Внезапная удача (СИ) - Татьяна Ренсинк

только что произошедшей разборки, Софья с яростью в глазах взирала на спины недавних стариков. С ещё большим возмущением она смотрела, когда те повернулись лицом. Друзья лишь развели руками, в которых так и держали пистолеты, но молчали.

Усмехнувшись, Софья приняла гордый вид и направилась по лесной тропе обратно.

— Прекрасная идея! — отправились следом друзья.

— Вернёмся во дворец по-хорошему, — через некоторое время улыбнулся Николай, крутя игриво пистолеты.

— Вы, действительно, полагаете, сможете меня вернуть во дворец?! — повернулась раздражённая Софья. — Я просто пойду иным путём, но в монастырь доберусь!

— Зачем? — смотрел переживающий потерять её Алексей. — Куда угодно давай уйдём, но не в монастырь.

— Уйдём?! — рассмеялась Софья. — Вы что о себе возомнили?! Обманом выследили, стариками притворились. Да вы просто негодяи… Неужели вы сами того не замечаете?! — смотрела она на вставших стеною друзей.

Они же молча взирали в ответ, словно были правы, словно добьются всех целей, которые ставят перед собой. Невыносимо было для Софьи принимать подобные взгляды. Никак их желание не совпадало с желанием её. Снова развернувшись уйти, Софья заметила на другой тропе леса, немного в дали от них, проезжающую мимо телегу, запряжённую тройкой лошадей.

— Стойте! — бросилась она бежать к извозчику. — Помогите! — кричала она с надрывом, будто за нею гонятся бандиты, а ей еле-еле удаётся оторваться от них.

Кинувшиеся бежать следом друзья нагнали Софью всё равно и схватили прямо возле остановившейся телеги.

— А ну…. отпустите её! — угрожающе воскликнул восседающий пожилой извозчик. — Вижу же, не бандиты, — кивнул он, видя, что под раскрытыми старыми одеждами виднеются военные мундиры.

— Подвезите, умоляю, — пыталась вырваться из крепких рук друзей Софья. — Я в монастырь хочу!

— Вот дура, — выругался Николай и опустил свои руки, обратившись к другу. — Разбирайся с нею сам, Лёшка. Здесь и твоя вина!

— Я не смогу, — отпустил Алексей тут же севшую в телегу Софью.

Однако, сев рядом с нею, он снял сюртук простолюдина да улыбнулся последовавшему примеру Николаю. Извозчик же молча взмахнул вожжами, и телега с ними всеми тронулась с места:

— Монастырь, значит?

— Да! — строго выдала Софья.

— Нет! — воскликнул Алексей против. — В деревню, а оттуда сами доберёмся назад в Петербург.

— Никогда, — сквозь зубы прорычала Софья, не скрывая гнева. — Вы отпустите меня в монастырь или я возненавижу вас всех, я буду мстить и, в конце-концов, всё равно уйду в монастырь!

— Звучит страшно, — согласился подыграть Николай. — Только учти, что монашкою тебе не стать. Слишком спесива. Годы пройдут в службе послушницы.

— А Вам какое дело? — с удивлением смотрела Софья. — И потом, откуда вам всем знать, какая я на самом деле? Вы сами делаете меня злой.

Слушая её, Алексей боялся, что ему будет не удержать любимую. Признаться же в своих чувствах он уже совсем не видел смысла: она бы никогда не приняла его, как и говорила в недавней беседе с Алёной. Он вспоминал всё это, смотрел на упрямо поставившую себе цель уйти в монастырь любимую, а сделать ничего будто уже не мог.

К вечеру телега остановилась у белокаменных ворот тихой обители, и Софья, зовя монашек подойти, уговорила пропустить. Алексей смотрел вслед удаляющейся за тут же закрывшимися воротами милой, но и уходить не смел. Он опустился сидеть спиной к стене да вымолвил севшему подле другу:

— Может оно и к лучшему…

57 Часть

— Ты идиот? — смотрел с удивлением на друга Николай. — К какому лучшему? Ты оставишь её здесь?

— Я знаю, ты бы схватил и насильно вернул бы во дворец, но я не могу. Я, — хотел продолжить объяснять Алексей, но Николай перебил, нервно высказав:

— Готов делать всё, что ей в голову взбредёт!

Выдержав паузу, Алексей выдохнул:

— Да.

— Ну поехали тогда отсюда, — поднялся Николай. — Смысл сидеть у ворот, как собаки? Пусть она живёт себе здесь.

Но друг, устремив взгляд в землю, словно хотел пропасть с лица земли, молчал. Николай не мог терпеть подобной глупости и его, и Софьи, да склонился над другом:

— А теперь серьёзно… Я возвращаюсь во дворец. Найму коня в деревне рядом, а вернусь с каретой и сестрой Софьи. Надеюсь, та уговорит её вернуться. Ты сиди здесь, коль так угодно.

— Я останусь здесь, — усмехнулся Алексей.

— Оно и верно, — кивнул выпрямившийся друг и глубоко вздохнул. — Авось, не упустишь, коль её из монастыря прогонят или сама сбежит.

— Не держи на неё зла. Постарайся понять, — взглянул Алексей с просьбой, но Николай усмехнулся:

— Я начинаю уставать от всего этого. Признался бы ты во всём, всё бы было иначе и многих бед тем самым можно избежать. Попомнишь мои слова, если не сделаешь этого как можно быстрее.

С этими словами Николай уходил по дороге к виднеющейся недалеко деревне. Ему вслед смотрел и задумавшийся Алексей, и стоящая у окна одной из комнат монастыря Софья…

— А тот, другой, так и будет сидеть у ворот? — вопросила стоящая рядом настоятельница.

— Не знаю, — вздохнула Софья, опустив взгляд.

— Чтобы очиститься да свободной душой поступить в жизнь нашей обители придётся проститься с мирской жизнью мирно. Разговор твой с сим господином необходим. Так и его душу освободишь, и свою, — говорила спокойным голосом настоятельница. — Я разрешаю тебе остаться здесь некоторое время, присмотреться. Но коли замечу, что не простилась ты да душа твоя ещё там, попрошу уйти.

Софья кивнула в согласие, оставшись одна в полутёмной маленькой комнате, скромно убранной и не имеющей практически никакой мебели. Кровать да маленький столик, на котором лежала библия… Мрачное убранство, мрачные чувства. Всё казалось чужим, но царящая тишина заставляла мириться с нынешним положением.

Софья смотрела на виднеющееся плечо сидевшего у стены монастыря Алексея. На глаза наворачивались слёзы. Любовь вновь рыдала внутри, заставляя сердце биться в безнадёжности обрести отраду желанного счастья.

Уже темнело, когда в комнату вдруг стал кто-то входить. Чуть оглянувшись, Софья увидела остановившуюся посреди комнаты монашку, на вид лет десять старше её. Закрыв дверь, монашка подошла ближе:

— Меня попросила настоятельница. История твоя немного схожа с моею. Только я выбрала остаться в монастыре.

— Вы не жалеете? — вопросила сразу Софья, но монашка видела, как та еле сдерживает слёзы заблудившегося человека.

— Нет. Однако человек, которого любила, часто посещает монастырь, оставаясь за воротами. Так и встречаемся. Он не смог оставить меня, — призналась монашка.

— А Вы? — смотрела удивлённая Софья.

— Я смогла, но ты не я, — улыбнулась монашка, с чем и покинула комнату.

Софья вновь осталась одна. Она вновь стояла у окна, глядя на ворота, покрывающиеся мглою наступающей ночи, а слёзы текли и текли по щекам. Тоска