Смертельная игра - Нора Робертс

Бенни постепенно затих, вздохнул и, казалось, снова обессилел.

— В голове не укладывается, что его больше нет. Вообще нет. У меня это просто в мозгу не задерживается: секунда — и опять забываю. Не знаю, что мы дальше будем делать. Когда вы поймаете и посадите того, кто его убил, может, нам полегчает? Как вы думаете?

— Я не знаю. Когда я их поймаю, вы поймете, кто это сделал и почему, будете знать, что справедливость восторжествовала.

— Да, это важно, — энергично кивнул Бенни. — Барт всегда был за справедливость. Наверно, потому он и любил играть героев. Но дело-то в том, что восторжествует она или нет, его это не вернет.

— Нет, не вернет.

Ева вышла, оставив его в лаборатории одного, и направилась к лестнице. Спускаясь по ступенькам, она оглянулась — Бенни снова стоял, надев очки и сжав кулаки у пояса, делал традиционный поклон перед поединком.

«Решил еще немного отвлечься», — подумала Ева.

Казалось, улицы Вашингтона сами собой источали жар в лицо каждому, кому пришлось выйти за порог кондиционированного помещения. После этой неподвижной, раскаленной атмосферы прохладный воздух вестибюля в отеле казался абсолютным блаженством. А у Пибоди был, помимо этого, дополнительный повод для радости: она чувствовала, что темно-фиолетовые брючки с кучей застежек смотрятся на ней просто шикарно. Такой покрой и расположение «молний», считала она, удачно скрадывают ее мегазад. К брючкам она надела блестящие сапожки до колена и безрукавку — естественно, с глубоким вырезом, — отлично приподнимающую грудь.

На одну из своих отлично приподнятых грудей она добавила смывающуюся татуировочку с крылатым дракончиком, вписанным в сердечко, щедро накрасилась, волосы завила в кучу беспорядочных кудряшек и обильно полила сверху лаком с блестками.

В таком виде ее уж точно никто не примет за копа.

Наряд сработал, потому что Макнаб, едва ее увидев, издал это свое довольное «м-м-м…» и ухватил ее за попку.

Работать под прикрытием — значит сливаться с толпой, и, решила Пибоди, с этим у них все было в порядке: она, в темно-фиолетовом и персиковом и блестящих сапожках на шпильках, и Макнаб, в ярко-зеленых брюках с футболкой «Я — сын Зарка!» навыпуск и высоких кроссовках, рука об руку двинулись в направлении стола регистрации участников.

В карманах его штанов — и ее брючек — были спрятаны полицейские жетоны, наручники, телефоны и коммуникаторы, а также табельное оружие, так что им пришлось заглянуть в службу безопасности и, пожертвовав прикрытием, пройти проверку документов.

Ни Пибоди, ни Макнаб не предполагали, что на «коне» им это все пригодится, но каждый втайне на это надеялся.

Они получили свои пропуска, проспекты и сувениры — закрывающиеся крышками пластиковые стаканчики с изображением героев одной из новых игр, коды для бесплатных скачивании, купоны со скидками, диск с картой конвента и тому подобное.

— Это просто праздник души! Супер и мегасупер! — воскликнул Макнаб, едва только они вошли в первую демонстрационную зону. — Балдежно! Видала, они тут целыми днями крутят демки своих виртуалок… Ах ты, черт, гляди, у них тут новая система 3-Z! Это же переносная голография. Это, конечно, еще только первое поколение, но можно играть без голографической комнаты.

Пибоди притормозила, чтобы посмотреть демоверсию.

— Да ну… Персонажи смахивают на привидения. Плоские и мерцают.

— Да говорю же, это всего лишь первое поколение. Погоди пару лет. Технология рулит, детка!

Они слонялись среди пришельцев и воинов, злодеев, героев и психов-электронщиков, а в воздухе гремели взрывы и шипели разряды бластеров.

Толпы выстраивались посмотреть на очередную демоверсию, встретиться с персонажами игры по мотивам фильмов или фильмов по мотивам игры. На экранах бушевали сражения, космические баталии, погони на земле и в воздухе, волшебные приключения.

— Вон стенд «Играй», — показала пальцем Пибоди. — Надо пойти потусоваться там, послушать, о чем трепятся.

— А? Да. — Макнаб вытянул шею, не в силах оторвать взгляд от дисплея, мимо которого она его тащила. — А я могу набрать больше очков! Да, я точно набирал больше. Надо пойти тоже сыграть. Это же вписывается в легенду.

— Потом. Вдруг Даллас позвонит, а ты где-то там сачкуешь? Она нам потом обоим задницу надерет. Сначала освоимся, найдем кого нужно, напустим слюней про оружие, поглядим, что будет. А потом уже поимеем всех в ближнем космосе.

— Пибоди, — он слегка приобнял ее одной рукой, — ты у меня такая деловая. Там этажом ниже есть игры только для взрослых.

Пибоди искоса посмотрела на него из-под приопущенных лиловых ресниц.

— Да-а?

— Я по карте посмотрел.

— Ну-у, это впишется в легенду. Все ради дела.

— Точняк! Если сами здесь ни во что не поиграем, это будет смотреться неконспиративно.

— Спустимся туда, — Пибоди наклонилась к его уху и слегка куснула, — и тогда уж я тебя уделаю.

— Ну-ну, мечтать не вредно! — подзадорил ее Макнаб.

Вокруг стенда «Играй» толпились зрители, разноцветной массой выделяясь на фоне черных траурных драпировок. Посреди сцены была установлена фотография Барта Миннока, а на экране показывали один из его семинаров для разработчиков игр.

Некоторые из присутствующих в открытую плакали, другие стояли в очереди за памятными безделушками, играми и игровыми системами, пластиковыми фигурками героев. Все с десятипроцентной скидкой в память о Барте.

Они протиснулись в первые ряды, и Пибоди, сделав круглые глаза, спросила женщину, ответственную за эту часть стенда:

— Он что, правда умер? Я слыхала, это был просто рекламный трюк для раскрутки новой игры.

— Его больше нет, — ответила женщина, и ее и без того заплаканные глаза наполнились слезами. — Мы все просто в шоке.

— Вы его знали? — спросил Макнаб. — Ну, типа лично?

— Да не то чтобы. Я работаю тут, в Вашингтоне, занимаюсь в основном сбытом. Но я с ним встречалась. Он был отличным парнем.

— Но послушайте, — поднажала Пибоди, — не может же это быть правдой. Отрубили голову прямо в голографической. Это прямо как сюжет игры.

Лицо женщины стало суровым.

— Его убили, и это не игра.

— Ой, елки, простите. Ну просто это как-то дико звучит. В смысле кто мог это сделать?

— Надеюсь, убийцу скоро найдут и он за все заплатит. Мир игр потерял великого человека. А мы в «Играй»… мы словно лишились брата.

— Это все ужасно, — сочувственно вздохнула Пибоди и погладила ее по руке. — Мой парень — большой фанат его игр. Как только услышал новость, слинял с работы и все такое, чтобы сюда приехать.