Нейр - Андрей Ливадный

— Сколько? — поинтересовалась Энея. Текущий уровень позволил ей перенести в книгу «фаербол», и последние несколько часов она тренировалась попадать заклинанием в цель.

— Двадцать семь панцирей!

— Ого! С запасом! Отлично! Что теперь?

— Я спущусь в подземелье, заряжу свитки. А потом телепортом к мастеру Юргу.

— Алекс, я с тобой! Возьмешь?

— Конечно. Не боишься телепортироваться?

— Понятия не имею. Ни разу не пробовала, — теперь Энея — само нетерпение. Она радуется многим явлениям, которые я давно перестал замечать. Ее жизнелюбие и веселая непосредственность невольно подкупают.

Быстро стемнело. Я зажег два факела, привязал веревку к вмурованному в стену укрепления ржавому металлическому светильнику.

— Давай я первая?

— Нет. Ты вообще туда спускаться не будешь. Жди тут, я быстро.

— Ну ладно. Только не задерживайся, — она присела на перевернутый ящик.

На этот раз в подземелье обошлось без проблем. Я не взял Энею, опасаясь, что зарядка свитков пойдет сложно. Не хочу, чтобы она увидела, как у меня иссякают силы, тает жизнь. Это вызовет множество вопросов, на которые (не раскрывая тайну нейроимплантата) ответить я попросту не смогу.

Алтарь Хаоса не подвел. Регенерация маны идет стремительно. Несколько минут и свитки заряжены.

— Готова? — я вскарабкался наверх, отвязал и смотал веревку.

Она кивнула.

— Дай руку. Держись покрепче!

Свиток телепорта рассыпался в прах.

Мы стоим в полной темноте.

Луна еще не поднялась над близким горизонтом, лишь холодные, изумрудно-синие зарницы, объявшие убеленные снегом вершины хребтов, предвещают скорый восход ночного светила.

Выше царят звезды.

Энея запрокинула голову, затаила дыхание, не может налюбоваться. Мне и самому в новинку. Вот почему горы называют лазурными!

Воздух прозрачный, холодный и чистый.

Неподалеку шумит река. Кажется, мы одни во всей Вселенной.

Склоны поглотила ночная тьма, лишь аура над горами разгорается все ярче, пронзительнее, начинает опалесцировать.

— А в городе звезд не увидишь, — тихо шепнула Энея. — Только рекламные блоки над головой… — она крепче сжала мою руку.

Тишину разорвал многоголосый волчий вой. Эхо разносит его далеко, сбивает с толку. Кажется, что несколько стай подкрадываются к тебе одновременно.

— Далеко нам идти?

— Нет.

— Я почти ничего не вижу… — она растерялась.

— Не беда. У меня есть сумеречное зрение. На двенадцатом уровне получил. Руку не отпускай. Здесь тропинка.

— А волки?

— Будь готова на всякий случай. Но, думаю, они далеко.

Мы идем в кромешной тьме, а выше течет лазурная аура. На нас никто не агрится. Скорее всего, мобов поблизости действительно нет, но все равно мурашки крадутся по коже, особенно когда вдруг вдалеке хрустнет ветка или послышится рык.

Тропинка повернула. Шум реки постепенно истончился, исчез. Стало немногим светлее, а вскоре мы увидели несколько теплых манящих огоньков, — это светятся окошки в доме мастера Юрга.

— Уф… — Энея остановилась, переводя участившееся дыхание. — Здесь везде так классно?

— Ты имеешь в виду виртуалку?

— Ну, да. «Хрустальную Сферу».

— Везде. Правда, я еще не успел попутешествовать. Но красот наверняка хватает.

— Даже не верится. Я сегодня, наверное, не усну. Вот уже не думала, что голограммы и тактильные датчики способны так сильно, реалистично воздействовать! Алексатис, чувствуешь, как резко похолодало?

— Ночь, горы, осень. Привыкай. Это тебе не квартирный климат-контроль. Все максимально достоверно. Впрочем, можно генератор окружающей среды подрегулировать.

— Нет уж! — она зябко поежилась. — Где еще такое почувствуешь?

— Слушай, а почему ты раньше не играла? В детстве, например.

— Играла. В экономические стратегии, — вздохнула Энея. — Меня лет с трех начали к большому бизнесу готовить.

Жестко. Считай — украденное детство? Впрочем, мне ли судить? Может она проведет в «Хрустальной Сфере» некоторое время, а потом все в ее жизни вернется на круги своя?

— Пошли. А то мастер Юрг спать ляжет, так придется палатку разбивать.

Вскоре из темноты показалась кузница и окружающие ее приземистые строения. Поднявшийся ветер слегка покачивает фонарь у входа.

Мастер не спит. Вижу, как тень промелькнула в окне.

Я уверенно постучал. Раздались шаги, лязгнул засов.

— Заходи, Алексатис! Заждался тебя! Да ты не один?

— Я — Энея. Мы с Алексом вместе путешествуем.

— Ну, добро пожаловать, коли так, — он впустил нас в дом, запер дверь, обернулся ко мне и сразу спросил:

— Принес?

— Ну, а как же? Принес, мастер Юрг. Все, как обещал, даже больше.

— Это славно! Проходи, Энея, — он толкнул еще одну дверь. — Для гостей комната. Здесь устраивайся. А нам с Алексатисом поговорить надо. Скоро верну твоего суженого.

Мы с Энеей переглянулись. Она едва сдерживает улыбку. Гном и тот залюбовался ею.

— Ну, вы это… Вместе устраивайтесь, — смущенно пробасил он. — Алексатис, только не задерживайся. Жду тебя.

Дверь закрылась.

Энея прыснула.

— Суженый?! Ох, Алекс, а вдруг правда? — она заглянула мне в глаза, но сразу же отвернулась, добавила с грустью: — Ты извини. Просто гном прикольный. Мне в логаут пора.

— А я пока останусь. Задание надо выполнить. До утра?

— До утра, — она кивнула. — Часиков в девять залогинюсь, не раньше. Помнишь, что обещал?

— Конечно. Будем тебя прокачивать. Уровня до пятнадцатого, как минимум.

Она кивнула и исчезла. Аватар оставлять не стала. Просто ее образ, — секунду назад достоверный и реалистичный, растаял в воздухе, словно мираж.

Я выждал немного, и пошел сдавать квест.

Мастер Юрг ждет меня в кузнице.

Я нашел его по стуку молотка, — он раскалил в горне железную полосу и отбивает ее край частыми сильными ударами.

— Вот, — я выложил на стол все добытые за день панцири черных богомолов — двадцать семь штук.

Он не кинулся их рассматривать, сначала закончил начатую работу, затем вытер руки тряпицей и только тогда подошел, внимательно взглянул, но даже не удивился количеству добытого материала, лишь кивнул, однако во взгляде гнома осталось беспокойство.

Не понимаю его поведения? Чем-то расстроен?

— Утром ко мне за заказом должны прийти.

— Всю ночь предстоит работать?

— Если бы, — тяжело вздохнул он. — Важного компонента не хватает. Хорошо, что ты панцири мне заранее оставил, освоился я немного с материалом. Но вот беда, — шкура Гидры все же немного иная.