Беги со мной (СИ) - Дж. Мас

опыта, нет предыдущих мест работы. Нет ни одного человека, который смог бы подтвердить, что вы стоите хоть чего-то.

— Долго же ты, — серые глаза подозрительно сузились. Не ожидал ведь он, что я кинусь врать и защищаться? Это было бы глупо, — так почему я всё ещё здесь?

— Есть две основные причины, — в своей привычной манере начал он и замолчал.

— Ермак, клянусь, я сейчас тебя ударю. Не то время ты выбрал, чтобы меня раздражать.

Вместо ответа он начал медленно приближаться. Даже с расстояния нескольких шагов в нос пробрался аромат морских волн. Холодный.

Вадим расстегнул пиджак и весьма нахально опёрся бедром о мой стол.

— Попробуйте.

— Я тебя на обе лопатки уложила, думаешь, не дам пощёчину? — Что-то неуловимое промелькнула у него в глазах.

— Вам это не к лицу.

— Только не заводи любимую шарманку о том, что женщину не красит.

— На этот раз могу рассказать, что именно женщине необходимо, — его тягучий баритон поверг меня в шок. Я не ослышалась? По телу пробежали мурашки. Меня — столетнюю ведьму — смутил мужчина, холоднее которого только жидкий азот. А мне это даже понравилось, — вы здесь, чтобы не привлекать внимание Центрального Банка к нашей ситуации, — соизволил ответить. Вряд ли он испугался моих угроз, — они заинтересуются, почему мы так часто меняем Председателей Правления, а потом обратят внимание на брешь в службе безопасности, или как все в моём Банке, в том числе и я, допустили к управлению мошенницу, — вернулся его привычный ничего не выражающий тон.

Ермак замолчал. Впервые за все дни нашего бурного знакомства он окинул меня изучающим взглядом. Но по его лицу невозможно было понять, понравилось ли ему, что он увидел. А я не могла понять, какого чёрта меня волнует, понравилась ли я Ермаку как женщина в такой патовой ситуации?

— И? — Подтолкнула его к продолжению, откидываясь на спинку кресла.

— Я ещё не выяснил, зачем вы здесь.

— А если я скажу, что ради тебя? — В моём голосе прозвучала явная издёвка. Хоть я и говорила чистейшую правду.

— До тех пор, вы не сделаете и шага без моего разрешения. Не встретитесь ни с кем в интересах банка без моего согласия. Даже не заговорите ни с кем, пока я вам не позволю.

— А не то что? — Сдался мне этот банк и все до кучи в нём.

Вместо ответа Вадим резко поднялся с места. Зачем-то я тоже подскочила и встала напротив, сверля гневным взглядом. Почему я злилась? Ненавижу, когда надо мной берут верх хоть в чём-то. Даже если это привлекательный мужчина, запах которого закрадывался уже внутрь меня, сбивая с мысли.

Ермак проигнорировал мой вопрос. Неспешно обошёл позади кресла и взглянул на монитор моего ноутбука, про который я уже успела забыть. С лёгким беспокойством наблюдала за его реакцией, когда он рассматривал своё фото. Он не глуп, догадался, кто сделал снимок и слил его.

Как же не вовремя! За фотографии Ермака так хорошо платили, а он вряд ли мне выдаст аванс или зарплату, или бесплатный кофе на худой конец.

Снимки были просто золотой жилой. В меня метнулся тяжёлый взгляд, а после резким движением он схватил мой ноутбук, явно не планируя сотворить с ним и со мной ничего хорошего. Я с грустью наблюдала, как о мускулистую коленку разбился зародыш моей будущей бизнес-империи.

— И никаких вопросов? — Спокойно спросила, разглядывая осколки на полу.

— В коробке мой долг вам. Вы так настаивали, — бросил он, уже выходя из кабинета, — сегодня в семь вечера будьте готовы. У нас встреча.

Я даже не заметила, как он входил в кабинет с коробкой в руках, которая сейчас мирно покоилась на краю стола. Осторожно подошла к ней, будто там лежала капсула с сибирской язвой. Коробка обувная. Точно, он ведь должен был мне пару туфель взамен испорченных им.

Такой жест с его стороны заставил улыбнуться. Любой мужчина кажется лучше, когда он дарит женщине пару туфель.

Подняла крышку и тут же отшвырнула от себя треклятую коробку.

— Сволочь, — выплюнула со смехом в сторону пары дорогой, но старушечьих ортопедических ботинок.

Придушила бы, но нельзя.

Глава 18

День выдался невероятно напряжённым. Даже я прониклась общим настроением и стала волноваться за какую-то сделку, по поводу которой меня сегодня целый день тормошили и не давали заняться своими личными делами.

— Диана Павловна, — взлетел Хиггинс как раз в тот момент, когда я со сладким стоном сняла неудобные, но великолепные лодочки, — срочный брифинг на двадцать втором.

— Как же ты не вовремя, — еле сдержалась, чтобы не растечься лужицей прямо в кресле, — без меня никак?

— Вадим Владимирович сказал, что если вы не придёте сами, то я должен вас… — парнишка густо покраснел.

— И что же ты должен в таком случае? — Мне стало жуть как интересно.

— Ну…

— Давай — давай, мы ведь должны выполнять все поручения нашего всемогущего Владимира Владимировича, — поддразнила парнишку.

— Сказал, что тогда я должен «притащить, якобы, но не точно, прекрасный зад насильно», — Хиггинс даже ни разу не взглянул на меня, он так сверлил взглядом окном у меня за спиной от смущения, что мне стоило больших усилий не оглянуться.

— Вот как? Что-то ещё?

— Да, — парень сглотнул, — сказал, чтобы волосы не трогал, иначе руки оторвет.

— Ох, милый. Хоть на лысо меня побрей, никто тебе ничего не сделает.

— Он никогда так не шутил.

— Верю, но тебя в обиду я не дам, котёнок, — махнула ему, чтобы шёл за мной, — разберёмся с этим поскорей.

— Диана Павловна! — Окрикнул Хиггинс.

— Давай, не опаздывай, раньше сядем, раньше выйдем, — уже не слушала какие-то мольбы и стоны своего ассистента, направилась к лифтам.

Крыло топ-менеджмента было всегда тихим и безлюдным. Целый этаж был выделен лишь для нескольких кабинетов с зоной для приёмных. Мой же кабинет был угловым, где вообще почти никогда никого не было, кроме Хиггинса и секретарши, которая по какой-то причине почти всегда отсутствовала.

Я так погрузилась в мысли о своей нелёгкой судьбе и по поводу того, что Вадим ни слова не сказал по поводу фото, сделанному в его доме, что только в лифте обратила внимание на тот факт, что мои шикарные лодочки остались в кабинете.

Надо чаще слушать зануду Хиггинса.

Второй раз я стою перед конференц-залом со стеклянными стенами, вот только настроение разительно отличается. За столом переговоров уже собрались начальники департаментов, которые закопались в папках с заметками, только Ермак возвышался над всеми и сверлил меня тяжелым взглядом сквозь стеклянную стену.

Взгляд остановился на моих босых ногах. Вадим многозначительно