Явился паук - Джеймс Паттерсон

Мой пульс участился, и в горле пересохло.

— А что с девочкой? Что с Мэгги Роуз?

— С ней порядок. Сонеджи дал ей валиум, чтобы она опять заснула. Она испугана, кричала — потому что под землей темно. Там черно, как в могиле. Но не так уж там плохо. Сам Сонеджи видел и похуже… В подвале.

Здесь я должен проявить максимальную осторожность, чтобы не утратить с ним связь. Что за подвал? Я позже к этому вернусь.

— Где теперь Мэгги Роуз?

— Не знаю. — Он не колебался.

Не знаю, она мертва… Не знаю, она жива… НЕ 3НАЮ… Почему он не делится информацией? Знает, что именно это мне нужнее всего? Что все в зале хотят узнать о судьбе Мэгги Роуз Данн?

— Сонеджи вернулся за ней, — продолжал Гэри, — ФБР согласилось на десять миллионов. Обо всем условились. Но она исчезла! Когда Сонеджи вернулся, ее уже не было. ОНА ИСЧЕЗЛА! КТО-ТО ДРУГОЙ ЗАБРАЛ ЕЕ!

В зале суда началось волнение, но я сосредоточился на Гэри. Чтобы не стучать молоточком, судья Каплан встала и попыталась жестами призвать к порядку — но все оказалось бесполезно. КТО-ТО ДРУГОЙ ЗАБРАЛ ДЕВОЧКУ. ОНА У КОГО-ТО ДРУГОГО.

Я спешил задавать вопросы, покуда публика и с ней Сонеджи-Мерфи еще не окончательно вышли из-под контроля. Мой голос оставался на удивление спокойным и мягким.

— Это ТЫ откопал ее, Гэри? ТЫ спас маленькую девочку от Сонеджи? ТЫ знаешь, где теперь Мэгги Роуз?

Но он не ответил на эти вопросы. Казалось, он понимал меня с трудом, покрылся испариной, глаза засверкали.

— Нет, конечно нет. Я не имею с этим ничего общего. Это все Сонеджи… Я не могу контролировать его. Никто не может. Вы что, не понимаете?

Я наклонился вперед, ближе к нему:

— А Сонеджи сейчас здесь? Он тут, с нами? — При других обстоятельствах я бы не стал толкать его так далеко. — Могу я спросить Сонеджи, что случилось с Мэгги Роуз?

Голова Гэри Мерфи, как маятник, качалась из стороны в сторону. С ним что-то происходило, он знал что-то еще. Вдруг он сказал:

— Как жутко.

По его лицу стекал пот, волосы увлажнились.

— Все жутко. Для Сонеджи все очень плохо. Больше не могу говорить о нем! Не могу. Помогите, доктор Кросс! Пожалуйста, помогите!

— Все, Гэри, достаточно.

Я тотчас вывел Гэри из состояния гипноза — в данном случае это было единственное гуманное решение. Выбора у меня не было. И Гэри. Мерфи внезапно оказался вместе со мной в переполненном зале суда. Его глаза доверчиво глядели прямо в мои — в них был только страх.

Между тем толпа окончательно вышла из-под контроля. Стоял невообразимый шум, репортеры рванулись к телефонам сообщить последние новости. Судья Каплан напрасно стучала своим молоточком.

МЭГГИ РОУЗ ОСВОБОДИЛ КТО-ТО ДРУГОЙ. Возможно ли это?

— Все в порядке, Гэри, — сказал я успокоительно. — Я понимаю, почему вы испуганы.

Он пристально посмотрел на меня, затем обвел глазами беснующуюся публику.

— Что это было? — спросил он тихо. — Что здесь сейчас произошло?

Глава 63

Я частенько вспоминаю Кафку — особенно начало «Процесса»: «Кто-то, по-видимому, оклеветал Йозефа К., потому что, не сделав ничего дурного, он попал под арест»[7]. Именно в это Гэри Мерфи заставлял нас поверить: что он просто втянут силой в этот кошмар, а сам невинен, как Йозеф К.

Прежде чем я покинул зал суда, меня сфотографировали раз сто. Каждый борзописец нацелился со своим вопросом, но я не собирался отвечать ни на один. Не следует упускать возможность промолчать.

Жива ли Мэгги Роуз? — вот что желала знать пресса. Я не собирался произносить вслух то, что думал: по всей видимости, нет.

На выходе из здания суда я обнаружил Кэтрин и Томаса Даннов, направляющихся ко мне в окружении репортеров. Я бы не отказался поговорить с Кэтрин, но никак не с Томасом.

— Почему вы помогаете ему? — начал Томас Данн на повышенных тонах. — Вы что, не знаете, что он лжет? Что с вами сталось, Кросс?

Он явно был на пределе, лицо пошло красными пятнами, на лбу вспухли вены. Он не контролировал себя. Молчавшая Кэтрин выглядела жалкой и растерянной.

— Меня вызвали как свидетеля защиты, — пояснил я. — Я делаю свою работу, вот и все.

— Плохо же вы ее делаете! — заорал Томас Данн. — Мало того, что вы потеряли нашу дочь во Флориде, так теперь еще выгораживаете похитителя!

