Форпост (СИ) - Бондаренко Вадим

— Держи его!

— И этого тоже, сейчас снова в драку полезет!

Часовые среагировали быстро, растащив спорщиков — у одного был сломан нос, у второго наливался фиолетовым цветом здоровенный фингал под глазом. Ну и синяков каждому стражи порядка добавили уже от себя, не особо разбираясь, кто начал драку.

Пострадавшим "за честь и достоинство" своего рода оказали первую медицинскую помощь, наложив холодные компрессы и фиксирующую повязку, и отправили их в сараи с животными на три дня, запретив покидать это место и возвращаться за стены.

Вот и ещё одна необходимая постройка вырисовывается — тюрьма, в которой будут содержаться хулиганы, и вот такие нарушители общественного порядка. Убийств с того памятного нападения на меня в городе, слава добрым Предкам, не было, но это не значит, что их не будет в будущем.

Да и отделить функции часовых от правоохранителей тоже нужно. После драки я созвал Круг Воинов, и поставил перед ними задачу выбрать четверых человек для этого дела, сформировать некий аналог добровольных дружин, следящих за порядком во время нахождения как в городе, так и в добывающих сырье и пищу отрядах. Отличительные знаки новой структуры — красные повязки на рукавах одежды, должны служить предупреждением тем, кто только замыслил подобное. Такие же повязки стали носить и мои телохранители, только на красную ткань я добавил рисунок круга с волнистыми линиями-лучами. Так у нас появилась первая полиция и спецназ…

Вообще среди взрослых мужчин драки были редкостью. Во-первых — характер неандертальцев и, тем более, л'тоа. Спокойные, даже флегматичные в подавляющем большинстве, они очень редко переходили от слов к делу, выясняя отношения кулаками. Такие случаи жёстко пресекались, в первую очередь главами родов с помощниками, во-вторую — Кругом Воинов и старшими охотниками. Они же проводили разбирательство в каждом случае и выносили решения. Как суд последней инстанции оставался энной, способный ввести в гипноз любого человека и выяснить правду, но за все время меня с такой просьбой не потревожили ни разу. Страх перед Первой Пещерой и всем, что с ней связано, вбивался тысячелетиями, и изменить это отношение было не просто даже после того, как Предки исчезли… Воровства не было, или я о нем не знал — память о наказании тех троих, кто попытался украсть железные инструменты ещё не стёрлась.

Часть работ, изначально не пользовавшихся популярностью, с ростом оплаты перестали вызывать у людей даже намеки на недовольство. Так, труд шахтеров и рудокопов оплачивался выше, чем труд охотников, а ассенизаторы, вывозившие отходы в селитряную яму вообще стали одной из самых высокооплачиваемых профессий. Мне приходилось все время держать этот вопрос на контроле, чтобы на рынке труда не возникало перекосов, когда желающих заниматься одним делом очень много, а другим, не менее важным — единицы.

Драк из-за женщин не случалось вовсе, прекрасного пола в городе хватало с избытком, чаще мужчины пытались повысить свой авторитет, или, как сегодня — авторитет рода. Совсем другая ситуация была у молодежи и старших подростков — здесь соотношение полов было примерно равным, и стычки "горячих парней" из-за улыбки понравившейся обеим девчонки случались часто. Но результат их был ещё скромнее — когда это замечали взрослые, драчунам доставалось так, что они неделю с трудом передвигались и чаще отлеживались в домах, не показываясь на улице, а с предметом их обожания проводил вдумчивую беседу Круг Матерей.

Дети помладше всерьез ссорились редко, мелкие обиды во время игр не в счет. Воспитательная работа среди подростающего поколения проводилась как родителями, так и главами родов, мастерами, их обучающими и наставниками среди охотников и воинов. Свою, пусть и небольшую пока лепту стали вносить и Эрика с другими учителями.

Судебную систему, как и правоохранительную, ещё предстоит проработать детальнее, и, главное — составить обширный свод законов, регулирующих все стороны жизни общества. Сейчас таким был только один, касающийся бракосочетания, и то полностью не завершенный.

