Красавица-чудовище - Ольга Володарская

– Убиты другим скальпелем с менее изящным лезвием.

– Все это не доказывает того, что я не причастен к этим смертям, а также к нападению на Виолу, – с горечью проговорил Бородин. – Улики, пусть и косвенные, указывают на меня. И я с ужасом жду того часа, когда вы мне предъявите обвинение.

– Я на вашей стороне. Поэтому вы еще на свободе. Но еще одна улика, и мы вас закроем. За нападение на Виолу Лебедеву точно.

– А если Вики представит алиби?

– Он не смог сделать этого. Увы.

Нора подошла к Бородину, обняла его за шею, потрепала по волосам.

– Какой ты у меня дурашка, – проворковала она. – Готов рисковать свободой ради меня…

Викентий посмотрел на бывшую супругу с недоумением. Что за игру она затеяла?

– Товарищ майор… Или вы господами стали, как превратились в полицейских?

– Хоть горшком назовите, только в печку не ставьте. – Похоже, бывшие милиционеры и нынешние полицейские сами не знали, как хотели бы, чтоб к ним обращались. «Товарищ» уже неуместно, а «господин» непривычно. – Так что вы хотели сказать мне?

– Вики был со мной в ту ночь. В нас неожиданно вспыхнули былые чувства. И мы как упали в койку в десять вечера, так только утром из нее вылезли. А скрывал Вики это от вас, потому что не хотел подставлять меня. Дело в том, что у меня есть жених. И он крайне ревнив!

«Интересно, у нее правда кто-то есть? – рассеяно подумал Викентий. – Или она врет на ходу?»

– Алиби, подтвержденное супругами и ближайшими родственниками, является довольно сомнительным, – наставительно произнес Карели.

– Я ни то, ни другое. Я бывшая! Считай, посторонняя.

– Для посторонней вы как-то часто бываете рядом со своим экс-супругом. Я вас вижу уже второй раз за три дня.

– Трахаться хочу, – выдала Нора. И Бородин едва не провалился сквозь землю. – Причем именно с ним. Вы не смотрите, что Вики такой сморчок. Он настоящий конь, не то что мой нынешний… – Она склонилась к майору. Ее грудь оказалась на уровне его глаз, и Карели стыдливо отвел взгляд. – Рассказать вам, что он проделывал со мной ТОЙ ночью?

– Мне не нужно. А вот на суде, если потребуется, расскажете. Вы ведь готовы выступить там в защиту бывшего супруга?

– Конечно.

– Вот и славно. Только помните, что за лжесвидетельство тоже наказывают. – И уже Бородину: – У меня пока все. Напоминаю вам, Викентий Сергеевич, покидать Московскую область вам строжайше запрещено. Ваш отъезд будет расценен как бегство, а значит, признание вины.

– Я все понимаю. И не собираюсь бежать. Надеюсь, вы найдете убийцу, и я заживу спокойно.

– Найдем, не сомневайтесь. – Карели встал, кивнул сначала Бородину, затем его бывшей жене и удалился.

Когда за майором захлопнулась дверь, Викентий медленно поднялся. Его взгляд был устремлен на Нору. Она тоже смотрела на него. В глазах алчный блеск. Бородин знал, что он означал…

– Ты это из-за денег? – хрипло спросил он у Норы.

Она покачала головой.

Он ей не верил. Но какая разница? Главное, она его хочет. Желание она никогда не могла скрыть. Ее выдавал тот самый блеск, что зажегся в глазах сейчас.

Бородин шагнул к Норе. Рывком прижал ее к себе. Ее грудь оказалась у него перед глазами…

Эта фантастическая грудь, просто созданная для поцелуев.

Но Бородин, как ни велик был соблазн, к ней губами не припал, а грубо сжал.

Нора едва слышно охнула. Викентий схватил ее за волосы и потянул. Шея Норы изогнулась. В нее-то он впился губами. Шея была ее главной эрогенной зоной.

Бородин схватил Нору за талию, поднял (он был сильным мужчиной, несмотря на худобу) и усадил на стол. Юбка задралась. Под ней тонкие трусики. Викентий сорвал их и без прелюдий вошел в свою бывшую жену…

Так, как она любила!

– Как я по тебе соскучилась, – простонала она, обхватив его бедра ногами.

«Если бы ты знала, как я по тебе», – мысленно ответил ей Викентий. Но вместо этого шлепнул ее по бедру. И это было только начало. Скоро он станет еще более жестким…

– Зачем мы развелись? Дураки… – услышал Викентий и зажал ей рот рукой.

Он и сам знал… что дураки.

Часть пятая

Глава 1

Они проснулись одновременно.

Лежали лицом друг к другу и сразу встретились глазами.

– Привет, – прошептал Матвей.

– Доброе утро.

– Уже оно?

– Думаю, да.

– Будильник еще не прозвенел.

– На сколько завел?

– На семь.

– Значит, сейчас, шесть десять.

– Почему именно…?

