Курс уголовного права в пяти томах. Том 2. Общая часть: Учение о наказании - Коллектив авторов

Срок обязательных работ, как указано в законе, исчисляется в часах. Отбывание этого наказания иначе как в часах невозможно, поскольку согласно ст. 49 УК отбывание этого наказания строго регламентировано и установлено к отбыванию по несколько часов в день (не свыше четырех).

При замене наказания в случае злостного уклонения от его отбывания, при сложении наказаний, а также при зачете наказания сроки указанных выше наказаний могут исчисляться в днях. Часть 3 ст. 72 УК устанавливает, что время содержания лица под стражей до судебного разбирательства засчитывается в срок отбывания наказания:

- при назначении лицу наказания в виде лишения свободы, содержания в дисциплинарной воинской части и ареста — срок содержания под стражей засчитывается из расчета один день за один день;

- при назначении наказания в виде ограничения свободы — один день содержания под стражей за два дня ограничения свободы;

- при назначении исправительных работ и ограничений по военной службе — один день содержания под стражей за три дня исправительных работ или ограничения по военной службе;

- при назначении обязательных работ — один день содержания под стражей засчитывается за восемь часов обязательных работ.

В срок отбывания наказания засчитывается все время содержания лица под стражей:

- время задержания в качестве подозреваемого в преступлении в соответствии со ст. 122 УПК РСФСР;

- время нахождения под стражей в качестве меры пресечения (ст. 96, 97 УПК);

- время пребывания в психиатрическом стационаре в связи с проведением судебно-психиатрической экспертизы (ст. 188 УПК);

- время нахождения лица в медицинском учреждении на принудительном лечении, если психическое расстройство наступило после совершения преступления, в случае его излечения (ст. 103 УК РФ). При этом, независимо от того, прерывалось ли предварительное содержание лица под стражей или не прерывалось, оно полностью со всеми прерванными сроками засчитывается в качестве отбытого наказания, назначенного виновному. В случае отмены ранее вынесенного приговора вышестоящим судом, при новом рассмотрении дела зачету подлежит все время нахождения лица под стражей как до вынесения первого приговора, так и после вынесения его до провозглашения нового приговора. Если время пребывания лица под стражей равно или покрывает назначенное судом наказание, то виновный считается отбывшим наказание.

При назначении осужденному, содержавшемуся под стражей до судебного разбирательства, в качестве основного вида наказания штрафа, лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью суд, учитывая срок содержания под стражей, смягчает назначенное наказание или полностью освобождает его от отбывания этого наказания. В судебной практике в подобных случаях суды отмечают это обстоятельство в приговоре и дают ему оценку при обсуждении вопроса о назначении наказания.

В то же время закон не дает конкретных указаний по поводу зачета лицу времени содержания его под стражей до судебного разбирательства, когда в качестве основного наказания определяется штраф или лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью. На этот счет закон ограничивается лишь рекомендацией о смягчении наказания либо полного освобождения от отбывания наказания. Таким образом, конкретное решение этого вопроса законом оставлено без внимания и отдано на усмотрение суда. Как правило, суды далеко не всегда учитывают общие рекомендации закона и чаще всего, проявляя свое субъективное судебное усмотрение, оставляют без внимания нахождение лица под стражей.

Разумеется, что предварительное содержание под стражей не является наказанием, однако оно содержит в себе серьезные ограничения прав и свобод, причиняет личности определенные лишения. Особенно это проявилось в последние годы, когда лица содержатся под стражей до судебного разбирательства по несколько лет в условиях огромной переполненности следственных изоляторов, при отсутствии элементарных условий содержания, что нередко ведет к серьезным заболеваниям (туберкулез, ВИЧ-инфекция и др.). Указанные обстоятельства дают основание для более конкретной правовой регламентации в законе зачета предварительного содержания с тем, чтобы лица не несли этих лишений и ограничений сверх наказания, назначенного судом.

Часть 4 ст. 72 УК рассматривает вопрос о зачете времени содержания лица под стражей до вступления приговора в законную силу и времени отбывания лишения свободы, назначенного приговором суда за преступление, совершенное вне пределов Российской Федерации, в случае выдачи лица на основании ст. 13 УК РФ. В этих случаях зачет времени содержания под стражей и времени отбывания лишения свободы производится из расчета один день за один день.

Вопрос о выдаче лиц, совершивших преступление за пределами Российской Федерации и осужденных в других странах, решается на основании международных договоров и соглашений. Со странами СНГ этот вопрос решается в соответствии с Конвенцией о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, принятой 22 января 1993 г. в городе Минске и вступившей в действие для Российской Федерации с 10 декабря 1994 г.[151] Со странами дальнего зарубежья — на основании международных договоров и соглашений[152].

Глава V. Освобождение от уголовной ответственности

§ 1. Понятие и виды освобождения от уголовной ответственности

Освобождение от уголовной ответственности по российскому уголовному праву представляет собой освобождение лица, совершившего преступление, но впоследствии утратившего свою прежнюю общественную опасность в силу ряда обстоятельств, указанных в уголовном законе, от применения к нему со стороны государства мер уголовно-правового характера.

Освобождение от уголовной ответственности в известной мере противоречит принципу ее неотвратимости, сформулированному еще представителями классической школы в уголовном праве[153]. Вместе с тем УК РФ 1996 г. впервые в ряду своих задач ставит не только охрану личности, общества и государства от преступных посягательств, но и предупреждение преступлений (ст. 2). Профилактическая функция уголовного закона реализуется в том числе и благодаря действию института освобождения от уголовной ответственности. Так, нормы об освобождении от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием (ст. 75) и в связи с примирением с потерпевшим (ст. 76) призваны стимулировать позитивное постпреступное поведение виновных лиц, что вполне соответствует целям уголовной юстиции[154].

Итак, в ряде случаев достижение целей борьбы с преступностью возможно без привлечения виновных лиц к уголовной ответственности или же при их осуждении, но с освобождением от реального отбывания наказания. В связи с этим в уголовном праве России устанавливаются институты освобождения от уголовной ответственности (гл. 11) и освобождения от наказания (гл. 12). УК РФ посвятил этим институтам две самостоятельные главы. Таким образом, законодатель разграничивает понятия "уголовная ответственность" и "наказание". Позиция законодателя нуждается в пояснении.

Названные понятия, хотя и не являются тождественными, довольно близки по смыслу. В зависимости от различного понимания уголовной ответственности возможно и различное толкование сущности и правовой природы освобождения от нее.

В российской юридической науке понятие уголовной ответственности является дискуссионным. Одни авторы понимают ее как обязанность лица, совершившего преступное деяние, отвечать за него в соответствии с уголовным законом. Другие отождествляют уголовную ответственность с фактической реализацией названной выше обязанности, т.е. по существу с реализацией санкции уголовно-правовой нормы. Кроме того, в теории отечественного уголовного права нередко говорится и о позитивной уголовной ответственности, которая лежит в основе правомерного поведения и выражается в осознании лицом своей обязанности не совершать запрещенного уголовным законом деяния[155].

Однако специфика уголовной ответственности, по справедливому замечанию А.В.Наумова, в большей степени связана с мерами государственного принуждения, которые применяются к правонарушителю. Поэтому автор не видит серьезного противоречия между "пониманием уголовной ответственности как обязанности лица подвергнуться принудительным мерам уголовно-правового характера за совершенное преступление и пониманием ее как фактического применения этих мер"[156]. В этом вопросе с А.В.Наумовым трудно не согласиться.