбросили все недоразумения между вами и вашей женой, вы бы хотели жениться на мне? — спросила она после некоторого раздумья.

— Разумеется!

— Тогда… я принимаю ваше предложение, мистер Стефен Джеффри Эллингтон-Редверс. Если бы вы на это решились.

— Но вы бы сомневались, можно ли выходить за меня замуж, — сказал он, тяжело вздохнув.

— Разумеется, сомневалась бы. Пока вы не рассказали бы мне всю правду о своей жене.

Луиза тщательно все обдумала. Она была уверена, что достаточно хорошо знает этого человека, чтобы отличить, когда он говорит искренне, а когда лжет. Он может сколько угодно очаровывать ее своим обаянием, но ему будет трудно сбить ее с толку. Она безошибочно почувствует, когда он доверит ей самые сокровенные мысли.

Он всматривался в ее лицо изучающим взглядом.

— Хорошо, расскажу, — сказал он после долгого раздумья.

Луиза глубоко вздохнула. Отведя взгляд в сторону, она тихо проговорила:

— Стефен, вы ее били? Он облегченно вздохнул.