Сожженные мосты - Александр Маркьянов

— Вот теперь — как раз и осмелятся. Во главе Североамериканских соединенных штатов — бывший алкоголик и психопат. Он тоже вовлечен в деятельность какой-то секты, благодаря чему и бросил пить. Не исключено, что эта та же самая секта, что в свое время пригрела Фолсома, североамериканцы вообще очень уязвимы для таких вот дьявольских сект. Совсем недавно у них случились беспрецедентные террористические акты, в Нью-Йорке рухнули башни — близнецы Всемирного торгового центра. После этого Меллон стал еще больше одержимым идеей мессианства, он в открытую говорит, что разговаривает с Господом и внимает его советам. Если в стране произойдет ядерный террористический акт — ему придется либо уходить в отставку, либо нажимать кнопку. Что из этого, как думаете, он выберет?

— Почему он будет обвинять в произошедшем нас? — спросил Ахметов — Североамериканские соединенные штаты ведут войну в Мексике с наркокартелями и анархистами. Как они смогут установить, какого происхождения взорвавшееся ядерное устройство?

— Они уже об этом знают, сударь.

— То есть? — не понял Ахметов.

— Досье на ядерные центры в Персии положили на стол Меллону несколько месяцев назад. И все наши игры, с участием Штанникова и Атомстроя — все это давно известно как британцам, так и североамериканцам.

И снова наступила тишина. Такая, что слышно как падает пылинка на поверхность стола.

— Вы понимаете, о чем говорите, сударь? — тихо спросил Путилов.

— Да, сударь.

— Откуда у вас эта информация?

— Не могу сказать. Все что я мог сказать — я уже сказал.

— Князь, вам известны правила? — спросил Путилов — отказ сообщить источники получения информации для ее перепроверки делает вас подозреваемым в государственной измене. Таковы правила, и не я их устанавливал.

— Я это знаю.

Хлопок ладонью по столу Николая был не слишком громким — но все вздрогнули.

— Господа — сказал Император — прошу вас запомнить Мои слова, и не возвращаться к этому вопросу более. Князь Воронцов — один из немногих людей, которым Я доверяю безоговорочно. Безоговорочно! И если он не желает сообщать источник, откуда получена информация — уверен, на то есть веская причина. Попросил бы раз и навсегда прекратить охоту на ведьм в нашем кругу и забыть все свои подозрения и злоумышления по отношению друг к другу. Если кто-то не желает подчиниться этим правилам — он может встать и выйти отсюда прямо сейчас.

Молчание. Слышно как тикают чьи-то наручные часы — почему-то Павел Буре делал модели часов с громким ходом, если клиенты не просили иного. Все тайно пересматриваются — если честно, на это тошно смотреть. Даже после сказанного — каждый ищет ответ в лице другого и безмолвно согласовывает позиции, вместо того чтобы просто сказать то, как он думает.

— Господа, продолжаем — взял на себя первым высказаться Путилов — в таком случае, Ваше Высокопревосходительство, как вы сами оцениваете надежность своих тайных источников информации?

— Как среднюю. Эти люди имею доступ на самый верх. Но у них есть свои интересы и они их не скрывают.

— В чем же они?

— В скандале. Вы помните, как рухнуло правительство Меллона-отца? То же самое планируется сделать и сейчас — вывесить все грязное белье перед окнами.

Император скривился.

— Увы, но такова политическая система Северной Америки, Ваше Величество. Кто кого подставит.

— Я знаю — сказал Николай — не понаслышке. Но все равно — отвратительно.

— Осмелюсь заметить, Ваше Величество — сказал Ахметов — что сейчас не те времена, чтобы следовать заветам вашего пращура, Александра Третьего[690]. Не мы выдумали эти правила, но мы вынуждены по ним играть.

Наши взгляды встретились — и я понял, что у меня есть, по крайней мере, один союзник в этой комнате. Ахметов видимо играл против Путилова, как в свое время играл против него Цакая. Министерство внутренних дел было, как и тогда — против какой-либо координирующей надстройки над спецслужбами, которую строил Путилов.

— Какими силами предлагается работать по североамериканской версии? — спросило Путилов.

— Североамериканскими, — сказал я.

— Поясните.

— Все очень просто. Если мы задействуем свои силы, чего мы добьемся? Мы рассекретим свою агентуру, уничтожим сеть, над которой работали поколениями. И при этом — нас запросто могут обвинить в подрывной деятельности. Гораздо лучше привлечь к делу работников ФБР, СРС или Секретной службы. Они находятся на легальном положении, они имеют право входить в дома, задавать вопросы и производить аресты.

