Заземелье. Романы 1-6 - Терри Брукс

сейчас, — продолжал настаивать кыш-гном. — А иначе я немедленно подниму тревогу.

— Ладно, ладно! Успокойся, — вздохнула Мистая, смирившись с неизбежным. — Я поругалась с родителями. И сейчас собираюсь ненадолго навестить дедушку, но не хочу, чтобы мама с папой сразу узнали, где я. Доволен?

На Пьянчужку было страшно смотреть. Испугавшись, он потерял равновесие и неловко взмахнул руками, пытаясь удержаться на ногах.

— Так ты что, правда сбежала?!

— Не совсем. Я просто… решила съездить на каникулы.

— «Каникулы»? Нет, ты убегаешь из дома! И я помогаю тебе! А когда ты уйдешь, то они сразу же вспомнят обо мне и скажут, что это вина маленького, несчастного, обездоленного гнома!

Мистая прикоснулась к Пьянчужке, надеясь его успокоить:

— С чего ты это взял? Почему кому-то придет в голову обвинять кыш-гнома в исчезновении принцессы Заземелья?

— Потому что мы виноваты во всем, как же иначе! И разумеется, мне тут же припишут твое исчезновение! Ведь наверняка какой-нибудь слуга запомнил, что я был последним, кто приходил к тебе в гости. И что я покинул замок, прихватив с собой странный мешок. А когда об этом станет известно кобольду, он опять меня поймает и снова подвесит на то дерево!

— Нет, ничего подобного не случится. Сапожок обещал…

— Какая разница, что он обещал! — отрезал кыш-гном, оборвав Мистаю на полуслове. Пьянчужка был сам не свой, им овладела странная смесь возбуждения и отчаяния. — Это все твоя вина! А теперь ты собираешься меня бросить, чтобы я держал ответ за твои поступки. Ты всегда помогала мне, а теперь решила бросить! Нет, я не собираюсь с этим мириться. Я сейчас же пойду и предупрежу стражу, и никто меня не сможет ни в чем упрекнуть!

Пьянчужка развернулся и уже собрался двинуться в сторону замка, когда Мистая быстро схватила его за руку и остановила:

— Подожди! Ты можешь пойти со мной!

Кыш-гном попытался освободиться, но ничего не вышло.

— И почему я должен идти с тобой? — требовательно спросил Пьянчужка, наконец успокоившись и замерев на месте. — Зачем мне это делать?

— Потому что мы друзья.

Пьянчужка на мгновение замолчал, глядя на Мистаю так, словно она неожиданно превратилась в болотного хлюпа.

— А друзья помогают друг другу в беде, — продолжила девушка. — Да, ты правильно понял, я собиралась уйти одна, оставив тебя здесь. Но это было бы очень несправедливо по отношению к тебе. Ты должен пойти со мной.

Пьянчужка неожиданно очень сильно смутился:

— Так, значит, я был прав, ведь так? Я хотел сказать, принцесса, что я, конечно, это знал, но… — Кыш-гном замолчал, стараясь оформить свою мысль. — Ты собираешься отправиться к своему деду? Хозяину Рек? И хочешь, чтобы я пошел с тобой в Озерный Край? Но, знаешь ли, они там очень не любят кыш-гномов. Наверное, даже больше, чем в любой другой части Заземелья. — Пьянчужка задумался. — Ну, может быть, кроме Бездонной Пропасти, где живет ведьма.

— Обещаю, туда мы точно не отправимся, — заверила коротышку девушка, хотя, немного поразмыслив, она сочла этот вариант не такой уж плохой идеей. Ведь Ночная Мгла так и не возвратилась оттуда, куда забросила ее собственная магия, почти пять лет назад. Сейчас Бездонная Пропасть была относительно безопасным местом, однако не настолько, чтобы в одиночку искать там убежище, вынужденно признала Мистая.

— Я все же думаю, что это плохая идея, — продолжал упорствовать Пьянчужка. — Тебе нельзя просто так уходить из дома. Нужно кого-нибудь предупредить, иначе родители будут беспокоиться и могут отправиться на поиски. А если они найдут тебя и я рядом окажусь, то все будут считать, что это несчастный, обездоленный кыш-гном все придумал!

Мистае уже порядком надоели стенания и причитания Пьянчужки, но она понимала, что сама виновата в случившемся — не нужно было втягивать его в свои проблемы с самого начала.

— А если я дам тебе записку? — спросила его принцесса.

— Записку? Какую еще записку?

— Ту, в которой напишу, что ты ни в чем не виноват. В замке все прекрасно знают мой почерк, и подлинность бумаги ни у кого не вызовет сомнений.

Пьянчужка на несколько мгновений задумался над этим предложением.

— Нет, я, наверное, пойду с тобой, и посмотрим, что из этого получится, — наконец произнес он.

Мистая собралась было вновь начать препираться с кыш-гномом, как вдруг сообразила, что недавно сама подала ему эту идею.

— Что ж, тогда договорились. А теперь, пожалуйста, верни мне сумку.

Бормоча что-то себе под нос, гном ослабил хватку и протянул сверток девушке:

— Вот. Держи свои вещи. Можешь делать с ними все, что хочешь. — И с мрачным выражением на лице Пьянчужка развернулся и сделал несколько неуверенных шагов в глубь леса.

Мистая, не сказав больше ни слова, уверенной походкой направилась в ту же сторону, твердо решив избавиться от нежеланного попутчика при первой же возможности.

Глава 8

ХОРОШО, КОГДА СТРАДАЕШЬ НЕ ОДИН

Какими бы надеждами ни тешила себя Мистая по поводу совместного путешествия с Пьянчужкой до Озерного Края, она быстро поняла, что ни одна из них не оправдается.

Гном начал раздражать ее с первых же минут — он постоянно говорил, не прерываясь даже в те моменты, когда набирал воздух в легкие. Похоже, коротышка попросту не представлял себе, что можно идти в молчании. Через час девушке начало казаться, что его губы каким-то странным образом связаны с ногами — пока последние двигаются, рот не закрывается ни на минуту. Пьянчужка болтал обо всем подряд: о том, что он видит вокруг, о различных своих заботах, надеждах и ожиданиях, о том, где и что у него болит, о том, как все время приходится перебиваться с хлеба на воду, но по большей части о том, как несправедливо судьба обходится со всеми несчастными кыш-гномами.

— Пойми, принцесса, на нас совершенно незаслуженно и безжалостно нападают повсюду! — заявил он, для пущей убедительности погрозив девушке пальцем, словно в этом была и ее вина. — Нас преследуют и истребляют с того самого дня, как мы рождаемся, и вплоть до конца наших жизней, причем в этой постоянной охоте нет никаких поблажек, никаких остановок. Все остальные считают, что сделать кыш-гномов как можно более несчастными — это их священный долг. Причем все это совершается без причин и без малейших угрызений совести. Мне начинает казаться, что для других существ это нечто вроде спорта — эдакая жестокая, злая игра. Они считают охоту на кыш-гномов приятным времяпрепровождением, активным отдыхом, в котором каждый должен принять участие и получать от этого огромное удовольствие. Из нас сделали игрушки — знаешь, такие маленькие