Неукротимый (ЛП) - Белль Аврора

Да.

Мальчик справился прекрасно.

Поворачивая ключ и открывая свой блок, я задаюсь вопросом, почему Твитч не ответил мне на смс-ку, в которой я спрашивала, все ли хорошо с Майклом.

Нахмурившись, озадаченная, я снимаю пальто, ставлю сумку на стойку, и иду в комнату. Останавливаясь на полпути, я вслушиваюсь.

Душ включен.

— Твитч? — зову я.

Знакомый голос отвечает:

— Нет, крошка, это я.

Дэйв. Моя улыбка просто умирает, когда он добавляет:

— И, как только я выйду, мы должны поговорить о том, с чего ты решила, что тот странный парень может быть в твоем душе.

Дерьмо.

Мой телефон пиликает.

Никки: Девичник! Ю-ху! Скоро буду хх

Девичник? Сегодня? Да невозможно, чтоб я могла такое забыть.

Приняв утром душ, я надела майку и свитер, а затем уже побрызгалась дезодорантом.

Ну, знаете... на всякий случай.

Когда я иду на кухню, дверь ванной открывается, и я слышу хлюпающие шаги, которые приближаются ко мне. Только в одном полотенце, и все еще мокрый, Дэйв хватает меня в медвежьи объятия, к которым я не готова. Впечатываюсь лицом в его мокрую грудь, а засранец прижимает меня сильнее, когда я говорю испуганно и приглушенно:

— Не могу. Дышать.

Щипаю его за бок, он хихикает, и сжимает меня еще сильнее. Буквально отключая мне подачу воздуха своей накаченной грудью, и я повинуюсь инстинкту. Не имея другого выбора, я просто кусаю его за сосок. Сильно.

Дэйв визжит, и отпрыгивает от меня, выглядя раздраженным, но по-прежнему ухмыляясь:

— Это больно, сучка.

Кладу руку на бедро, пытаюсь отдышаться и визжу:

— Меня почти что задушил мужчина с большими сиськами.

Дэвид открывает рот от удивления:

— Эти сиськи накачены, потрясающие грудные мышцы!

Неспособная остановиться, я смеюсь над его оскорбленным выражением лица. Потом осторожно спрашиваю, проводя рукой по лицу:

— Почему ты созвал девичник? Что случилось?

Он улыбается, как чокнутый:

— Всему свое время. Чтобы я рассказал, тут должна появиться Никки.

Закатив глаза, я поворачиваюсь, и иду на кухню, чтобы сделать “какао а-ля Лекси”, и подготовиться ко всему, что мне собираются рассказать мои друзья.

Поставив какао на поднос, я несу его к кофейному столику, когда открывается входная дверь моей квартиры. Взглянув, я замечаю слишком счастливую Никки, держащую в руках контейнер.

Контейнер полон...

— Двойной шоколад, арахисовое масло? — я почти визжу: — Ты испекла «никнак4» с двойным шоколадом и арахисовым маслом?

Смотря на ее ухмылку, я взволнованно подпрыгиваю на месте. Эти «никнак» впечатляющие.

— По какому поводу? — спрашиваю я ее, протягивая руку к контейнеру. Хлопнув меня по руке, она хихикает, глядя на мое печальное лицо, и говорит:

— Всему свое время, дорогая.

Когда Дэйв заходит в гостиную, одетый в светло-серые спортивные штаны без футболки, и вытирает полотенцем мокрые волосы, он смотрит на Никки, и дерзко ухмыляется:

— Я так рад, что ты пришла!

Она посылает ему такую же дерзкую улыбочку, и показывает на сладости, которых слишком много. — О, милый. Я тоже по тебе скучала. Бери «никнак».

Дэйв рассматривает «никнак». Он хмурится. Как будто спрашивая сам себя, он бормочет:

— Почему у нас сегодня «никнак»?

Никки показывает нам, чтобы мы сели, и говорит:

— Нет. Ты первый! Расскажи нам свою грандиозную новость!

Дэйв выглядит, как ребенок, которому разрешили попрыгать на надувном замке, садится, и начинает рассказ:

— Ну. Помнишь, у нас было небольшое соревнование той ночью, кто получит Хэппи...

Святое дерьмо, вот это новость для меня! От шока я округляю глаза, а он продолжает:

— ...так что, я надеюсь без обид, милашка.

Никки угрожающе щурится:

— Что это значит?

Дотянувшись рукой до своего какао, Дэйв делает глоток, затем ухмыляется:

— Я выиграл.

Никки забирает какао из его рук, и Дэйв пялится на нее:

— Хей, это не так уж и важно. Он просто с мальчиками....

Но она резко прерывает его:

— Когда? Когда ты трахнул его?

Дэвид откашливается:

— Ну, технически, он трахал меня. И это событие произошло прошлой ночью.

Ну. Это неловко. Я хотела, чтобы земля поглотила меня.

Маленькая улыбочка появляется на лице Никки, и я не знаю, как это понимать. Это как улыбка Мона Лизы. Я щурюсь, разглядывая ее лицо. Она что-то скрывает.

Дэйв какое-то время моргает, прежде чем говорит:

— Ну, это отстой. Я думал, что почувствую себя победителем, но сейчас я просто чувствую себя раздавленным. Спасибо, Никки. Большое спасибо.

Затем он берет не один, а два «никнака», и запихивает их в рот, показывая этим текущее состояние его депрессии.

Мой удивленный взгляд перемещается от Никки к Дэйву, и я пытаюсь слиться с фоном, как хамелеон.

Я читала где-то, что хамелеон может чувствовать запах страха. Быть неподвижным, и притвориться листиком.

Тогда Никки берет «никнак» и надкусывает его. Со вздохом. Она выглядит расстроенной, когда говорит Дэйву:

— Не психуй, малыш. Но ты неправ.

Все еще прожевывая свою вкусняшку, Дэйв выглядит озадаченным, когда спрашивает ее:

— Что значит, я не прав?

Запихивая «никнак» в рот, она отвечает с набитым ртом:

— Оо сделала это. Я шделалала.

Дэйв и я смотрим друг на друга, неспособные расшифровать ее разговор с набитым ртом.

— Ага, я не совсем понял, о чем ты.

Пережевывая, она наконец проглатывает, встает, и указывая на Дэйва, кричит:

— Ты не победил! Я выиграла!

Бедный Дэйв. Его уровень непонимания прошелся от «Я не понимаю» до «Что за хрень».

Он бормочет:

— Что? Где?

Открыв рот от удивления, он встает, указывает пальцем на Никки, и орет:

— Супердолгий поход в ванную на маскараде!

Обвиняюще сощурив глаза, он качает пальцем около ее лица:

— Там не было никакой очереди, не так ли? Ты трахалась! С красавчиком!

Я могу только удивленно наблюдать, как Никки делает реверанс, и объявляет:

— Лучшие пятнадцать минут, которые я когда-либо проводила в ванной.

Неспособная больше оставаться простым зрителем, я тоже встаю, и вскрикиваю:

— Кто вы, и что вы сделали с моими лучшими друзьями?

Никки и Дэйв выглядят потрясенными моей вспышкой, прежде чем смотрят друг на друга, и разражаются хохотом. Дэйв придвигается к Никки, и обеими руками обнимает ее за талию: