Переполох в академии сиятельных лордов (СИ) - Медведева Алена Викторовна

— Ты там захлебнулся? Чего бормочешь? — Устал третий час ждать Ларс. Грязь превратила одежду в одеревеневшие оковы. И уже себе признался: — Хуже девицы, в самом деле. Иве!!!

Последнее он прогромыхал так, что услышал весь этаж.

— А? — Чуть приглушил воду Таурин.

— Вылезай! Яйца уже окаменели! — Рявкнул Ларс.

Грязь, попав на тело влажной, давно затвердела, доставляя парню настоящие страдания.

— Какие яйца? — С искренним недоумением переспросила удивившаяся Иветта: ужин всем участникам полевого занятия обещали принести прямо в комнаты.

— Те самые!!! — Взвыл Тоис, не имея сил и терпения ждать дальше, и основательно тряхнул дверь. — Что там можно размывать столько времени?! Или выметайся или подвинься — душевая, вообще-то, на двоих!

Что?! Иве едва не завизжала, осмыслив угрозу.

— Стой!!! Я…я… я уже выхожу!

— Ты мужик или кто вообще, — орал вошедший в раж сосед. — Думаю, твои сестры и то быстрее купаются! Да настоящему мужчине и ведром дождевой воды окатиться — в самый раз помывка.

У Иве язык чесался спросить: чего же тогда недовольный сосед не воспользовался своим же советом. Но она благоразумно решила придержать этот вопрос при себе.

— Ты чего под дверью стоишь? — Укутавшись в банный халат и обмотав голову полотенцем, осторожно спросила она. — Уйти, я выйду и тогда ты…

— Я тебя сейчас убью! — Совершенно искренне пообещал Ларс. — Прежде Тоиса. Ты четвертый час торчишь в душе, а завтра, между прочим из-за тебя, мне надо быть в форме! И хотелось бы хоть немного отдохнуть!

Четвертый час? Иветта изумилась как незаметно пролетело время — по ее ощущениям и получаса не прошло.

— Хорошо, хорошо, — голос Таурина зазвучал успокаивающе. — Ты просто отойти и тогда я выйду.

Ларс обреченно поднял взгляд к потолку: этот мелкий… слов нет! Содрав ставшую твердой рубашку, он отшвырнул ее на пол. Отступив от душевой, под дверью которой простоял с последний час, и отвернувшись принялся стягивать не менее жесткие штаны.

— Ааа!

Вопль возвестил появление Иве. И прозвучал он так неожиданно, что Ларс покачнулся и, запутавшись в штанинах, рухнул на пол. Прежде чем он поднялся, потирая отбитый зад, дверь в комнату Иве уже громко захлопнулась.

— Таурин!

Ларс всю душу вложил в этот вопль.

А Иветта пыталась унять бешеное сердцебиение, припав к противоположной стороне двери. Увидеть спину практически голого соседа она ожидала меньше всего, и порядком перепугалась.

Впрочем, хорошее расположение духа вернулось к девушке быстро, стоило проглотить оставленный на тумбочке ужин и просушить волосы. Взгляд нечаянно упал на несколько склянок — там находились ингредиенты для задания, выданного в лазарете. А что если лечь на часок позже, но все же приготовить его?

Решено — сделано.

Подобные задания она к вящему неудовольствию Ларса не раз и не два «брала на дом». Всякие мелочи вроде едкого дыма или специфичного запаха не смущали истинного энтузиаста лекарского дела. Как частенько слышала она в лазарете: лекарь не может позволить себе роскошь быть излишне брезгливым или чувствительным, когда на кону чья-то жизнь!

— Так-с, — сунула она нос в свои записи. — Что там нам поручили сделать? Микстуру? Оо… возбуждающую аппетит? Хм…

И тут в голове девушки возникла неожиданная идея. Так вот же он шанс отомстить Тоису за сегодняшнюю подлянку! Сварить средство и за завтраком постараться подлить ему в чашку.

— И можно усилить эффект!

Иве вдруг вспомнила о паре травок, припасенных еще ее наставницей. Они бережно хранились в темном сундучке. Полностью их свойств девушка еще не знала, но отчетливо помнила: возбуждают.

Ларс еще не успел выйти из купальни, а котелок с будущей микстурой «прожорливости» уже радостно пузырился над задорным огоньком спиртовки. Недрогнувшей рукой Иве добавила туда и свои травки — настоящий лекарь должен быть немножко ученым и не бояться испытывать новое на пациентах.

