Место в жизни (СИ) - "Слэйд"

Позади то и дело слышались голоса. Они смеялись и что-то обсуждали, кто-то достал гармонь. Про него словно забыли. И это радовало. Меньше всего шериф хотел, чтобы его сейчас трогали.

А хотелось — оказаться у ручья, протекающего совсем рядом. Фостер слышал журчание воды, чувствовал приносящую ветром прохладу.

Пить…

Очень хотелось пить.

Сделать хотя бы один глоток, чтобы смочить пересохшее горло.

29 часов назад

— Хэй, ше-е-е-р-и-ф! Какая встреча!

Обернувшись на свистящий голос, раздавшийся сзади, Джеймс оказался под прицелом ружья. Три всадника, вовремя придержавших коней, неспешно подъехали к Фостеру и остановились, взяв его вкруг. Лошади их были взмылены и нетерпеливо били землю копытами, вскидывая головы.

— Смотри-ка, какая удачная у нас сегодня охота. Твоя мечта прям, Кит?

— А то, Барри. А то… — сплюнув в ответ на землю, Кит МакКалфин широко ухмыльнулся и поправил шляпу, — Еда приходит к тому, кто умеет готовить. Хах. А я просто охуенный повар.

Скривившись, Джеймс надавил коленом на бок Норда, вынуждая его повернуться чуть в сторону. Он вполне бы мог выхватить револьвер и начать перестрелку. Но второй звук снятого затвора вынудил мужчину оставить эту затею. Его бы изрешетили пулями быстрее, чем он сам что-то сделал.

— Выкинешь что-нибудь и словишь пулю, ясно?

Встретившись взглядом с браконьером Митчеллом, Фостер приподнял руки:

— По-твоему я такой идиот?

— Кто тебя знает, шериф.

Держа руки навесу, Джеймс перевел взгляд с бандита на его револьвер.

Он знал этих парней. Телеграмма, пришедшая из Блэкстоуна, кое-как охарактеризовала ублюдков, появившихся в городе незадолго до смерти шерифа Квина. Они подходили. К тому же с одним из них Джеймс в свое время успел пересечься лично. Еще до облавы банда Тони «Пуля В Зубах» как-то пыталась задержаться в Кейптауне, обосновавшись в салуне. Только тогда их удалось спровадить без трупов.

Ударив лошадь по бокам пятками, Кит подъехал к шерифу почти вплотную. Взгляд рыжего ирландца налился злобным торжеством.

— Помнишь меня, а?

— Твою беззубую рожу трудно забыть.

Приклад ружья с размаху врезался в челюсть, и шериф упал с коня. Сплюнув кровь, Джеймс попытался встать. Но Кит ловко спрыгнул на землю и надавил сапогом меж его лопаток, прибивая обратно к земле.

— Что, уже не такой крутой и пиздодельный?

Фостер сжал кулаки. Он очень хотел сделать хоть что-то, но под прицелом трех стволов лучше было не дергаться и действовать обдуманно.

Сейчас

В краткие минуты сознания Фостер видел солнечные блики, отражавшиеся в ручье. Видел многолетние стволы деревьев, между которыми мерещилась маленькая девочка в голубом платье.

Жажда усиливалась вместе с головокружением.

Тошнота подбиралась к горлу, и казалось только туго затянутая петля не давала выблевать горький ком. Запястья горели огнем.

Джеймс вздрагивал; силился остановить ничего не понимающего Норда, тянущегося к воде.

— Тц… Тише, маль…чик… Ст… Стой. Стой.

Шериф, черт подери, не хотел умирать. И уж тем более не в петле, как какая-то крыса.

Горло сдавило сильнее, и мужчина судорожно хватанул ртом воздух. Сжимая коленями бока дернувшегося вперед жеребца, Фостер заскреб пальцами тщетно пытаясь освободить руки.

Сиплый хрип вырывался из рта.

В глазах темнело.

Отклонившись максимально назад, едва удерживаясь в седле, Джеймс пытался дышать.

27 часов назад

Джеймс не разбирал дороги, стараясь не отставать. Окружающие звуки доносились будто издалека, а все внимание заострилось на вьющейся под ногами тропе и веревке.

Не упасть. Только бы не упасть.

Только бы…

Веревка натянулась, дернула Фостера вперед и он, едва не потеряв равновесие, ускорил шаг. Нещадно болели челюсть и ребра.

— Давай, пошевеливайся!

Обернувшийся через плечо Кит оскалился и пришпорил лошадь. Шерифу ничего не оставалось как идти еще быстрее. Сзади раздавались едва слышные смешки и разговоры.

