Полный трындец-2, или Феникс в академии магии - Алина Углицкая

через пятнадцать минут, Феникс. Буду ждать в парке. Ах, да, — он посмотрел на Хармса и усмехнулся, — и приятеля своего прихвати, у меня для него подарок.

— Студентка, все слышала? — гаркнул Тессайн, едва Марциус неторопливо двинулся к выходу с поля. — На место бегом марш! Отрабатывать защиту.

Пришлось подчиниться. Но думала я теперь совсем о другом. О Марциусе и предстоящей с ним встрече. А еще о том, что за подарок он подготовил для Хармса и почему не упомянул никаких подарков для меня?

* * *

Едва прозвучал сигнал к окончанию занятия, как я пулей сорвалась с места. Ухватила Хармса за руку и потащила за собой. Он едва успел попрощаться с парнями.

Его вирена осталась в общаге под присмотром альфина. Она и сама не стремилась ползать по улицам при свете дня, да и побаивалась людей. А с Пашкой у них сложились удивительно мирные отношения.

Происшествие в катакомбах меня убедило, что это подземное существо, дикое и ужасное, хоть и неразумное, но понимает и реагирует на человеческую речь. Думаю, вирены не глупее собак, их можно дрессировать. Те, что напали на нас в подземельях были подобны охотничьим псам, выведенным чтобы гнать и терзать добычу. А вот их детеныш еще не познал вкуса крови. Так что у Хармса есть все шансы вырастить из Горыни верного друга.

Марциус ждал на скамье под раскидистым деревом. Сидел, сложив руки на набалдашнике трости, подняв лицо к небу и зажмурив глаза. Ни дать ни взять — Гендальф в минуты короткого отдыха.

— Пришли, — хмыкнул, не открывая глаз, стоило нам приблизиться, и только потом посмотрел.

Его теплый взгляд перешел с меня на Хармса.

— Ниар Марциус… — прохрипел горгул от избытка чувств.

— Нир, мой мальчик, просто нир Марциус. Мы же не чужие друг другу. Вон, как ты вымахал, возмужал. Кстати, Злата уже сказала, что у меня для тебя подарок?

Я призналась:

— Еще не успела.

А сама аж стойку сделала. И какой же там Марциус подготовил Хармсу подарок?

— Отца я твоего нашел, парень, — начал он. — И знаешь, что выяснилось? Не насиловал он твою мать, все у них по любви было. Только люди в деревне не одобрили их связи. Когда стало известно, что она понесла, дядя твой поднял селян, горгула того изгнали, пригрозив, что если посмеет вернуться, то твою мать убьют вместе с приплодом. Но он не мог уйти ни с чем и однажды ночью вернулся, чтобы выкрасть ее. К тому времени ты уже должен был появиться на свет.

Я слушала, затаив дыхание. А Хармс с каждым словом старика мрачнел все больше. На его лице перекатывались желваки. Горгул сжал могучие кулаки и почти беззвучно выдал:

— И… что дальше?

— А дальше тебе известно. Мать твоя родами умерла, а горгул, потеряв любимую, от горя едва не уничтожил деревню. Селяне призвали на помощь мага. Он и поймал твоего отца. Селяне долго над ним издевались, пока однажды ночью он не выломал прутья в клетке и не исчез.

— Почему мой отец не забрал меня? — прохрипел Хармс, стискивая кулаки еще сильнее.

— Ему сказали, что ты умер вместе с матерью.

— И он даже не потребовал доказательств?

— Потребовал, — произнес низкий голос у меня за спиной.

Мы с Хармсом оглянулись.

Из тени деревьев на свет шагнул немолодой горгул. Его одежду составляли полотняные штаны и безрукавка. Мощную грудь, вздувшиеся узлами мышц руки и костистое лицо испещряли многочисленные рубцы, каждый толщиной с палец.

— Потребовал, — повторил, глядя посеревшему Хармсу в лицо. — Вот что я получил в ответ.

Незнакомец медленно развернулся, и мы увидели обрубки крыльев у него за спиной.

— Люди бывают очень жестоки, — добавил он ровным голосом. — Тебе ли не знать, сын?

Я тихонько отошла и замерла возле Марциуса. Старик сжал мою руку, делясь толикой уверенности и тепла.

— Оставим этих двоих, — прокряхтел, поднимаясь. — Им есть что обсудить.

Он повел меня прочь от этого места.

Я понимала, что Марциус прав, Хармсу нужно поговорить с отцом без свидетелей. Но все же не выдержала и оглянулась.

Как раз, чтобы услышать, как мой друг спросил:

— Зачем же пришел сейчас?

— Чтобы передать тебе нашу семейную магию. Прими ее в дар, сын. Тогда я умру с чистой совестью и встречусь с твоей матерью в Долине Теней. Она давно меня ждет…

* * *

Вход в женский корпус парням был заказан, а меня теперь к мужской общаге на пушечный выстрел не подпускали. Кто-то особо одаренный вообще жалобу накатал, что я два месяца скрывала свой пол, чтобы подглядывать в душе за невинными юношами.

Понятное дело, Меввоурз оставил эту кляузу без внимания, но встречаться с друзьями мне теперь приходилось на нейтральной территории. В этот раз мы выбрали уютное место в саду за главным корпусом.

На Академию уже опускался вечер, так что Хармс прихватил с собой вирену. Да и Пашка крутился здесь же.

После того, как меня переселили в апартаменты Инайзы, он стал ночевать со мной. Облюбовал коврик перед камином и напрочь отказался съезжать, когда комендантша — суровая гоблинша восьмидесятого размера — заявила, что представителям «яйценосных» вход в храм невинности и красоты запрещен.

Я не сразу поняла, что она имеет в виду. Ведь альфины живородящие…

А потом до меня дошло, что она хотела сказать. Пашка же представитель мужского племени, с весьма красноречивыми доказательствами, которые стыдливо прикрывал длинным хвостом.

В общем, пришлось снова идти на поклон к Меввоурзу. Кажется, последнее время я хожу к нему как на работу. На этот раз там и Марциус был, и остальные деканы.

Я не стала мешать. Попросила Таирса по-быстренькому накарябать мне разрешение на проживание альфина в женском корпусе. Получила бумажку и с чистой совестью отправилась на встречу с друзьями.

Те уже заждались.

Тим, Хармс, Ык — все на месте. Чуть позже Эльвар подошел.

— Где ты был? — напустилась я на горгула. — Почему не вернулся на занятия?

— Декан меня отпустил. Я провел этот день с отцом.

Хармс поднял голову и обвел нас сумрачным взглядом.

— Ничего себе! — присвистнул фей, — Ты отца нашел?

— Нет, скорее он меня. Марциус помог.

Слово за слово, Хармс рассказал об этой встрече. Конечно, подробностей раскрывать не стал, и я не стала о них спрашивать. Да и парни поняли, что есть вещи, которые лучше не ворошить. Но один вопрос меня все-таки мучил.

— Ты сказал, что он искал тебя, чтобы передать семейную магию. Передал?

— Да, — хмурое лицо горгула осветила печальная улыбка, — это был его прощальный дар.

— Как «прощальный»? Разве вы больше не увидитесь?

— Нет. Он сказал, что я уже большой,