Некрещеная Русь. Не верь учебникам истории! - Андрей Буровский

Названия пятницы у европейцев восходят к ее аналогам в германских языках — Фреи (английский Friday , немецкий Freitag ), или в романских — на юге Европы (французский vendredi от Венеры). По пятницам не полагалось прясть и ткать, а женщины, особо почитавшие святую Параскеву/Мокошь, «чтили пятницу больше, чем воскресенье».

Есть несколько немецких и датских сказок, в которых молодая жена должна напрясть за две или три ночи невероятное количество пряжи. Ей бы никогда не справиться, ели б не помошь волшебной тетушки с длинными скрюченными пальцами, которая принимается за работу в ночь на пятницу.

Мять лен женщины начинали в день 28 октября, посвященный Параскеве.

Необходимо рассказать еще про одно божество скандинавского пантеона, про верховного бога Одина, или Вотана, отца и предводителя асов. Дело в том, что это божество оказывается удивительным образом связано если не с Русью, то с одной из территорий будущей Руси.

Бога войны и победы, владыки Валгаллы, повелителя валькирий, знатока рун и саг, великого мудреца называли Альфер, («всеотец»), Игг («страшный»), Хар («высокий»), Вератюр («повелитель людей»), и даже Бёльверк («злодей»).

Один отдал свой правый глаз Мимиру, чтобы испить из родника мудрости. Чтобы постичь руны, он принес самого себя в жертву, и девять суток висел на стволе ясеня Иггдрасиль. Ездил Один на восьминогом коне Слейпнире, всегда в окружении вещих воронов Хугин («думающий) и Мунин («помнящий»).

Один не нуждается в пище, он только пьет мед и брагу. В зимние бури Один несется вместе с погибшими в боях героями по небу. Он все видит, все понимает. Если кто-либо встретится с ними, то попадет в другую страну, а если заговорит, то погибнет.

Справедливейший Один часто воплощается в бедного странника или в уродливого горбатого коротышку. Он бродит по свету и стучится в двери, встречается с людьми. Горе тому, кто забывает законы гостеприимства! Но достойнейших Один награждает, а попавшим в беду помогает.

Имя Одина-Вотана восходит к древнегерманскому корню «вут» — «неистовство», «буйство». Вотан появился до перемещения древних германцев по земле. Посвятив ему среду, германские народы назвали среду Wuotanestac в древневерхненемецком, Wednesday в английском, Woensdag в голландском, но Odinnsdagr в древнескандинавском. Вотан-Один считается одним и тем же божеством, которое имеет много имен. Но почему-то континентальные германцы называют среду в честь Вотана, а скандинавы — в честь Одина.

Согласно мифам, асы вообще не всегда жили в Скандинавии, они переселились из Трои и из Малой Азии. Один же владел страной к востоку от Дона.

Знаменитый ученый и путешественник Тур Хейердал предположил, что Один и правда был исторической личностью. Об этом повествуют саги, а в Скандинавии живут люди, возводящие свою родословную к Одину. Один из них широко известен — Видскуп Квислинг.

Имя Квислинга стало нарицательным для предателя и пособника оккупантов. Но конечно же он вовсе не был примитивным предателем. Им двигало не желание возвыситься, даже не страх перед оккупантами. Он был убежденным нацистом и сотрудничал с немецкими нацистами, как «собрат по борьбе», из глубоких идейных побуждений. В точности, как Эрнст Тельман сотрудничал с Коминтерном.

После поражения Третьего рейха, 9 мая 1945 г., Квислинга арестовали прямо в его особняке. Он был обвинен в государственной измене и расстрелян 24 октября 1945 г. Квислинг ни в чем не раскаялся и считал себя «мучеником идеи» Великой Норвегии, населенной нордической расой. Незадолго до казни неоязычник Квислинг составил родословное древо, в котором возводил себя к древнегерманскому богу Одину.

Безумие? Как знать… В свете открытий Тура Хейердала — вполне может быть вовсе и не безумие. Хейердал предположил, что после гибели Митридата в 63 г. до Р.Х. Великий Рим начал утверждаться в Причерноморье. Далеко не все хотели стать подданными Рима, началось переселение всех, кто категорически не хотел становится подданным Римской империи. Один, князь Асгарда, жил в эту эпоху в Приазовье, в городе Танаисе… И со всем своим народом переселился в Скандинавию из-за давления римлян.

Можно себе представить, как ядовито отзывались уважаемые коллеги о новой блажи «выжившего из ума» знаменитого ученого! С большим трудом Хейердал организовал экспедицию, которая полностью подтвердила его правоту[94].