Сколько прошло времени он не мог определить. Не до того было. Фостер думал о том, как ему выбираться из этого дерьма. Как освободить руки, когда подгадать момент для возможного сопротивления, как добраться до оружия, которое у него почти сразу же забрали. Ведь если они окажутся в лагере бандитов — ему точно не выбраться живым. Одно дело три человека, другое с десяток.

Кляня себя за то, как глупо попался, Фостер невольно вспомнил о Данко.

Что ж… Видимо у Кейптауна будет новый шериф.

Задумавшись, Джеймс запоздало ощутил, что натянутая веревка ослабла. Бросив взгляд на остановившуюся лошадь, он сделал шаг в сторону, приваливаясь плечом к дереву, и прикрыл глаза, тяжело выдохнув. Ему срочно нужно было что-то предпринять.

24 с половиной часа назад

Бок лошади был первым, что увидел Джеймс, когда пришел в себя. Он бился о него щекой, перекинутый впереди всадника. Голова раскалывалась, а тошнота горьковатым комом поднималась с каждым новым шагом все выше.

— Слышь, Кит, он хоть жив?

Чья-то ладонь опустилась на голову шерифа, пальцы стиснули волосы и подняли за них. Практически сразу пачкаясь кровью.

— Дышит.

— Смотри. Говард сказал, что он нужен живым.

— А что я? — кривя тонкие губы в ухмылке, ирландец почесал подбородок, — Я же нихуя с ним еще не делал!

— Ты едва не пробил ему череп, Кит.

— Хуйня. Не пробил же!

Его подвозили к лагерю — это была последняя, ускользающая вместе с сознанием, мысль шерифа. Не тащили, а везли на лошади, так как попытка освобождения с треском провалилась.

Барри пришпорил лошадь и продолжил недовольно ворчать на МакКалфина. Тот и правда перестарался, хоть и «нелюбовь» Кита к шерифу Кейптауна была понятной. Этот ирландский пес был слишком злопамятным, чтобы простить два выбитых зуба в салунной потасовке.

— Барри. Завали уже ебальник, а? Тарахтишь, как, сука, дед мой покойный.

— Поскорее б он из могилы выбрался, чтоб тебя к себе забрать. Жаль, никак не поспособствовать этому, разве что черножопых вудуистов искать. Говорят они мертвых поднимают.

Кит, против обыкновения, не отреагировал на его слова. Он ехал молча какое-то время, а затем хмыкнул.

— А знаешь, о чем я жалею?

— М?

Перекатывая зубочистку, он гнусаво прошипел:

— Что Тони не увидит, как мы вздернем этого ублюдка.

23 часа назад

Говард Орлсон размеренно покачивался в седле. Позволяя лошади двигаться вслед за остальными, он, казалось, дремал. Но на самом деле в его голове роились десятки мыслей. Губы то и дело трогала едва заметная, довольная ухмылка.

Время от времени он лениво поднимал руку и прихлопывал нечто покусывающее его по шее. Вряд ли это был комар, но и уж точно не вши.

Грузный, с серыми безэмоциональными глазами, смотрящими сквозь людей, он оказался умнее всей этой шайки вместе взятой. Практически перешагнув пятидесятилетний рубеж, он знал, что всего в этой жизни нужно добиваться взвешенными решения и хладнокровием.

О, Говард точно знал, что ему нужно.

После того как повесили Тони, он не позволил банде разбежаться и взял все в свои руки. Пусть эти ничтожные пятнадцать человек были глупым отребьем, бешеными ублюдками, идиотами, но они умели стрелять, драться и убивать. Именно они были ключом Орлсона к богатству. И им нужен был предводитель.

Не будь Говарда, их бы переловили как шакалов и повесили без суда и следствия. Особенно Кита за его длинный язык и тягу к насилию.

Размышляя об этом, мужчина довольно прищурился и прикрыл шляпой лицо от солнца. Тяжелая рука потрепала лошадь по шее.

Заработать уважение было не хитрым делом. Банда оказалась удовлетворена местью за убийство Тони: старый шериф Блэкстоуна умирал долго и орал, как баба.

Теперь следовало разобраться со вторым.

— Привал.

Гаркнув, поворачивая лошадь назад, Говард проехал мимо Митчелла.

— Дюк — на тебе лагерь! Майкл и Ллойд — часовые. Пит! Пит, поймай кого-нибудь. Возьми с собой Фреда или Гарри. Хоть зайца, но сегодня я хочу мяса, а не фасоли. Остальные знают, что делать.