Гага для мага (СИ) - Клин Катриша

Вокруг стен росли высокие мертвые деревья-дозорные. Они питались магией, живущей в центре города, в фонтанах на площади, в домах со спрятанными магическими фолиантами. Эти грозные стражи всегда помогали магам оборонять города, бороться с наступающими войсками мятежников, уничтожая врага длинными ветвями и грозными сильными корнями.

— Гага!

— А? — резко обернулась я, оглядывая спускающегося с оврага спутника.

— Чего застыла, ворона? Спускайся.

Я мотнула головой и бросила последний взгляд в сторону крепости. И как мы сможем туда пробраться? Если нас поймают, не долго голове оставаться на своем месте. Вздохнув, последовала за Бальдром, упрямо продирающимся сквозь заросли колючих растений. Ткань, закрывшая шею, все еще хранила в себе запахи волка. И ворона реагировала на него, успокаивалась и замирала, завороженная хищником гораздо больше и сильнее ее. Интересно, могла бы она принять его как своего хранителя, защитника? Позволила бы связку? В голове промелькнули образы с некоторыми моментами посвящения, изученными в академии. Но я быстро отогнала их и поспешила спрятать лицо от внимательного взгляда оборотня. Уж кто-кто, а он точно мог проникать в чужие головы и читать самые тайные и тщательно оберегаемые мысли, делая из них нечто страшное и постыдное.

— Постарайся не думать ни о чем. — Попросил Бальдр спокойным голосом. После появления метки спутник вообще как-то притих и постоянно кидал в мою сторону внимательные, изучающие взгляды. Будто видел что-то во мне. Будто только сейчас догадался, кто я или что из себя представляю. От таких взглядов бросало в дрожь и поджимались пальчики на ногах. Неужели понял что-то? Но как? Увидел в глазах? Нет. Конечно, нет. Это все выдумки.

— Я стараюсь.

— Если менталист увидит в твоих мыслях хоть одну неспокойную мысль, мы пропали. Ты же понимаешь? — в который раз повторил он. Я кивнула, с восхищением разглядывая песочную дорогу. Ноги так истосковались по песку и камням, что хотелось хотя бы постоять на мягком участке. Ступив на дорогу, мы направились к главным воротам. По пути народу было мало — лишь несколько купцов да пара семей с визгливыми чумазыми ребятишками. И все рассматривали нас, как диковинок. Неужели никогда не видели шрамов и меток? Такие были даже у обычных жителей моей деревни. Что же отталкивало этих людей от нас? А ведь что-то было, возможно, какая-то аура силы и власти, потому что никто из прохожих с нами не заговаривал и страшился встретиться взглядами. А встретившись, тут же опускали глазенки в пол. Что это значило? Они чувствовали, кто мы? Или принимали нас за других?

Подняв глаза, встретилась с таким же недоумевающим Бальдром. Тот лишь пожал плечами и придвинулся ближе ко мне — плечо к плечу.

— Веди себя спокойно. — Прошептали его губы. Я кивнула. Конечно, я понимала, что для беспокойства пока нет причин. Мы же даже ко входу не подошли, но все же в груди неприятно ныло, а сердце выбивало свой задумчивый ритм. Лишь ворона умиротворенно дремала в своем уголке моей личности. Она доверяла волку полностью. И не считала своей задачей оберегать меня от чего-либо, пока он был рядом.

Наконец, наша медленная процессия добрела до ворот. Огромные, в два моих роста, нависали они над головой. Перед ними замерли два охранника с длинными изогнутыми мечами в ножнах. По камням, которыми они были украшены, поняла — магические. Сердце забилось в новом ритме. Эти воины не брезговали пользоваться магическими предметами, но самих создателей этих предметов не переносили. Где же логика? Где баланс?

Мужчины проверяли документы и метки на руках — искали изгнанных.

— Кто такие изгнанные? — спросила отвлекшегося от рассматривания охраны волка.

— Это люди, которые не соответствуют системе. Они либо слишком много хотят от жизни, либо слишком мало. Таких изгоняют из селения и отправляют в свободное плавание. Если через пять лет человек не изменит своего образа жизни, его метка въестся в кожу и станет шрамом, лишая человека возможности вернуться.