— Но в этом случае нам придется отдать им в руки и устройство и террористов!

— А нам они нужны? Пусть судят.

В своем кресле пошевелился Ахметов.

— Господин Воронцов… Стоит ли так понимать, что вы готовы взять на себя североамериканскую миссию?

— Вы совершенно правы, сударь. Именно так.

— Но вы же не специалист по этому региону. Вы никого там не знаете.

— Именно поэтому я и собираюсь взять это на себя. Как бы меня не спрашивали — я не смогу выдать агентурные сети в Северной Америке, просто потому что не знаю их.

— А как быть с тем… — не отставал Ахметов — что у меня лежит запрос от британской стороны по Вашему аресту князь, и экстрадиции на территорию Соединенного королевства по обвинению в терроризме и убийствах? Здесь то я могу сказать, что не знаю никакого… Кросса — а как поступят Североамериканские соединенные штаты? У них с Британской Империей есть договор об экстрадиции[691].

— Господин Ахметов… Я полагаюсь на две вещи. Даже три. Первая — дипломатический паспорт. Вторая — мои навыки. И третья — одна очаровательная дама, которой я в свое время оказал немалую услугу.

Открыв свою папку, я выложил на стол фотографию, которая была сделана примерно шесть месяцев назад. Более свежей у меня не было. Подтолкнул ее Государю… черт как непривычно понимать, что твой товарищ по детским играм теперь Государь всея Руси. Николай с интересом всмотрелся, многозначительно хмыкнул и передал дальше.

— Эту информацию я передаю вам, чтобы вы знали, с чего начинать мои поиски, если я вдруг не выйду на связь. Это Марианна Эрнандес. Гражданка САСШ. Работала в Секретной службе, при предыдущей администрации занималась охраной, была руководителем группы охраны Президента. Затем, после смены власти ушла из Секретной службы, работала какое-то время в ФБР, занималась трансграничной организованной преступностью. В настоящее время работает во вновь созданном Министерстве безопасности Родины, резидент в Сальвадоре. Отслеживает активность анархистских группировок, их контакты с силами наркомафии, маршруты доставки кокаина в Штаты, консультирует местные силы безопасности. У нее есть контакты и друзья сразу в нескольких спецслужбах, она лично знает меня, и понимает — что не всему, что говорят по телевизору, следует верить. Думаю, она мне поможет.

— Она вас сдаст — задумчиво проговорил Ахметов — я бы на ее месте сдал, если тут нет никаких… особых обстоятельств.

Последний намек я проигнорировал.

— Дипломатический паспорт на свое настоящее имя у меня есть, вымышленными я пользоваться не собираюсь. Время играть в открытую. Связь буду держать по тому же каналу, который установили мне вы, Владимир Владимирович. Как вы считаете — он не скомпрометирован?

Путилов покачал головой. Он был профессионалом — и оставался им до тех пор, пока не решал поиграть в бюрократические игры. Подтолкни падающего, пни упавшего. Мерзость.

— Не думаю, сударь. В крайнем случае, можете обратиться в посольство, мы предупредим всем посольства региона. Там связь, которую невозможно перехватить. А вы не задумывались, что британцы могут вас просто убрать? Вы играли с ними без правил — почему вы ожидаете, что они будут соблюдать правила сейчас?

— В таком случае — прошу считать меня погибшим в бою.

— Скверные слова, — подытожил Государь.

22 августа 2002 года

Буэнос-Айрес, Аргентина

Посольство Российской Империи

Город Сан-Сальвадор….

История этого города, история Сальвадора, в котором в начале века жили сто тысяч жителей, а к концу — полтора миллиона, история всей Центральной Америки — они неотделимы друг от друга. Ужас, который мы испытываем, включая телевизор, и узнавая новости из региона, новости о взрывах в городах, о расстрелянных монахинях и массовых повешениях на площадях — все это кажется дикостью и безумием только для нас жителей просвещенной Европы, которые, однако, в один день Бородинского сражения в Первой отечественной положили едва ли не столько же, сколько во всех войнах в Латинской Америке, вместе взятых. Просто люди там живут совсем по-другому. История у них другая, чтобы понять латиноамериканцев, нужно хотя бы почитать биографии их освободителей — Симона Боливара, Миранды, Сан-Мартина, О’Хиггинса, Итурбиде. Тогда что-то можно понять…