Злая принцесса (ЛП) - Лоррейн Трейси

У них могут быть свои разногласия, но то, что Тоби сказал мне в тот первый день, когда мы тусовались, было правдой. Они бы убили друг за друга. Я вижу это в Себе прямо сейчас. Возможно, только у нас с Тоби одна кровь, но в этой семье это не имеет значения.

— Некоторое время назад ей поставили диагноз. Папа не хотел никому говорить или устраивать ненужную драму, потому что врачи надеялись, что при некотором лечении все будет хорошо.

— Он был прав. В течение довольно многих лет все было хорошо. Но потом мы начали замечать в ней перемены. Она была бы более забывчивой, чаще ложилась бы спать с головными болями. Она отмахнулась от этого как от не более чем стресса. Только когда у нее случился припадок, она обратилась к врачу.

— Это вернулось, — шепчу я.

— Да. Ну, на самом деле это так и не прошло. Был просто… под контролем. Сделала паузу, я думаю. Как бы то ни было, она выросла, и врачи решили, что единственный шанс — это операция с последующим дальнейшим лечением.

— И вы все еще держали это в секрете? — изумленно спрашивает Себ.

— Себ, — вздыхает Тоби, проводя рукой по волосам. — Мужчина, которого вы видите, и отец, которого вижу я, — очень разные люди.

— Что ты—

— Он издевался над ней в течение многих лет, — тихо признается Тоби. — Мы. Он—

— Что? — Себ рычит, отпуская меня и вскакивая с кровати, его мышцы напряжены.

Но Тоби быстрее или просто видит, что это надвигается, и преграждает ему путь, когда он направляется к двери.

— Не надо, Себ. Я рассказываю тебе все это не для того, чтобы ты мог пойти туда и всадить пулю ему в голову.

— Но—

— Не сейчас, ладно? Пока нет. — Себ кивает, его плечи немного расслабляются. — К тому же, в тот день, когда это произойдет, я буду тем, кто окажется на другом конце пули.

Волна напряжения проходит по комнате, заставляя нас всех замолчать.

У меня кружится голова, а сердце болит за женщину, которую я никогда не встречала, но, тем не менее, чувствую связь с ней.

Себ остается стоять посреди комнаты, выглядя совершенно бесполезным теперь, когда он не может пойти и убить кого-то, а Тоби выглядит просто разбитым, когда откидывается на спинку стула. Его волосы в беспорядке там, где он проводил по ним пальцами, а его обычно светло-голубые глаза потемнели и измучены.

— Мы вернулись из-за нее, — заявляю я. — Мой отец вернулся за ней.

— Вы приземлились за два дня до ее операции.

— Черт возьми, — выдыхаю я, уронив голову на руки. — Почему он не сказал мне?

— Так что тебе не пришлось бы снова переживать потерю ее, если бы случилось худшее. — Я поднимаю взгляд как раз вовремя, чтобы уловить, как Тоби пожимает плечами.

— Черт, я… — Поднимаясь с кровати, я начинаю расхаживать, не в силах усидеть на месте из-за всего этого беспокойства, разливающегося по моему телу. — Черт.

Оба их взгляда прожигают меня, пока я расхаживаю взад-вперед, пытаясь собраться с мыслями.

Внезапно я останавливаюсь и поворачиваюсь к Тоби.

— Неужели она… — Я прикусываю нижнюю губу, чувствуя себя настолько не в своей тарелке из-за всего этого, что это даже не смешно. — Она собирается это пережить?

— Ей все еще нужно пройти дополнительное облучение, но операция прошла успешно. Врачи полны надежд.

— Ладно. Это хорошо. Это хорошо. А твой отец… он… знает? — Брови Тоби хмурятся. — Обо мне?

— Стелла, — вздыхает он. — Между нами одиннадцать месяцев. Я почти уверен, что он бы заметил.

— Господи. Во что, черт возьми, они играли? У твоей мамы был гребаный новорожденный и муж, я полагаю.

Тоби кивает, подтверждая мои мысли.

— Я не знаю, что произошло. Мама сейчас не в том состоянии, чтобы копаться в прошлом, и что ж, я стараюсь как можно меньше разговаривать со своим отцом.

— Ты сказал, что твой отец…

— Он властный ублюдок. Всегда так было. Ничто из того, что делает кто-либо из нас, недостаточно хорошо. Это—

— Тебе нужно убираться оттуда, — говорю я в то же время, как Себ говорит: — Он должен умереть.