Вот и ещё одна задача, напрямую связанная с Храмом Мудрости. Именно здесь я составлю основу такой "конституции", ее дополнят своими предложениями все, имеющие власть — и главы родов, и правящие Круги. А потом начнется самое трудное — принятие этих законов на общем народном собрании. Этот процесс отнимет огромное количество времени, но обойтись без него нельзя. Люди должны быть уверены, что они сами управляют своей судьбой…

С начала декабря я, в компании телохранителей и кроманьонок с мужьями, каждые два-три навещал оставшихся жить в карантинном поселке темнокожих гостей. Язык Бинадаму — союза множества отдельных родов кроманьонцев, был довольно простым. Это не щелкающее "птичье" наречие л'тоа, освоить которое полностью до сих пор не получилось даже у Эрики…

Разгрузив сани с привезенной пищей, мы обменялись приветствиями с Гамбой и его женщиной, Эбере. Эта семейная пара была лидерами небольшой группы беглецов, доведенных до отчаяния сложившейся в племени ситуацией.

— Вы уверены, что именно Джитуку подменил камни?

— Да. Камни стали другие, не те что были раньше.

Фразы приходилось дополнять жестами, часто по нескольку раз уточняя смысл сказанного. Но общая картина вырисовывалась вполне отчётливо, и мне она совершенно не нравилась.

— Как быстро проклятие настигло человека после замены камней в амулетах?

Гамба, что-то вспоминая прикрыл глаза

— Год, два… Тафари прожил целых три, он скрывал боль. Но когда Джитуку заметил бугры на его шее и груди, ему все равно пришлось уйти.

Рассказ кроманьонцев позволял сделать единственный вывод — их "колдуны" нашли где-то выходы радиоактивной руды, и, назвав действие излучения "проклятьем", вполне успешно держали в страхе все племя. Обычные камни носили все, но как только человек начинал мешать или угрожать авторитету и власти "колдуна", камень заменяли куском опасного минерала. Эбере, Гамба и остальные, ничего не зная ни о гамма-лучах, ни о накопительном воздействии такого "священного амулета" на организм, интуитивно сделали единственно правильный выбор — бросили камни на месте, и сбежали подальше.

— Значит, это "великий белый колдун" виноват?

— Так говорит Джитуку и остальные колдуны…

— Этот "великий колдун" перед вами. И, хоть я и догадываюсь, как именно накладывается "проклятье" и чем в действительности оно является, поверьте — к бедам вашего племени не имею ни малейшего отношения.

— Дим… Если тебя бояться наши колдуны, может, ты сможешь снять проклятье с тех, кого изгнали?

— Нет, Эбере. Это не в моих силах, даже мудрые Предки тут ни чем не смогли бы помочь. Максимум, что я мог бы сделать — немного продлить их жизнь и унять боль.

Вылечить рак горла и лёгких на последних стадиях, когда метастазы распространились уже по всему организму, не могли даже в будущем, чего уж говорить про каменный век…

Хуже было другое — меня, а вместе со мной и мой народ выставили виновником проделок шаманов. Зимой ждать нападения не стоит, но как только потеплеет, нужно быть готовым в любой момент отразить нападение орды из нескольких сотен человек, полностью уверенных в том, что они пришли искоренить страшное зло…

За этими хлопотами время пролетало быстро, вот уже Лантирск отпраздновал Новый год, и начался седьмой год новой эпохи. Подарками на этот раз стали игровые наборы — шашки, нарды, домино и карты, а детям — игрушки, работавшие на принципе маховика — йо-йо. С появлением деревообрабатывающих станков изготовление мелких деревянных деталей значительно упростилось, а новые яркие краски делали вещи намного красивее и привлекательнее.

В Храме Мудрости вечерами по окончании уроков стал собираться клуб, где играли в игры посложнее — шахматы и монополию. Всего изготовили несколько комплектов таких игр, но в число подарков их не включили. Понять смысл и научиться играть смогли далеко не все лантирцы…