Битвы, изменившие историю - Флетчер Прэтт

Все военные кампании характеризуются определенными особенностями. Война за австрийское наследство отличалась тем, что активные действия в ней вели нерегулярные части венгерской легкой кавалерии — пандуры, которые тучами окружали фронт и фланги австрийских армий. Это были настоящие варвары, которых использовали для того, чтобы сжигать города, устраивать набеги на лагеря и расправляться с найденными ранеными. Из-за них сильно осложнялось сообщение любой противостоящей австрийцам армии. Королю Фридриху пришлось приложить усилия, чтобы наладить разведывательную службу, сообщавшую ему о передвижениях противника. Фридрих создал кавалерийский корпус, основанный на принципах, которые заложил Фридрих-Вильгельм для пехоты: тщательная подготовка, идеальная точность и согласованность движений, а также взрастил плеяду выдающихся кавалерийских офицеров — Цитена, Зейдлица, Ротенбурга. В отличие от пандуров, это была не обычная легкая конница, а инструмент для ведения боевой разведки, такая служба была первая в своем роде.

Пехота не нуждалась в улучшении, разве что в усилении своего прежнего статуса. Фридрих заметил, что его пехотинцы не только стреляли вдвое быстрее противника, но и маневры совершали гораздо проворнее, и на этом он основал новую тактику. Пехота повзводно давала залп, делала под завесой дыма четыре шага вперед, одновременно перезаряжая оружие для следующего залпа, подходила близко к изрешеченным пулями вражеским рядам и атаковала, применяя штыки.

Что касается сражений, то все значительные битвы войны — при Хотузице, Гогенфридберге, Зооре — были методическим повторением Молвица. От раза к разу Фридрих выдвигал вперед тяжелый правый край, атаковал врага по косой и сминал его линию. Каждый случай отличался некоторыми деталями, но в основном шаблон не менялся, и его заметили за границами Пруссии.

Таков был военно-исторический фон, на котором состоялся следующий акт. Политический фон частично определялся тем, что, добившись желаемого, Фридрих стал противником войны: «Надо покончить с ней, как врач вылечивает лихорадку». Но с имперской стороны теперь выступал граф Венцель Антон фон Кауниц, советник Марии-Терезии. Она не слишком охотно согласилась принять Баварию в качестве компенсации за потерянную Силезию, но мир, которым закончилась всеобщая война, не дал ей ни того ни другого. Мария-Терезия затаила неутолимую злобу на разбойника, отнявшего у нее целую провинцию.

Венцель Антон (который упражнялся в верховой езде в закрытом зале, боясь свежего воздуха, и держал дюжину котят, которых сменял, как только они вырастали) эксплуатировал ее злость и делал это во имя равновесия сил. Он утверждал, что присутствие новой могущественной силы в северной Германии (едва ли кто сомневался в новоявленном могуществе Пруссии, учитывая ее армии и приобретенные территории) лишило Австрию свободы действий и места в Европе, которое ей надлежало занимать. Чтобы Австрия смогла возродиться, чтобы французское влияние, господствовавшее в Европе с подачи Фридриха, было ослаблено, Пруссию необходимо раздавить. Австрия традиционно поддерживала связи с морскими державами — Англией и Голландией, но безнадежно было ждать, что эти протестантские страны поддержат выпад против протестантской Пруссии. Поэтому политический курс Австрии был направлен на заключение альянса с Францией и Россией, причем с первой можно было расплатиться землями в Италии и Нидерландах, а со второй — землями в Восточной Пруссии, поскольку ни одно из этих владений не являлось частью империи.

Такими доводами Кауниц убеждал императрицу. Договориться с Россией было нетрудно, ибо в России никогда не утихали честолюбивые стремления; кроме того, русская императрица Елизавета питала к Фридриху глубокую личную неприязнь. Франция и государства помельче — Швеция и Саксония — потребовали усилий, но Кауниц обладал невероятными дипломатическими талантами, и у него для каждого находился подарок. К тому же ему помогало внутреннее убеждение, внушенное им императрице, что экспансия прусского государства нарушила сложившееся равновесие сил. Если не пресечь поползновения пруссаков, то под угрозой окажутся все. Франция подписалась под проектом; тогда Англия незамедлительно объединилась с Фридрихом: морская держава дает деньги, а прусские войска защищают Ганновер от имени короля Георга.

Таковы были причины Семилетней войны, первой поистине мировой войны, которая имела далеко идущие последствия, хотя ее значение скрыто более поздними баталиями.

