Код Givenchy - Джулия Кеннер

— Михаил, — произнесла я, опередив Страйкера. — Михаил Луи.

Ручка в который уже раз заскользила по странице. Все это стало таким до боли знакомым, что я была готова повернуться и уйти еще до того, как она ответила.

— У меня в списке есть Луи Михаил, — сказала она.

— Правильно, — тут же заявил Страйкер, — это я.

Хепберн» наморщила лоб и внимательно посмотрела на меня. Я пожала плечами:

— Я просто назвала сначала фамилию. Вряд ли она мне поверила, потому что попросила Страйкера показать документы.

— Черт возьми, дорогой,—вмешалась я, — ну почему ты меня никогда не слушаешь? Я же говорила, чтобы ты захватил бумажник. — Я посмотрела на девушку, ища у нее сочувствия. — Он никогда меня не слушает.

Уголок ее рта дрогнул, и я продолжила атаку: — Я понимаю, вы не можете отдать нам пакет — мы придем за ним завтра с его правами, но нельзя ли нам хотя бы взглянуть?

— Даже не знаю… Это не совсем…

— Это действительно не по правилам, — не унималась я, — но сегодня нам предстоит встреча с Линксом, и он обязательно спросит, понравился ли мне подарок.

— Вы нам очень поможете, — добавил Страйкер.

Девушка облизнула губы, оглядела магазин, чтобы убедиться, что рядом нет менеджера, и кивнула.

— Ладно. Взгляните одним глазком. Клянусь, я чуть ее не расцеловала, но мне пришлось сдержаться, поскольку она оценила бы такой жест только со стороны Страйкера.

«Одри» вернулась из заднего помещения с фирменной голубой коробкой Тиффани размером с коробку для обуви. Открыв ее, она сняла несколько слоев упаковочной бумаги и вытащила хрустальный предмет с гравировкой.

— Хмм, как мило, — сказала я. — А что это такое?

— Я точно не знаю, — ответила девушка. — Похоже на пресс-папье.

Видимо, так оно и было. Эта штука имела восемь дюймов в длину, четыре в ширину и один в высоту. Сплошной хрусталь, с гравировкой на верхней грани. Я наклонилась, чтобы получше ее рассмотреть, Страйкер устроился рядом со мной. Я услышала, как он тихонько ахнул: мы оба поняли, что нашли следующую подсказку.

— О, теперь все понятно, — заявила «Хепберн», глядя в свой блокнот. — Специальный заказ. — Она перевела взгляд на меня. — Для вас это что-нибудь значит?

— Он любит играть в игры, — ответила я. — Могу я попросить у вас карандаш и листок бумаги?

Мы не могли унести с собой хрустальную безделушку, но текст послания у нас будет.

Вереск и сено

Для Ребекки:

552:2, 9:15, 36:6, 602:6, 635:67, 274:9, 800:67, 642:54, 641:9, 148:53, 45:30, 51:7, 161:14.

ГЛАВА 59

— Как я рад, что мы нашли эту подсказку, — заявил Страйкер. — Теперь мне все стало предельно понятно.

Я бросила на него строгий взгляд и ткнула пальцем в сторону стойки. Заполучив подсказку, мы ушли из «Тиффани» и сразу же направились в ближайший «Старбакс». Должно быть, Страйкером овладела безнадежность, но я вновь оказалась в своей стихии. Настоящий код. Больше никакой беготни по Манхэттену в поисках скрытых ключей. Это мне нравилось так же, как и первый шифр. Если бы не мысли о возможной смерти и страх перед Линксом, то я бы получала удовольствие от происходящего.

Страйкер вернулся с латте для меня и скучным черным кофе для себя.

— Итак, что мы знаем? — Он наклонился вперед. — Я могу ответить за себя: ничего. Так чтоправильнее спросить: что ты знаешь?

— Немного больше, — ответила я, действительно испытывая некоторое удовлетворение. Я повернулась так, чтобы Страйкер мог видеть мои записи. — Слова «Вереск и сено» довольно странные…

— Это точно.

— …поэтому мы их пока оставим. Вот ключ, — сказала я, показывая на вторую строчку, «Для Ребекки». — В буквальном смысле.

— Отлично, — проворчал он. — Я согласен. Только вот о чем ты говоришь?

— Ты читаешь шпионские романы? К примеру, Кена Фоллета?

Страйкер молча покачал головой.

— «Игольное ушко»? «Ключ к Ребекке»?

— Увы. — И тут же: — Подожди-ка. Второй роман. Кажется, там речь идет о коде и книге?

— Совершенно верно. Как и «Энигма», эта система использовалась во время войны. А ключом к шифру служила книга. В данном случае «Ребекка» Дафны Дюморье.

— Нам потребуется экземпляр книги?

— Нет. Упоминание о «Ребекке» сделано для того, чтобы указать на тип шифра. Ключом является не эта книга, а какая-то другая.

— И какая же?

Я пожала плечами. Он задал поистине ключевой вопрос.