— Вот и почти готово, — потянув носом, похвалила себя девушка.

А дым со сладковатым привкусом? Ерунда! Побочный эффект от реакции между ингредиентами в составе.

Спешно скрутив волосы и натянув привычную кепку, Иве Таурин осторожно выглянул из своей комнаты. Ларс ожидаемо обнаружился уже сладко спящим — вероятно, как упал в кровать после душа, так и уснул. О таких мелочах как закрывание двери Розолс и прежде не беспокоился.

Зная, что по давней привычке проснется раньше соседа, Иветта не плотно прикрыла дверь и в свою комнату — пусть проветрится. Микстуру оставила на ночь загустеть над едва мерцающим огнем. И с облегчением растянулась под одеялом: как спать то хотелось…

Вот так из-за сущих пустяков порой мир переворачивается вверх дном. Впрочем, подвоха не ожидал никто. Ни мирно посапывающий в своей необъятной ночной рубашке и колпаке престарелый ректор в самой отдаленной башне академии; ни тридцатипятилетняя девственница, прозванная среди студенческой братии горгоной, видящая в своей кроватке в башне, примыкавшей к казарме первокурсников, десятый сон; ни, собственно, изнуренные полевым занятием студенты.

Даже извечный кошмар поваров академии — питомец леди Ардемал со слегка уже отросшей шёрсткой, бесшумно крался в лунных тенях по коридору, не ожидая проблем.

Только профессор Гармарра и глава лекарского отделения профессор Лиргус еще не спали, тихо обсуждая восстановление получившего серьезную травму на занятии студента.

Академия сиятельных лордов под защитой особенной магии, до утра сделавшей ее стены непреодолимыми для всякого (кто не обладал магическим ключом!), погрузилась в благословенный и служащий здоровью сон.

А микстура Иве продолжала густеть и дымить. Клубы сладковатого пара расползались по округе, наполняя комнату за комнатой и зал за залом пока не заполонили собой всю территорию академии. И всем без исключения мужчинам, вдохнувшим этот дым, начали сниться удивительные сны. Такие приятные и волнующие…

— Йо-о-опт!

С этим возгласом спустя пару часов подскочили все без исключения мужчины! Возбуждающее средство ударило совсем не по аппетиту. И подействовало на всех. Абсолютно!

Давно забывший, как выглядит обнаженная женская коленка и для чего предназначен злополучный отросток, разменявший третье столетие ректор проснулся в ступоре подслеповатыми глазами из-под съехавшего на лоб колпака всматриваясь в приподнявшуюся вверх ночную рубашку.

Ошеломленные запоздалым пониманием преподаватели рванули в личные душевые, спросонок не слишком эффектно призывая свою магию. Только она не помогала! Не помогало ничего — ни ледяной душ, ни пронзительный ветер, ни даже мольбы и заклятия. Штаны не налезали, тело отказывалось слушать разум, а жажда удовольствия накрывала сознание.

Озверевшие от страсти студенты вскинулись разом, едва разоспавшись в своих кроватях, ощущая неодолимые муки желания. Потребности их были так нестерпимы, а телесное возбуждение так очевидно и воля сломлена так быстро, что все они в едином порыве кинули на поиски… женщин!

Да, да, тех кому вход в академию был воспрещен, жаждали все без исключения обитатели магических стен. Проняло каждого! Всех свинок, попугаев, мышек мужского пола, забредших на территорию академии. Даже Пушка!

Любой! Любой из представителей сильной половины человечества сейчас взывал лишь к одному: ниспослать ему немедленно спасительницу.

Любую! Не имело значения — старую или молодую, красивую или уродливую, титулованную или простушку. В эту ночь любая без исключения явилась бы для несчастных, заточённых за неприступными стенами, единственно прекрасной и великолепной.

Толпы одурманенных мужчин носились вдоль каменных стен, укрепленных древней магией. Между их ног сновали самцы-мыши, над их головами вились самцы-попугаи, а потерявший всякий стыд Пушок и вовсе кидался голой грудью на амбразуру неприступных ворот.

Они дружно выли в отчаянии, до предела используя свои резервы силы в тщетной попытке прорвать непреступный купол защиты академии. Им подвывал, вцепившись в решетку на окне своих апартаментов, ректор. Слабые ноги и давний ревматизм, который не брала даже магия лекарей, не позволял ему быть на острие прорыва, но душой он был всецело с ними.