— Оу, — от неожиданности я споткнулась, привлекая к себе внимание белокурой девчушки лет семи, плетущейся впереди. Ее отец постоянно дергал ее за руку и понукал двигаться быстрее. Но голоногая девчонка продолжала плестись позади мужчины, бормоча что-то себе под нос. Похоже, это были проклятья. Однако силы они не имели, так и оставаясь просто словами, вылетевшими из уст бедной девчонки. Засмотревшись в ее бездонные голубые глазенки, сама не поняла, как магией потянулась к ее лицу. Легкий ветерок сдул лезшие пряди с щек, освещая разгоряченные щеки. А затем вдруг ее слова стали громче:

— Да пропади ты! — выкрикнула она в спину своего отца. И тот пропал. Просто исчез с лица земли неожиданно для всех. Конечно, другие люди не заметили его пропажи. Лишь девчонка от удивления замерла, как в землю вкопанная. Я от неожиданности налетела на нее сзади.

— Эй, — повернулась она и оглядела меня цепким взглядом, а затем улыбнулась. — Я вас знаю. Вы… — но договорить ей не дал Бальдр. Он резко схватил девчонку за руку и притянул к себе.

— Иди тихо. В городе поговорим. — Проговорил он и потянул ее за собой. А та и не сопротивлялась, довольно поглядывая на нашу колоритную парочку. А посмотреть и правда было на что: высокий мужчина со светлыми кудрями и шрамами на руках и открытых из-за недостатка ткани щиколотках. Хищные черты лица, потемневшие от напряжение синие глаза, сильные руки, крепкие ноги, мощная грудь и широкая спина. Он выглядел гигантом, строившим эту крепость, а не путешественником, решившим вместе с женой поглядеть мир. А рядом с ним я. Темноглазое, темноволосое безобразие. Гибкая, но невысокая, стройная, практически костлявая с повязанным на шею черным пыльным платком. На мне — чужая мужская одежда не по размеру, хорошо скрывающая отощавшее за путешествие тело. А теперь еще и ребенок. Темноглазое светловолосое чудо с косами. Маленькие ручки, маленькие ножки, грязная, усталая, но все еще не сдающаяся, радующаяся новому, принимающая это новое. Чистая душа.

— Ваши документы. — Попросил воин идущего перед нами седого старичка.

Поднимать глаза решительно не хотелось. Даже оглядывать город казалось незаконным, ведь мы — нарушители. И пропустили нас, пожалев. И если к Бальдру еще были вопросы, то когда мы с девчонкой вцепились в его руки и лихорадочно принялись осматривать взглядом воинов, просто пропустили, даже не разглядывая печати.

— Комната небольшая, но нам много и не надо, — вывел из задумчивости Бальдр, усаживаясь рядом. Я подняла глаза от пола и взглянула на него. Устал. Измучился. Выжат эмоционально, но все равно держится. — А теперь рассказывай. Куда идешь? Маг? Что с отцом сделала?

Девчонка замялась. Все время, пока оборотень бегал по делам, устраивая нам место ночлежки, мы сидели друг против друга и просто смотрели в пол. Растерянные.

— Я с отцом шла. Он хотел… — замялась, пробегаясь темными глазками по нашим лицам. — Он хотел продать меня на ближайшем рынке. У нас закончились продукты. А за детей дают монетки. А я сильная. За меня бы много дали.

От ее слов я вся напряглась. Руки сами собой прижались ко рту, а глаза наполнились слезами. Как давно это было… а как сильно жалило сердце. Бальдру тоже стало не по себе. Но позиций он не сдавал, продолжая испытывать ребенка.

— И куда же пропал твой отец? Ты маг? Обучалась? — девчонка совсем сжалась на скамейке, втянула голову в плечи и тихонько всхлипнула.

— Я не знаю, куда он делся. Шел, ругался, дергал за руку, а потом вдруг исчез. — Она бросила на меня несчастный взгляд, будто знала, откуда пришла помощь. И снова опустила его.

Бальдр тоже оглядел меня, нахмурил брови.

— Это ты сделала?

— А что если так? — тут же встала в стойку я. Мне было жалко девчонку. Я должна была ее защитить.

— Я же просил, не высовываться. Чем ты вообще думала? Забыла, что в этом городе бывает с такими, как мы? — все больше разгорячался волк. В какой-то момент, когда его голос стал совсем уж громким, я подумала, что живыми теперь мы точно не уйдем. Но окружающие даже виду не подали, что что-то слышали, продолжая уминать еду, не поднимая голов.