Считается, что Один похоронен на острове, который так и назывался: Оденсхольм, — «могила Одина». В 1918 г. остров отошел к Эстонии, и стал называться Осмусаар. На этом островке площадью 4,69 км² в 1949 г. жили 130 человек, в основном шведы. После начала советской оккупации они покинули остров. Сегодня на острове живут два человека. Могила Одина потеряна еще в Средневековье.

Филологи, историки, археологи много спорят — как выглядел бог Род, кем приходятся ему роженицы и главные из них — Лада и Лель. Про Леля даже не известно, какого он пола… То ли он Лель, то ли она Леля. А то ли оно гермафродит, и можно было называть его и Лелем, и Лелью, как хочется. Гермафродитами были и некоторые греческие божества.

Еще интереснее другое божество этого цикла — Ярило или Ярила. Называют его и божеством боевой ярости, вожаком воинов, и даже почему-то богом Солнца. Мол, солнце жарило так яростно, так ярко… Солнце — Ярило. Но это — позднейшие выдумки. Свою роль в становлении таких представлений сыграла пьеса А.Н. Островского «Снегурочка» — в ней Ярило прямо назван богом солнца. Но он — бог плодородия, а заодно — своего рода сексуальный симол.

Образ Ярилы сходен с образами фольклорных персонажей: Костромы, Кострубоньки, и даже… чучела Масленницы. Во многих деревнях в самую что ни на есть христианскую эпоху эти персонажи делались в виде кукол, украшали и носили с песнями по деревне. В веселом празднике причудливо сочеталась память о культах умирающего и воскресающего бога плодородия, и о связи культа плодородия с сексуальными культами.

В Костромской губернии чучело Ярилы клали в гроб, «отпевали» и закапывали в поле — «хоронили». Но при этом не только пародировали церковный обряд. Чучело Ярилы делалось с громадным членом, и пока женщины «оплакивали» Ярилу, делая самые неприличные намеки, мужчины шутили так, что городских этнографов пошатывало.

Имя Ярила выводили из индоевропейского корня «яр» — «движение вверх», сравнивая и с гречеким «эрекция», и с индусским «арван» — конь, причем в ведах «арван» — один из эпитетов Солнца.

По мнению Иванова и Топорова, корень «яр» соотносят с представлением о яри как высшем проявлении производительных сил, обеспечивающем плодородие, максимум урожая.

М. Фармер выводит Ярилу из праславянского корня «ярь» и древнерусского «яра» — «весна», родственного словам ярь — «яровой хлеб», яровик (то есть «животное или растение этого года»), ярица, ярина — «яровое».

Стоит сравнить это слово с иранским «ярэ», или с немецким «яр» — год.

Ярила — это бог урожая и одновременно — бог половой любви, бог страсти. Божество ухаживания, совокупления.

У древних греков был бог любви Эрос — эдакий пухлый летучий хулиган, который стрелял из лука, и его стрелы заставляли влюбляться. Но славянский Ярило невероятно серьезен. Это ведь очень важное дело — подбор пары, половая любовь, зачатие, рождение детей. Дело для всех важное, но для язычника — вдвойне. Для него половые действия — религиозный акт. Это как совершение обряда — одновременно и выполнение воли высших сил, и воздействие на мир, богов и все космические силы.

В конце апреля, в разгар весны, у рек и ручьев славяне проводили «ярилки» — обряд «умыкания жен». Обряд веселый, озорной, но для современного человека слишком грубый. Предки, и холостые и женатые, ловили женщин — и своих жен, и чужих. Кого поймали — с теми любились. Во время «ярилок» холостяки выбирали себе жен.

Порой современные люди пытаются представить предков «приличнее», чем они были. Приличность же определяется просто — соответствием духовной жизни язычника к жизни современного человека. Мария Семенова всерьез уверяет читателей, что Стрибог среди всего прочего «велел каждому мужчине иметь только одну жену, а женщине — одного мужа»[95]. Это, конечно, необычайно высоконравственно со стороны Стрибога, но многоженство оставалось у восточных славян бытовой нормой века до XIII–XIV, а в среде московского боярства — и до начала XVII.

По сравнению с изобилием «хороших» богов, «плохих» у славян было мало. Главным богом зла был Чернобог.

«Славяне для того почитали Чернобога, как злое божество, что они воображали, будто всякое зло находится в его власти, и потому просили его о помиловании, они примиряли его, дабы в сей или загробной жизни не причинил он им вреда»[96].