Чужое тело - Антон Орлов

— Классный у нас термос, ага? — радостно спросил парень в шляпе.

Смазливое пресыщенное лицо избалованного отпрыска влиятельного папаши — так классифицировал его Гредал, сразу проникшийся к нему неприязнью. Второй был заметно старше этого сопляка, и его длинная загорелая физиономия оставалась каменно-невозмутимой. В зеркальных очках отражались голые сухбы и белые скульптуры, серое небо, трое сотрудников госбезопасности, фрагмент крохотного здания на заднем плане.

«Если это Баталов, у нас сейчас земля начнет гореть под ногами, — подумал Макодис, невзначай приотставший, чтобы оказаться в аккурат за узкой спиной своего руководителя — какая-никакая, а защита. — В буквальном смысле!»

Макодис сознавал, что может пострадать ни за что: кто-то копает под Гредала, потому их тройка и получила на это задание, но он-то здесь при чем? Он попадет под удар просто как подчиненный Гредала.

— Вы говорите по-манокарски? — услышал он раздражающе бесцветный голос начальника.

— Пришлось научиться, у вас же тут никто по-человечески не разговаривает, — капризно протянул парень в шляпе. — Дерьмо, в какую глушь попали! У вас грязно, я штаны испачкал. — Он продемонстрировал темные брызги на своей ослепительно-белой штанине. — Видите?

— Кто вы такие? — сухо осведомился Гредал.

Макодис отметил, что заговорить он смог лишь через несколько секунд. Опешил, наверное.

— Его зовут Томек, а я Элмер. — Голос парня в зеркальных очках звучал безразлично и глуховато. — Если принесете свои чашки, угостим вас кофе.

— Настоящим кофе, не тем дерьмом, какое здесь пьют! — подхватил заносчивый Томек. — А то зашли мы вчера в одну забегаловку с пятеркой на вывеске — пять звездочек, да? — и нам такое жидкое дерьмо принесли…

У Макодиса чуть не вырвался глупый смешок, он вовремя сумел его пресечь. С пятеркой на вывеске — значит, столовая для граждан пятого уровня. Разумеется, пища там простая и кофейный напиток без натуральных компонентов, низшие слои не должны предаваться излишествам. Сам Макодис принадлежал к четвертому уровню, но это всего-навсего временная формальность; это не мешало ему считать ступенчатую систему распределения жизненных благ единственно правильной.

Он отметил, что оба гостя извне, и Элмер и Томек, говорят по-манокарски хоть и с акцентом, но без ошибок. И еще у него зародилась надежда, что Элмер — это не Баталов.

— С какой целью вы прибыли на Манокар? — продолжил дознание Гредал.

— Пари у нас, — равнодушно отозвался Элмер.

— Какое пари?!

— Ну, что мы тут побываем и все такое, — вмешался Томек. — Манокар закрыт для туристов, а мы заключили пари, что нам это будет по фигу. Нам и правда все по фигу!

Гредал опять замолчал. Завис, злорадно определил Макодис. Он не любил своего начальника — надутого выскочку, сумевшего вскарабкаться на ступеньку выше, чем ему предназначено от рождения. Вдобавок он чувствовал, что Гредал собирается ему напакостить, и был не прочь подставить шефа. И с него, и с Зарнава вышестоящее руководство потребует конфиденциального отчета о действиях тройки. Упомянуть, что Гредал терялся перед инопланетянами и таким образом ронял честь мундира манокарского администратора… Нет, про честь не надо (критика начальства — тяжкий должностной проступок), пусть этот вывод наверху сделают сами. Главное — изложить все таким образом, чтобы натолкнуть их на нужный вывод.

— Если вам все по фигу — значит, вы безответственные люди, бездельники! — заговорил Гредал. — Гражданами какой планеты вы являетесь?

— Почему безответственные? — возмутился Томек. — Мы из Общества пофигистов, и здесь у нас не какая-нибудь хрень, а официальная акция. Ну, и пари тоже. Мы на такие офигенные деньжища поспорили, что никто нас с Манокара не выставит, пока мы не выполним всю программу!

— Какую программу?.. — Голос Гредала дрогнул.

— Томек, по-моему, люди из-за тебя волнуются, — лениво бросил Элмер. И продолжил, обращаясь к администраторам: — У нас программа ознакомления с достопримечательностями Манокара, длинный такой список… На ваши выборы обязательно посмотрим. Как там, не разобрались еще, кто у вас президента замочил? А то нам тоже интересно.

— Его превосходительство президента Ришсема убили враги великого Манокара, — отчеканил Гредал. — Это не спектакль для туристов, это историческое событие! Ваше присутствие здесь, в этих дурацких костюмах, оскорбляет манокарских граждан. Вы не ответили на мой вопрос, откуда вы…

— Ниче себе, дурацкие! — Возглас Томека не позволил ему закончить фразу. — Если у меня штаны заляпаны, так это потому, что я у вас на улице в дерьмо наступил! А его костюм знаете сколько стоит? — Он показал на Элмера в ядовито-зеленом с красной мишенью одеянии. — Это экспериментальный экстрасенсорный защитный костюм! У вас есть пистолет или бластер? Тогда стрельните в Элмера и посмотрите, что будет! Фирма дала нам этот костюмчик в рекламных целях. Раз на Манокаре тоталитарное государство — значит, в нас будут стрелять и все такое, ага? Элмер в этом костюме неуязвим, а видеозаписи будут потом крутить в рекламных роликах. Вроде как шоу!

— Томек, зря ты сказал им, — флегматично упрекнул Элмер. — Теперь они захотят отнять мой костюм. Каждому ведь захочется…

— Да ну? — Томек с сомнением уставился на манокарцев. — Ой, как-то я не подумал… А вы кто вообще такие, ребята?

— Мы представители власти, и вопросы здесь задаю я! — В голосе Гредала начали прорываться нотки тихой ярости. — Вы обязаны сообщить мне свои полные имена и откуда вы прибыли!

Теряет самообладание, отметил Зарнав. Он ненавидел и Гредала, и Макодиса: один сумел пролезть с четвертого уровня на третий, другой принадлежит к третьему уровню по праву рождения и скоро получит запланированное — и притом незаслуженное! — повышение. А он, Зарнав, навсегда останется на четвертом. Ему хотелось, чтобы они оба проштрафились, но до сих пор они грубых ошибок не делали. Быть может, эта дикая история с туристами наконец-то приведет к торжеству справедливости — то есть к падению Гредала и Макодиса?

— А вы знаете, что со мной нельзя так разговаривать? — скандально вскинулся Томек. — Мое начальство считает, что я нервный, и меня отправили в отпуск — чтобы я вроде как подлечился и все такое, а вы на меня орете!

Гредал старался сохранять бесстрастное выражение на лице, хотя ярость и растерянность подтачивали его выдержку. Однако сейчас он ощутил свое безусловное превосходство над этим Томеком и с иронической усмешкой (которая, впрочем, выглядела со стороны как искривившая рот судорога, сопровождаемая пристальным пронизывающим взглядом) произнес: