Кто подставил кролика Роджера - Гэри Вульф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Можно предположить, что, однажды попавшись в ловушку, даже самый непроходимый тупицы худо-бедно придет к выводу: так делать не надо! Но некоторые ничему не учатся. Доминику потребовалось меньше двух секунд, чтобы снова влезть в автомат с конфетами по самые локти. Я освободил его, вытащил из кармана немного мелочи и бросил ее в прорезь для монет.
– Вы знаете Сида Слизняка? – спросил я.
– Никогда о таком не слышал, – буркнул Доминик, тыкая в кнопки широким бугристым пальцем. Он нажал сразу две кнопки, но вышел только один батончик. Сорвав с него обертку, он сунул батончик в рот и проглотил целиком.
– А Сида Баумгартнера? – спросил я, называя настоящее имя Слизняка.
– Ага, Баумгартнера знаю. – Доминик поправил две одинокие фотографии на стене: на одной – он, на другой – его брат Рокко, и под каждой металлическая табличка «Наш основатель». – Баумгартнер несколько раз обращался к синдикату с предложением выкупить нашего контрактного актера.
– Кого именно?
Его наждачный голос приобрел еще один слой твердости.
– Всегда одного и того же. Кролика Роджера. Я бы согласился, да Рокко заявил, что не продаст кролика и за миллион. Я говорил ему, что он спятил. Баумгартнер предлагал намного больше, чем стоил этот кролик. Но Рокко отказался даже от переговоров по этой сделке. И ни разу не объяснил почему, хотя я так подозреваю, из-за Джессики.
– Странно. Когда я спрашивал Рокко, хотел ли кто-нибудь выкупить контракт Роджера, он ответил «нет». Как вы считаете, почему он солгал?
Пока мы разговаривали, в комнату отдыха заглядывали сотрудники. Увидев Доминика, они быстро исчезли за дверью.
– Понятия не имею. Будто Рокко был одержим этим кроликом.
– Рокко упоминал в разговорах о главной роли Джессики в порнографическом комиксе?
Его губы изогнулись, обнажив в ухмылке зубы.
– А у нее была такая роль? Без шуток? Я говорил Рокко, что она та еще такса. Но он же не слушал. Не, такой комикс не упоминал. Да и с чего бы? Он же был без ума от этой девки.
Доминик наклонился ко мне ближе. От него сильно пахло чесноком.
– Я слышал, она главная подозреваемая в убийстве кролика Роджера. Копы считают, дело можно закрывать. Вы тоже под нее копаете? И хотите повесить на Джессику убийство? Если так, я поддержу вас по полной. Много душевной боли причинила она Рокко. Пусть заплатит теперь!
– Сделаю всё, что смогу. Кстати, вы в курсе, – небрежно заметил я, – Джессика тоже интересуется вашим чайником?
Если вам приходилось видеть быка, перед которым матадор размахивает красным плащом, то у вас есть некоторое представление, как Доминик отреагировал на мои слова, – как настоящий бык, разве что не пускал слюни и не бил копытом по ковру.
– Он не ее! – орал ДеГризи. – Чайник мой и Рокко! Зачем он ей?
– Говорит, сделан из чистого золота.
Лицо Доминика поменяло цвет с ярко-малинового на пастельно-розовый, а затем стало обычным бледно-белым, после чего он издал смешок, похожий на кваканье умирающей лягушки.
– Из чистого золота! Говорит, он из чистого золота? Небеса обетованные! Ее ждет сюрприз. Это самый обычный чайник. Ничего, кроме старого железа. – Выхватив толстый кожаный бумажник, он махнул им в мою сторону. – Сколько бы она вам ни предложила, я удвою.
У меня не хватило духу сказать, что у него не получится удвоить ту награду, которую пообещала мне Джессика. Вместо этого я заверил его, что верну ему чайник, как только тот окажется в моих руках.
* * *
Роджер нашелся в последнем месте, где мне пришло бы в голову его искать. У меня дома. Он лежал на диване, свесив ноги с одного подлокотника, а уши – с другого. В результате глубокого испуга его белый мех приобрел синеватый оттенок, как у белого белья, которое нерадивая хозяйка постирала вместе с цветным. Довольно приятное зрелище, которое предстает вашему взгляду при входе в гостиную: дом, милый дом, – при условии, что вы живете в похоронном бюро.
– Ты так поспешно смылся от Слизняка, что я даже немного забеспокоился. Подумал, вдруг ты начинаешь распадаться. Ты же ведь не распадаешься?
В последний раз с такой мольбой и отчаянием на меня смотрели только из клетки в городском приюте для бездомных животных.
– Я не убивал Рокко, – простонал он. – Я просто не способен на такое.
– Конечно, и ты это знаешь, и я это знаю, осталось только доказать остальному миру. Слизняк мог и соврать, что видел тебя у дома Рокко в ночь его смерти. Не знаю, зачем ему, но не исключаю и такой вариант. Может, Джессика тоже лжет. Я не знаю. Вот это мы и должны выяснить. Кто врет, а кто нет. Поэтому и суть нашей работы – расследование. В противном случае, если бы все было четко и ясно, мы назвали бы ее сбором неоспоримых фактов.
Я передал ему виски и сигару. Мы оба выпили и закурили.
– Слушай, у меня есть отличная зацепка. Я нашел курьерскую службу, которая доставила украденные оригиналы Хираму Тонеру. И как раз собираюсь проведать клерка, который принимал заказ. Хочешь, пойдем вместе?
Словесные шарики Роджера вылетели, наполненные сигарным дымом. Выдохнув дым, он повторил свой ответ: «Нет, по правде говоря, я вроде как потерял вкус к детективной работе. Вы идите, двигайтесь вперед. Расследуйте дело так, как считаете нужным. Без меня. А я подожду здесь вашего итогового отчета».
Значит, на небесах все-таки есть Бог, и он действительно слышит молитвы! Чего еще я мог желать? Кролик слез с моей шеи. Я снова обрел свободу вести дело так, как сочту нужным. И все же я не испытывал того прилива сил, какого ожидал. Боже, уж лучше грипп, белая горячка, неизлечимая цинга, да что угодно, только не мучительное подозрение, что мне, возможно, на самом деле начинает нравиться этот пушистик.
– Конечно, как пожелаешь. Сделаю все, как ты хочешь.
– Да, я так хочу.
Я присмотрелся к Роджеру, и он показался мне каким-то маленьким, будто некая скотина вытянула из него пять фунтов начинки. Я очень старался, но не мог не испытывать к нему жалости.
Оставив кролика, я прошел в свою спальню. В верхнем ящике комода, под стопкой белых трусов-боксеров, я нашел значок представителя с ограниченными полномочиями. Меня наградили им несколько лет назад после успешного завершения одной из тех редких работ, где я оказался на солнечной стороне закона. Я протер его рукавом и приколол