— Я знаю, — огрызается он. — Но это не так просто. Поверь мне, если бы это было так, я бы давным-давно вышиб ему мозги.

Злобный взгляд на лице Тоби заставляет меня сделать двойной дубль. Мне всегда было интересно, почему он дружил с Себом и остальными, когда он кажется таким другим. Но прямо сейчас, с этой яростной решимостью убить собственного отца, запечатленной в каждой его черте, я понимаю, что он не так уж сильно отличается. Он просто скрывает эту свою сторону лучше, чем другие.

Я уверена, что это, вероятно, должно пугать меня, зная, что я окружена парнями, которые способны на такие вещи, как убийство собственных родителей. Но с моей нынешней реальностью я никогда не чувствовала себя в большей безопасности.

— Я не могу поверить, что мы всего этого не знали. Черт, чувак, — говорит Себ, в ужасе от того, что его друг прошел через все это, и никто из них не знал.

— Все в порядке. Ни в чем из этого нет твоей вины.

Подойдя к Тоби, я опускаюсь к нему на колени и притягиваю его в свои объятия.

— Мне так чертовски жаль, что тебе пришлось пройти через это в одиночку.

Он дрожит в моих объятиях и прерывисто выдыхает мне в ухо, но больше не произносит ни слова.

— Ты не мог бы уделить нам минутку? — говорю я Себу, не выпуская Тоби.

— Конечно. После этого мне нужно еще пива.

— Себ, — говорит Тоби, отрывая голову от изгиба моей шеи, прежде чем открыть дверь.

— Пожалуйста, не надо—

— Я ничего не скажу, Тобес. Я знаю, что я мудак, но ты можешь мне доверять.

Себ открывает дверь и собирается выскользнуть, когда Тоби снова заговаривает.

— Гален не убивал твоего отца.

Себ застывает, все его тело напрягается.

— Ч-что?

— Он только что сказал нам перед тем, как мы ушли. Это был не он. Я поверил ему.

— Так кто же это был? — Себ стискивает зубы.

— Я понятия не имею. Но я думаю, что за всем этим кроется нечто большее, чем мы осознаем.

Горький смешок срывается с губ Себа. — Да. Похоже, здесь еще больше секретов и лжи, чем мы все думали.

Не говоря больше ни слова, Себ выскальзывает из комнаты, оставляя нас с Тоби наедине.

Он делает еще один судорожный вдох, его руки сжимаются вокруг меня.

— Ты больше не один, Тоби. Что бы тебе ни было нужно, у тебя есть я. Мы. Мы разберемся с этим дерьмом вместе, да?

Через несколько секунд он отпускает меня, чтобы посмотреть вверх, наши голубые глаза встречаются.

— Ты знаешь, я всегда думал, что было бы круто иметь сестру.

— Что ж, похоже, я воплотил все твои мечты в реальность.

— Что ж. — Он прочищает горло. — То, что ты моя сестра, было не первым, о чем я подумал, когда посмотрел на тебя.

— Ну, слава богу, блядь, что ты не отреагировал на это, а? Представь наших детей.

— Я бы предпочел этого не делать. — Он смеется, и это так чертовски приятно видеть его улыбку.

Хотя мой следующий вопрос начисто стирает это с его лица.

— Насколько она плоха на самом деле, Тоби? Она собирается пройти через это?

— Они надеются, что это будет успешным и даст ей больше времени.

— Что это значит?

Он пожимает плечами. — Сколько времени у кого-нибудь из нас есть?

Между нами воцаряется тишина.

— Черт. Это так чертовски угнетает.

— Мне жаль. Как ты думаешь, почему я никому не сказал?

— Как ты носил все это с собой так долго? — спрашиваю я его, искренне интересуясь и беспокоясь за него.

— Как ты начинала свою жизнь снова и снова? Мы все делаем то, что должны делать. Я терплю папино дерьмо, потому что это единственный способ обеспечить маме лечение, в котором она нуждается.

— Так вот почему ты не можешь убить его? — Я спрашиваю.

— Ей нужно самое лучшее лечение, Стелла. Это ее единственный шанс.

— Черт возьми. Ты не знаешь, мой отец видел ее?

— Я не уверен. Такого я еще не видел. Папа полностью контролирует ее уход. Все, кто приходит в дом, чтобы присмотреть за ней, прошли проверку, подписали NDA. Потребовалась бы некоторая работа, чтобы это устроить.