Гарри Поттер и методы рационального мышления - Элиезер Юдковский

— Тут почти не о чем говорить. Я пришёл к заместителю директора на собеседование на вакансию профессора зельеварения. Я ждал за дверью комнаты в «Кабаньей голове», когда соискатель в очереди передо мной, Сибилла Трелони, проходила собеседование на место профессора прорицаний. Как только она закончила произносить пророчество, я убежал, оставив шанс стать профессором Хогвартса, и пришёл к Тёмному Лорду, — выражение лица профессора Зельеварения было напряжено и непроницаемо. — Я даже не дал себе времени подумать, почему именно мне было даровано услышать эту загадку, и тут же продал её другому.

— Это было собеседование? — спросил Гарри. — Где вы и профессор Трелони оба были соискателями, а профессор МакГонагалл собеседующим? Как-то тут... Слишком много совпадений...

— Пророки — пешки в руках времени, мистер Поттер. Они выше совпадений. Мне было предназначено услышать пророчество и стать его орудием. Присутствие Минервы ни на что не повлияло. Там не было чар Ложной памяти, как вы предположили, не знаю, почему вы так подумали, но их там не было и быть не могло. Голос предсказателя специфичен, в нём есть загадка, которую не может передать даже легилименция, как это можно заложить в поддельную память? Думаете, Тёмный Лорд поверил бы мне на слово? Тёмный Лорд захватил мой разум и увидел там таинственное событие, пусть и не смог проникнуть в тайну — так он узнал, что пророчество было настоящим. Тёмный Лорд мог бы убить меня сразу после этого, ибо он получил, что хотел, — я был безумцем, что пошёл к нему, — но он увидел во мне нечто, сам не знаю что, и принял меня в Пожиратели Смерти, хотя больше на своих условиях, чем на моих. Именно так я стал причиной всему, что потом случилось, всему — от начала и до конца, — голос Северуса звучал хрипло, а лицо отражало неприкрытую боль. — А теперь расскажите мне, пожалуйста, как умерла Лили?

Гарри сглотнул два раза и начал рассказывать.

— Джеймс Поттер закричал, чтобы Лили схватила меня и бежала, а он задержит Сами-Знаете-Кого. Сами-Знаете-Кто сказал... — Гарри прервался, он весь дрожал, и его мышцы свело, как перед припадком. Память безжалостно возвращалась, и с ней наступали холод и тьма. — Он использовал... Смертельное проклятье... А потом как-то поднялся наверх, я думаю, он летел, потому что не помню звука шагов по ступенькам, или чего-то вроде того... А потом моя мама закричала: «Нет, только не Гарри, пожалуйста, не Гарри!», или что-то вроде того. А Тёмный Лорд ответил... его голос был очень высоким, как вода, свистящая в чайнике, но только холодным... Тёмный Лорд ответил...

В сторону, женщина! Ты мне не нужна, мне нужен только мальчишка.

Эти слова Гарри помнил очень хорошо.

— Он сказал моей маме уйти с его дороги, потому что он пришёл только за мной, и моя мама умоляла его пощадить меня, и Тёмный Лорд ответил...

Я даю тебе редкий шанс сбежать.

— Что он будет милосерден и даст ей шанс уйти, но ему не трудно сразиться с ней, и даже если она погибнет, это меня не спасёт, — голос Гарри прерывался, — то есть ей лучше убраться с его пути. И тогда моя мама стала молить взять её жизнь вместо моей, а Тёмный Лорд... Тёмный Лорд сказал ей, и его голос был тише, словно он отбросил притворство...

Прекрасно, я принимаю твои условия.

— Он сказал, что согласен на её предложение, и что она должна бросить свою палочку, чтобы он мог убить её. А потом Тёмный Лорд ждал, просто ждал. Я... я не знаю, о чём думала Лили Поттер, это вообще не имело смысла, то, что она сказала, непохоже было, чтобы Тёмный Лорд убил её и потом просто ушёл, он ведь пришёл за мной. Лили Поттер ничего не сказала, и тогда Тёмный Лорд начал смеяться над ней, это было ужасно, и... и она попробовала единственное, что ей оставалось кроме того, чтобы бросить меня или просто сдаться и умереть. Я не знаю, могла ли она вообще это сделать, могло ли у нее сработать заклинание, но, если подумать, ей нужно было хотя бы попытаться. Последнее, что она произнесла, было «Авада Ке...» — но Тёмный Лорд начал своё заклинание, как только она сказала «Ав», и он произнёс его меньше, чем за полсекунды, а потом была вспышка зелёного света, а потом... потом...

— Хватит.

Медленно, как утопленник, всплывающий к поверхности, Гарри вернулся из того места, где он только что был.

— Хватит, — хрипло повторил профессор Зельеварения. — Она умерла... Лили умерла без боли, да? Тёмный Лорд не... не сделал с ней ничего перед тем, как убил?

Она умерла с мыслью, что потерпела поражение, и что теперь Тёмный Лорд убьёт её ребенка. Это больно.

— Он... Тёмный Лорд не пытал её, — сказал Гарри. — Если вы об этом спрашиваете.

За его спиной щёлкнул замок, и дверь распахнулась.

Гарри ушёл.

Это было в пятницу, 10 апреля 1992 года.

Глава 87. Гедонистическая осведомлённость

Четверг, 16 апреля 1992 года.

Школа почти опустела: девять десятых учеников уехали на пасхальные каникулы, и среди них почти все, кого она знала. Сьюзен осталась, потому что её двоюродная бабушка была очень занята, и Рон тоже остался, хотя она не знала, почему — может быть семья Уизли бедна настолько, что кормить всех детей лишнюю неделю для них затруднительно? Получилось неплохо, ведь Рон и Сьюзен были как раз среди тех немногих, кто ещё разговаривал с ней. (По крайней мере, среди тех, с кем ей и самой хотелось разговаривать. Лаванда по-прежнему была с ней мила, и Трейси, хм, Трейси тоже, но ни та, ни другая не принадлежали к числу людей, с которыми действительно приятно провести час-другой. И в любом случае, они обе уехали на каникулы).

И раз уж Гермиона не могла поехать к себе домой (а ей не разрешили поехать домой, её родителям солгали, что у неё Светящаяся ветрянка), то почти пустой Хогвартс был лучшим из имеющихся вариантов.

Она даже могла ходить в библиотеку, и никто на неё не глазел, ведь уроков не было, и ученики не сидели над домашней работой.

Кто-нибудь мог бы ошибочно подумать, что Гермиона целыми днями бродила по коридорам и рыдала. О да, она много плакала первые два дня, но двух дней было вполне достаточно. В книгах, которые одолжил ей Гарри, упоминалось, что даже парализованные после автомобильных катастроф люди спустя шесть месяцев были далеко не так несчастны, как они ожидали. Равно как и победители лотерей через шесть месяцев не были настолько счастливы, как они предполагали. Уровень счастья возвращался к базовому значению, и жизнь продолжалась.

На страницу книги, которую она читала, упала тень. Гермиона крутанулась на месте, её палочка, спрятанная до того на коленях, взметнулась и оказалась направлена прямо в удивлённое лицо…