– По закону подлости.

Она приподнялась на локте. Глянула на часы, что стояли на тумбочке.

– Почти угадала. Половина седьмого.

– Так у нас еще полчаса.

Он обнял Виолу и прижал к себе.

– Ты так вкусно пахнешь… – пробормотал он, зарывшись носом в ее волосы.

– За что я и люблю дорогие шампуни. – Она никак не могла перейти на серьезный тон. Все хохмила. Это от неуверенности.

– Тебе неловко? – спросил Матвей. Как же хорошо он знал ее… свою сеструху.

– Немного. А тебе?

– А мне кайфово! – Он чмокнул ее в нос и перевернулся на спину. Мощная грудная клетка в густой поросли русых волос манила. И Виола положила на нее руку, чтобы погладить бугристые мышцы, пробежаться пальцами по волоскам. – Я впервые, пожалуй, думаю, что все происходит именно так, как надо!

– Мне бы твою уверенность… – Она уткнулась лицом ему в шею. Не хотела, чтобы видел ее глупо-счастливое лицо.

– Если бы я знал, что поцелуй приведет нас к этому… – Он перекинул ее на себя. – Я бы давно тебя облобызал!

Он нашел ее губы, впился в них. Жадно, но не больно.

Огромный, невероятно сильный Матвей оказался очень нежным любовником.

Виола ответила на его поцелуй, и они снова занялись сексом.

Будильник прозвонил, когда они разомкнули объятия.

– Я накормлю тебя завтраком, – сказала Виола, спрыгнув с кровати. Она ощутила такой прилив энергии вдруг, что хоть в олимпиаде участвуй. – Что ты хотел бы съесть сейчас?

– Тебя.

– Опять?

Матвей сделал виноватое лицо и закивал.

Виола скрыла свой восторг за серьезной миной.

– А если выбрать из гастрономии?

– Да там же плов остался.

– Его будешь?

– А какие варианты?

– Яичница, тосты, бутерброды. Могу даже горячие сделать.

– Вот их! И кофе с молоком.

– Будет исполнено, мой господин, – с дурашливым поклоном ответила она и отправилась в кухню. А Матвей в душ.

Когда он вышел оттуда, Виола хлопотала у плиты. Она не делала горячие бутерброды в микроволновке. В ней хоть и готовилось все быстро, но хлеб отмокал, а ей нравился хрустящий. Поэтому сейчас на газу стояла сковородка «Тефаль», накрытая большой жестяной миской.

Матвей, в набедренной повязке из полотенца, встал у окна. Скрестив руки на груди, стал наблюдать за Виолой. Это смущало. А еще его нагота. Но уже иначе. Она возбуждала, и Виола ничего не могла с собой поделать. На завтрак она хотела… Матвея. А не растреклятые бутерброды! Но если они сейчас вновь займутся сексом, и бутерброды сгорят, и Матвей опоздает на работу. Она уже поняла, Матвей не из тех, кто делает это по-быстрому.

– Ты бы оделся, – бросила она через плечо. – Чтоб времени даром не терять.

– Нет, я люблю завтракать голым. – И со смехом сдернул полотенце.

К счастью, он тут же сел. Иначе Виола наплевала бы на бутерброды, а также работу Матвея, и накинулась на него. Братуха разбудил в ней тот вулкан страстей, об извержении которого она мечтала год целибата.

– Чем сегодня займешься? – спросил Матвей. Виола поставила перед ним чашку с кофе, и он помешивал в нем сахар.

– Поработаю. А то совсем забросила все дела.

– Вот и мне сегодня пахать. Даже не знаю, во сколько освобожусь.

Она хотела сказать, не важно во сколько, хоть среди ночи, только позвони мне, а лучше приезжай. Но Виола промолчала. Это она любила и ждала. И вот свершилось! А для него, возможно, их сближение ничего не значит. Переспали и переспали. Подумаешь! Секс по дружбе. Даже кино с таким названием есть…

От этих мыслей стало грустно. Чтобы не разнюниться (внезапно захотелось плакать), Виола всецело отдалась бутербродам. Они приготовились, и Виола принялась выкладывать завтрак на тарелки и украшать веточками зелени.

– Ты так стараешься, будто готовишься сфотографировать наш завтрак и выложить снимок в Сеть, – пошутил Матвей. Он знал, что Виолы нет ни в одной из соцсетей, за исключением узконаправленных сайтов, на которых она регистрировалась, чтобы находить рабочие контакты.

– Я для тебя стараюсь. Вдруг ты захочешь это сделать, – в тон ему ответила Виола. – У тебя сейчас на аве стоит фото тыквы для Хэллоуина. Мои бутерброды выглядят гораздо симпатичнее…

Матвей в отличие от нее имел два активных акаунта, но фотографии загружал крайне редко. Как он сам говорил, чтобы не провоцировать геев. Те бурно реагировали на снимки таких фактурных мужчин, как Матвей, и начинали заваливать пылкими посланиями.