Я достаточно натерпелся от Томаса Данна. Ему мало травли, устроенной через прессу и телевидение. Я жаждал избавиться от его нападок так же сильно, как отыскать Мэгги Роуз.

— Да будь я проклят! — рявкнул я прямо в камеры, направленные на нас. — Всем известно, что у меня были связаны руки! Сначала я был отстранен от дела, затем, по чьей-то прихоти, возвращен. И я единственный, кто добился хоть каких-то результатов!

Я умчался от четы Даннов вниз по лестнице. Их боль понятна мне, но Данн просто добил меня. Он абсолютно не прав. Никто не желал понять элементарного факта: я был единственным, кто старался узнать правду о Мэгги Роуз. Единственным!

В конце лестницы меня нагнала Кэтрин Роуз. Она все время бежала следом. За ней неслись вездесущие репортеры, щелкая фотокамерами. Чертова пресса.

— Мне жаль, что так вышло, — сказала Кэтрин прежде, чем я успел вымолвить слово, — утрата Мэгги разрушает Тома, разрушает наш брак. Я знаю, что вы сделали все возможное. Извините нас, Алекс. Простите за все.

Странный был момент. Я взял Кэтрин Роуз за руку, поблагодарил ее и пообещал и впредь делать все от меня зависящее. Нас окружили фотографы. Тогда я ушел, категорически отказавшись объяснять, что произошло между Кэтрин Роуз и мной. Молчание — лучшая месть этим шакалам.

Я направлялся домой. Я продолжаю искать Мэгги Роуз, но теперь уже в памяти Сонеджи-Мерфи. Мог ли ее забрать кто-то другой? Почему Гэри Мерфи так сказал? На пути в Саут-Ист эти мысли не оставляли меня. Возможно ли, чтобы его поведение под гипнозом оказалось блестящей игрой? Жутковатый вариант, но со счетов не сбросишь. Может, это и было частью его ужасных планов?

На следующее утро я вновь попытался загипнотизировать Гэри Мерфи. Неподражаемый доктор Кросс снова на сцене! Примерно так это прозвучало в утренних новостях. Но на сей раз гипноз не сработал: Гэри был слишком напуган — так пояснил его адвокат. Собралось чересчур много шумных зрителей. Судья Каплан даже попросила очистить зал, но это не помогло.

В тот день я подвергся перекрестному допросу со стороны обвинения, но в принципе Мэри Уорнер больше была заинтересована в моем скорейшем удалении со сцены, нежели в установлении истины. Моя роль была сыграна, что, впрочем, вполне меня устраивало.

До конца недели мы с Сэмпсоном не появлялись в зале суда, где продолжались выступления свидетелей. А мы вернулись к работе — возникли новые дела. Попутно мы разрабатывали парочку новых версий, возникших в деле о похищении. Кое-что проанализировали вновь, проводя целые часы в конференц-зале, окруженные толстыми папками. Итак, если Мэгги Роуз была увезена из Мэриленда, возможно, она еще жива. Хотя шансы невелики.

Мы снова посетили Вашингтонскую частную школу для беседы кое с кем из учительского состава. Честно говоря, нам там не особенно обрадовались. Мы разрабатывали версию о соучастнике: ведь по идее Сонеджи с самого начала мог быть не один. Быть может, принстонский дружок Саймон Конклин? Если не он, то кто же? Но в школе никто не натолкнул нас на возможного сообщника Сонеджи.

Около полудня мы покинули школу и отправились перекусить в Джорджтаун. У Роя Роджерса цыплята лучше, чем у Полковника, и горячие крылышки делают превосходно. Лично мы заказали пять порций на двоих и две бутылки коки на тридцать две унции. Мы поели за крошечным столиком близ детской площадки. После ленча можно и на качельках покачаться.

Поев, мы вознамерились прокатиться в Потомак, Мэриленд. Оставшаяся часть дня прошла в обследовании Соррелл-авеню и прилегающих улиц. Мы заглянули примерно в двадцать домов, где нас встречали безо всякого восторга. Но холодный прием не охладил наш пыл.

Никто из опрошенных не замечал поблизости ни незнакомцев, ни чужих машин. Ни в день похищения, ни до, ни после. Никто не припомнил никакого необычного грузовика, да и обычного, который развозит цветы и продукты, — тоже. Уже после полудня я отправился в Крисфилд, туда, где Мэгги и Майкла держали под землей в первые дни после похищения. Тайник? Подвал? Под гипнозом Сонеджи-Мерфи говорил о каком-то подвале. В детстве его самого запирали в подвал.

На сей раз я хотел собственными глазами увидеть ту ферму. Меня чертовски беспокоили все «нестыковки» в этом деле. Отдельные детали метались в моем мозгу, и я не знал, к чему их приложить. Мог ли кто-то другой забрать Мэгги Роуз у Сонеджи-Мерфи? Тут у самого Эйнштейна волосы встали бы дыбом, расследуй он это дело.

Осматривая окрестности зловещей фермы, я вспоминал разные эпизоды дела. Я припомнил, что именно из загородного дома был похищен сын Линдберга.