Активные военные действия были открыты в августе 1756 года, когда Фридрих вторгся в Саксонию без объявления войны, занял Дрезден и изолировал саксонскую армию в укрепленном лагере в Пирне. Король располагал превосходной шпионской сетью; в саксонской имперской канцелярии у него был агент по имени Менцель, который был случайно раскрыт и провел остаток жизни — восемнадцать лет — в тюрьме, отращивая длиннющую бороду. Добытые Менцелем бумаги Фридрих обнародовал, оправдывая ими агрессию против Саксонии. Нельзя сказать, что это принесло ему большую пользу. Находчивый Кауниц тут же созвал имперский сейм и убедил мелкие княжества отправить контингенты своих войск в объединенную армию империи, которая увеличилась до полумиллиона человек, слившихся ради уничтожения Пруссии.

Агрессия Фридриха достигла своей первой цели. Саксония была разгромлена, а те из ее солдат, кому удалось выжить, получили право выбора: отныне служить Фридриху или отправиться в тюрьму. Фридрих во второй раз вторгся в Богемию, выиграл битву у стен Праги, установил блокаду города и продолжал двигаться на юг, пока 18 июня 1757 года в Кельне не столкнулся с силами, вдвое превосходящими по размеру его армию, под командованием маршала Леопольда Иосифа Дауна.

Этот человек был, вероятно, лучшим командующим, с которым жизнь сводила Фридриха. У него был обычный для австрийского полководца план — построиться и ждать атаки, так как его войска не могли соревноваться в подвижности и маневренности с прусскимии. Он тщательно выбрал место для своих позиций: левый фланг на гребне высокого лесистого холма, центр на бугристой местности среди топких прудов и правый фланг на другом холме, поросшем дубовой рощей. Даун построил войска в три линии вместо обычных двух; по всей передней линии среди зарослей расставил снайперов-хорватов. Фридрих рассудил, что левый фланг австрийцев неприступен, и развернулся налево, чтобы ударить по косой по другому флангу. Тогда части, которые мы могли бы назвать бригадами, следовали бы друг за другом и, достигнув позиций Дауна, разворачивались бы вправо, чтобы смести ряды его солдат. Головной отряд под командой Гюльсена действительно прорвал крайний фланг и отбросил первые две шеренги австрийцев; следующие части должны были пересечь переднюю линию Дауна под огнем хорватов, ударивших во фланг. Один отряд остановился, чтобы избавиться от помехи, развернулся и дал несколько залпов, после чего следующий, решив, что план битвы изменился, тоже повернулся и вступил в бой.

Битва началась слишком рано и не в запланированном месте. Это не должно было привести к катастрофическим последствиям, так как у Фридриха оставался еще большой отряд под предводительством принца Морица Дессауского, который связал отряд Гюльсена с частями, поторопившимися броситься на врага. Но в этот миг Фридрих, как нарочно, вспылил и приказал Морицу немедленно вступить в бой. Но австрийцы контратаковали, полностью смяли построение Гюльсена, ударили во фланг прусской линии, и Фридрих отступил с поля битвы, потеряв 13 тысяч из 33 тысяч человек.

Союзники сочли, что с ним покончено, и принялись наступать на его владения со всех сторон. Принц Гильдбургхаузен во главе колонны имперских войск и маршал Субиз во главе французского контингента (общим числом 63 тысячи человек) направились в Саксонию; 17 тысяч шведов высадились в Померании; выступили 80 тысяч русских, а Карл Лотарингский со своей армией и силами Дауна, всего свыше 100 тысяч человек, пошел на Силезию с юга.

В то лето сражения шли по всему периметру, и Пруссия постепенно слабела. Шведы не смогли справиться с вышедшим против них отрядом, но Фридриху пришлось отправить этот отряд. Русские войска разбили части пруссаков, составлявшие треть от их числа, но из-за неудачи в организации снабжения все застопорилось в тот момент, когда была возможность взять Берлин. Австрийцы, как можно было ожидать, вели войну осад, и Фридрих был вынужден отрядить 41 тысячу человек, чтобы не позволить им захватить все, поэтому он еле-еле смог собрать 22 тысячи человек, чтобы встретить Субиза и Гильдбургхаузена, вторгшихся в Саксонию.

Встрече двух армий при Росбахе предшествовало маневрирование на западе от реки Заале. В итоге Фридрих остановился у западного предела гряды низких возвышенностей, сзади у него были холмы Янус и Польцен. Австрийцы наступали в тыл прусских войск, и, каким медленным ни было их продвижение, Фридриху необходимо было что-то предпринять. Он предложил атаковать вражеский лагерь, что представляло собой очень рискованное предприятие на открытой, усеянной деревнями равнине, но 5 ноября проблема разрешилась сама собой.