Страйкер уселся поудобнее и сделал глоток кофе.

— Ладно, вернемся к самому началу. Ты уверена, что нам нужна не «Ребекка». Откуда ты знаешь?

— Посмотри на числа. — Я показала на первое число в каждой паре. — Это почти наверняка страницы. Но в «Ребекке» не восемьсот страниц. Речь идет о чем-то другом.

— Хорошо. О чем? Я покачала головой. — Не знаю.

— Но если числа — это страницы, то что обозначают вторые числа в каждой паре?

— Я не уверена. Слова или буквы. До тех пор, пока мы не найдем книгу, ответа на этот вопрос не будет.

— А что насчет вереска и сена?

Я посмотрела на него, постукивая карандашом по подбородку.

— Понятия не имею. Как жаль, что с нами нет Уоррена.

— Уоррена?

— Мы вместе учились. Он фанатично увлечен анаграммами. Анаграммы в «Молчании ягнят» показались для него слишком простыми. Ему было просто скучно. Он мгновенно отгадал их все.

— Никаких проблем, — заявил Страйкер. — Я могу это сделать.

— В самом деле? — Я посмотрела на него с уважением. — Я и не представляла.

— Вот именно.

Он открыл крышку компьютера, а я только сидела и в полном изумлении качала головой. Но он оказался прав. Не прошло и двух минут, как он нашел в Интернете генератор анаграмм и получил полный список слов, которые можно составить из словосочетания «Вереск и сено».

— Мы должны иметь в виду, что это вовсе не обязательно анаграмма, — заметила я, просматривая список. Выражения «о искре в сене» или «с осени в реке» выглядели не слишком осмысленными. — Возможно, нас направляют за город. Вереск и сено? Кто знает?

— Продолжай читать, — сказал Страйкер, не сводивший глаз с монитора.

Я последовала его совету.

«Не коси север».

Очень содержательно. Нет. Я стиснула зубы и продолжала читать список, который прокручивал Страйкер. Поразительно, какое количество слов и фраз (не говоря уже о совсем бессмысленных) можно извлечь из «Вереск и сено».

«В сексе не ори». Неплохой совет. «Сено икс веер». Они что, издеваются? «Кивер нес осе». Какой, черт побери, осе? «О! Ее нерв скис».

Ну, это хотя бы забавно.

«Воскресение».

По крайней мере, настоящее слово.

«Скоси вернее».

Последний вариант вывел меня из равновесия, и я, держась рукой за спинку стула Страйкера, беспомощно и глупо захихикала. (Я знаю, знаю. Это совсем не так уж смешно. Однако обстоятельства способствовали небольшой истерике.) Да, потрясающая подсказка. Остается научиться косить и…

Я заморгала, сообразив, что веду себя как полнейшая, законченная идиотка.

Наверное, я издала какой-то звук, поскольку Страйкер посмотрел на меня через плечо.

— Что? Что такое?

— «Воскресение», — сказала я. — Вот правильный вариант.

— Ладно, — не стал спорить он. — Но почему?

— Во-первых, это единственное нормальное слово во всем списке.

Страйкер неуверенно кивнул, но я не стала дожидаться ответа.

— Кроме того, это слово укладывается в общую тему.

— Тему?

— Религиозные подсказки. Святые, собор, алтарь.

— Хорошо. — Страйкер задумчиво кивнул и добавил: —В общем согласен.

И кивнул еще раз, уже более энергично.

— А если речь идет о воскресении, нам потребуется Библия, верно? Ведь в Библии никак не меньше восьмисот страниц?

— Конечно. — Он нахмурился. — Наверное. Должно быть…

Я с трудом сдержала смех.

— Ты не уверен. Он скорчил рожу.

— Не слишком на меня полагайся. Давай найдем Библию и посмотрим.

— Верно. — Я немного помолчала. — У нас новая проблема.

— Какая?

— Перевод.

Страйкер криво ухмыльнулся.

— Английский нам подойдет.

— Благодарю вас, мистер комедиант. Я имела в виду, что существует восемь миллиардов различных переводов Библии и еще больше изданий. Если мы не узнаем, какой нам нужен перевод и какое издание, у нас ничего не получится.

Он непонимающе покачал головой, и я попыталась подойти к проблеме с другой стороны.

— Ты читал в школе Марка Твена?

— Конечно. «Гекльберри Финна».

— Правильно. И покупал дешевое издание в мягкой обложке?

— На самом деле у моего отца было роскошное издание в кожаном переплете. Я начал его читать. Помял одну страницу. Отец устроил мне ужасный скандал.

— Представим себе, что ты помял страницу двадцать семь. Если бы ты пошел в книжный магазин и открыл на двадцать седьмой странице другое издание, то смог бы ты прочитать те же слова?

Страйкер нахмурился.

— Я никогда об этом не думал. Наверное, нет.

— Вот почему, когда речь о шифрах, всегда необходимо знать издателя, формат и все остальное. — Я прикусила нижнюю губу. — Возможно, «Вереск и сено» содержит подсказку.