Сигналы - Валерия Жарова

Валя Песенко вернулся в родной университет и всерьез подумывает о том, чтобы по окончании его устроиться в школу в Перове-60, потому что другие школы ему после этого вряд ли понравятся. А может, он поедет консультантом в племя, потому что другие племена ему тоже вряд ли подойдут. Те две девушки, конечно, вряд ли его дождутся, а все-таки шанс есть. Впрочем, девушки-то найдутся, а вот такая школа и такое племя — вряд ли. Летом он собирается поехать в племя на практику, а осенью — в школу, на другую практику. Он уже списался с Семушкиным, тот вовсе не обиделся на их бегство, хотя несколько удивился. Он пишет, что им ничто не угрожало, но Валя Песенко теперь никому не верит до конца.

Окунев всей душой включился в создание партии «Настоящая Россия». Их уже собралось пятнадцать человек, и скоро можно будет регистрироваться. Ему ужасно надоело, что все местные совы оказываются не тем, чем кажутся. Ему хочется создать хоть одну партию, в которой все будет по-настоящему. Ему еще не пришло в голову, что в этой ненастоящести, в этом-то зазоре, может, все и спасение — иначе, будь все всерьез, тут давно никого не осталось бы в живых. Со временем он поймет и это — и сосредоточится, надо полагать, на благотворительности.

Тихонов восстановился в «Глобусе» и планирует серию очерков о йети, но главный редактор ему не верит. Впрочем, на популярности «Глобуса» это никак не скажется. Технолог Кузнецова вышла замуж за своего гида, и теперь Тихонову, вероятно, не обломится, но он не слишком о ней скучает — его теперь, может быть, вообще пригласят в Москву, потому что цикл очерков о йети перепечатает любая центральная газета. Жаль только, что тогда стемнело и Тихонов ничего не снял. Да ему и не хотелось почему-то. Он тогда не мог себе представить, что вернется в «Глобус», но раз такое дело и главный лично извинился — почему нет? Вадим смотрит на него благоговейно и, когда он работает, старается не отвлекать.

Дубняка больше никто не видел и вряд ли увидит, хотя не исключено, что лет через тридцать он выйдет к туристам, как Шухмин, и расскажет немало удивительного. Пока его именем назван клуб реконструкторов-перуновцев в Перове-60 — «Старый Перун. Воины Дубняка», а у Савельева в гараже висит его большая фотография с хмурым и деловитым, по обыкновению, лицом. Таким счастливым, как при встрече с йети, его в Перове никогда не видели, и потому на фотографиях он, как правило, печален, словно ждет несбыточного и понимает всю его несбыточность. Все мы так смотрим на мир, а напрасно. Надо помнить, где мы живем.

Если же вернуться к счастливому семьянину Савельеву, тут нас караулит некая неожиданность. Жена женой, но радиолюбительство так просто не бросают. Каждую ночь Савельев, исполнив супружеский долг, идет в свой гараж и продолжает ловить сигналы, которые, как ни странно, не прекращаются. Словно другая, невидимая Россия на разные голоса стонет, жалуется, умоляет спасти, радуется, поздравляет и надеется на скорую встречу. Этот хаос ликующих, жалобных и матерящихся голосов никуда не девается с загадочной частоты 145,17, которая раньше молчала, а теперь вот заговорила. Со временем Савельев научился различать эти голоса и даже прослеживать судьбы. Казачий атаман женился на маленькой лесной разбойнице. Обитатели колхоза имени какого-то октября уходят в лес все дальше, спасаясь от неведомой опасности, и с наступлением холодов им стало совсем плохо, но искать их, конечно, уже бесполезно. Кто-то так и не может установить контакт с кем-то неизвестным, но очень нужным. Какой-то Щенников сломал руку, Степанида родила, у командированного на завод Беляева истекли полномочия, и теперь он не получит своих бэшек. Козлик любит свою пушистую Радугу. Махотин убил медведя и теперь изнемогает от чувства вины. Марина Лебедева все еще ждет свою единственную любовь, Дронов требует, чтобы городские поисковики наконец зашевелились, а маленькая, чуть картавящая девочка постоянно напоминает, что куда-то идут три кота. Но куда они идут, Савельеву пока не нужно знать.