Враг Сальдисской Империи (4) - Антон Тутынин

— В чём?

— Чертёж, — указал я пальцем на листок в его руках, — Схема изделия, в разрезе, и с разных сторон, с указанием точных размеров.

— А где? Где точные размеры? — тотчас спохватился мастер. Он понял что пред ним оружие, и даже восхитился качеству рисунков, но то что здесь где-то зашифрованы размеры, было для него открытием.

— Подойдите… Ну вот же, — когда Гилар встал рядом, я указал на типичные сноски с размерами, — Это цифры. Вот. Они означают числовое выражение. Это, к примеру, двенадцать. А это сто один.

— А двенадцать чего?

— А «чего» написано после цифры — код обозначения, видите? Две одинаковых буквы. Миллиметры. Вот, для наглядности, — я вынул из стола стальную линейку, — Вот этот большой отрезок называется сантиметр, он разделён на десять миллиметров. Сто сантиметров складываются в метр. Здесь всё взаимосвязано! Ах да… — вспомнив о наборе инструментов, выбранных специально для этого игрушечника, поднял с пола массивную деревянную шкатулку. В ней лежали: линейка, штангенциркуль, циркуль, измерители зазоров, выкованные специально по моему заказу, и набор острейших ножей для резьбы по дереву.

— Вот, — дал я ему штангенциркуль, — Попробуйте что-нибудь измерить. Да, вот так, раздвиньте его.

Показав принцип работы инструмента, я какое-то время наблюдал за процессом. Пояснял как считать десятые доли миллиметра, как использовать его для измерения глубины и внутреннего диаметра.

— А почему вы используете эту странную систему измерений? — через какое-то время задал очевидный вопрос мастер.

— Потому что она позволяет добиться стандартизации. Представьте, что я заказал десять тысяч таких ружей, сотне разных мастеров. По всей стране. Сколько абсолютно одинаковых ружей у меня будет в итоге? Таких, чтобы барабан от одного ружья подходил к другому? Или чтобы замок спуска можно было заменить, имея склад запчастей. Или чтобы пули от одного ружья подходили к другому?

— Боюсь ни одного. Каждый мастер делает работу по своему, у каждого свои секреты, и даже два одинаковых мушкета от одного мастера, могут иметь разные детали. Да и тот же «палец» или «шаг» разнятся от региона к региону… — начал сам же отвечать на свой вопрос игрушечник. — Но ведь так сейчас делают во всём мире!

— А я нет, — серьёзно ответил я на этот выпад, — Я не весь мир. У меня свои стандарты и требования. И одно из них — точность. Вот почему все свои изделия вы должны делать по точным размерам, без всякого своеволия, с помощью этих вот инструментов. И первым из них будет как раз это ружьё. Сумеете сделать модель из дерева? Такую, чтобы все детали встали на своё место и двигались как положено?

— Уф… ну… Да, наверное. Хотя свёрла потребуются, тиски, резцы особые… А ещё пружины — с ними мне самому не сладить.

— Всё сделает кузнец. Он предупреждён о ваших возможных заказах, так что не стесняйтесь обращаться. Если будут проблемы с подгонкой деталей, советуйтесь со мной. Хорошо? Ствол можете не высверливать. Это будет лишним.

Получив согласие на все условия, и отправив мастера игрушек восвояси, я занялся остальными своими делами. А через пару дней отправился на запланированную поездку в лес. А точнее к единственному пока месторождению полезных ископаемых найденному на моей земле.

В восьми километрах от Тристрама, на самом краю охраняемой башней зоны мои люди нашли запас известняка! Как так вышло?

В городе было несколько мужиков, что промышляли охотой на мелкую живность. Точнее даже не охотой, а установкой силков — оружия-то и навыков владения у них особых не было. А ножом да топором не поохотишься в классическом смысле. Вот они и шастали по разным местам, выискивая звериные тропки. В общем, я приказал им тащить из лесов любые камни, имеющие странный или приметный вид, ни на что особо не надеясь. И несколько недель назад мне улыбнулась удача — в мои руки попался кусок известняка, вполне классического вида — белый, с вкраплением маленьких ракушек и следов от них. Благо известняк всегда был крайне распространённым камнем, и использовался человечеством на протяжении всей своей истории. Так что в его нахождении не было чего-то удивительного.

А дальше просто дело техники: расспросить где нашёл, послать Симону (чародейку камня) дабы оценить место, и вуаля! Главное сырьё для производства цемента найдено.

— Значит мы будем строить из известняка? Не самый лучший материал, но… — рядом со мной верхом ехал каменщик. Типичный такой, я бы даже сказал стереотипный… Борода лопатой, седая голова, тело что бочка, руки-ковши и плечи размером с лошадиную задницу. Хотя сам ростом был не велик — едва ли метр восемьдесят. Мужик этот был хоть и толстый, но чертовски сильный! А в рабство угодил не за долги, как многие, а за убийство. Заплатив всем своим имуществом и свободой виру за кровь.

Одного ухаря из числа командиров наёмников так приголубил в трактире, что тому голову вместе со шлемом расплющило. К дочке его цеплялся, под юбку лез… к четвёртой, младшей. Та за отцом в трактир увязалась, егоза, ну и… Шесть дочек у мужика! От того и нрав такой скверный — никак сына дождаться не может, бедняга. А уж угодив в рабство и вовсе чуть инфаркт не схватил — дочек ведь продать могли в миг! Но оказавшись у меня вроде подуспокоился. Семью сохранил.

Но за девочками своими всё одно мужику приходится следить круглосуточно, что коршун — испортят, и хрен кто замуж после возьмёт. Только свататься пока никто не идёт, хотя старшей уже двадцать — почти перестарок по местным меркам. Боятся женихи будущего тестя…

— Нет, не будем. Тесать камни слишком долго и дорого. Мы будем делать жидкий камень!

— Ха-ха, ну ты скажешь тоже, твоё господинство, — загудел басовитым смехом каменщик, — Как же это камень жидким станет? Расплавить разве что токмо. Сотни лет каменщики тесали скальную породу. Мой прадед тесал, дед, отец и я. На том и стоим и стоять будем ещё сотни лет!

— Скажи, Дорнон, ты бы хотел построить себе дом, целиком из камня? И дочкам своим, и внукам?

— Дорого… — пожевав губами мрачно ответил человек-зубр. Почему-то именно его внешний вид больше всего ассоциировался с этим животным. Хотя дочери, как и жена, были весьма миловидными барышнями. — Не заработал я себе на каменный дом.

— Потому и дорого, что тесать породу долго и невероятно затратно. Я же хочу создать жидкий камень, какой можно делать много и быстро. Заливать в любую форму, любой толщины и высоты. Лить