Краеугольников (СИ) - Виноградов Максим

— Это… впечатляет, — выдавил я с некоторой оторопью.

Если уж Василий, человек сильный и тренированный, признает первенство Бати. То что говорить обо мне? Получается, Андрей Андреевич наголову выше. Во всяком случае в том, что касается специальной подготовки.

— Да… — протянула Диана, — Мы вообще довольно мало о нем знаем. Вот ты, например, хотя бы представляешь, какая фамилия у твоего босса?

— Ну, это легко, — ответил с показной бравадой, — Видел в документах. Самая обычная фамилия, распространенная. Петров!

— Как бы ни так, — с обидной издевкой рассмеялась красотка, — Видеть-то видел, да ничего не понял!

— В смысле? Это что, псевдоним?

— Вроде того, да не совсем, — фыркнула дама, — Это, так сказать, официальная фамилия. Но есть и другая, настоящая.

Тут я действительно смутился. Как-то в голову не приходило, что у человека, тем более довольно успешного, может быть несколько фамилий. К тому же был уверен, что уж это-то точно знаю! А оказывается вон оно как…

— И… что за настоящая фамилия?

Детективы переглянулись, словно советуясь: можно ли доверять подобную информацию стажеру. Диана как будто сморщилась, но Василий сурово пожал плечами — мол, сказала «а», говори и «б»!

— Каландаришвили, — мрачно выговорила женщина.

— Так он что — армянин?

— Грузин. Наполовину. Отец с Грузии. Бросил их с матерью, когда сын только ползал. Вот тот и не захотел фамилию папаши себе оставлять. Взял нейтральную. Такую, что ни к чему не обязывает. Да и неприметная она… Эй! Ты чего это?

— А?! — я выпрямился, только сейчас осознав, что стою, разинув рот и схватившись руками за волосы, — Да ничего… Просто очень удивился!

— Это да! Батя умеет удивлять! — пафосно и слегка покровительственно заявил Василий, — Вот, помню, был раз случай…

Он что-то еще рассказывал, но я слушал в пол-уха, совершенно не воспринимая слова. В голове вертелась фамилия Андрея Андреевича, крутилась, переворачивалась, склонялась на все лады. А все потому…

Потому что вдруг мне вспомнилась последняя фраза убиенного Теплова. Он прошептал нечто нечленораздельное, глупое, несуразное. Что-то очень сильно напоминающее слово «карандаш». Однако, вот теперь я взглянул на прощальный стон совершенно по-другому.

А что, если он пытался назвать своего убийцу? Что, если это вовсе не упоминание писчей принадлежности? Что, если бедолага хотел произнести чью-то сложную фамилию? Что, если умирающий Виктор Иванович силился выговорить — «Каландаришвили»?!

Остаток разговора прошел как-то скомкано. Во всяком случае, воспоминания о нем какие-то рваные, пустотелые. Голова моя оказалась занята совершенно другими мыслями, а потому отвечал невпопад, зачастую морозил глупости. Ну а по большей части — молчал с глупым видом.

Собеседники, быстро поняв, что толку от меня никакого не добьешься, покорно оставили в покое. Надеюсь, списали мои причуды на долгий рабочий день и накопившуюся усталость. Не хотелось бы с ними ссориться — хорошие ведь, по сути, ребята. Даже несмотря на свои явные заскоки.

Внезапно я ощутил себя сидящим за собственным столом. Каким образом сюда дошел и как включил комп — совершенно вылетело из головы. Вокруг царила почти полная тьма — в офисе остался, похоже, только я один. Ни души, ни лучика света, ни единого шороха. Только попискивания системника да яркие блики монитора.

Руки как-то механически опустились вниз: одна на мышь, другая на клаву. Усталость — настоящая, а не вымышленная — действительно давала о себе знать. Действуя, как робот, по заранее заданному алгоритму, снова вышел на недавно посещенный форум.

Отыскал свою заявку — статус поменяться еще не успел. Это хорошо! Значит, отредактирую на месте. Просто добавлю новые данные к уже имеющимся. А спросить у меня теперь есть что! На этот раз интересует кое-кто вполне конкретный!

Итак, вопрос можно сформулировать следующим образом. Где находился телефон Андрея Андреевича в миг покушения на Теплова? Плюс — не только в момент «икс», но и, скажем, за час до этого? И через час после?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

А что? Если вдуматься, такое предположение многое объясняет! Именно Батя имеет и необходимые навыки, и, вероятно, может получить легкий доступ к оружию. Черт возьми, да ведь он сам показывал электрошокер в кабинете! Уж не из него ли тогда шандарахнул по мне в темноте?!

Тем более, что оспаривать квалификацию Андрея Андреевича никому и в голову не взбредет. Только что двое коллег всю голову прожужжали на тему того, какой Батя «уникальный». Вот тебе и рыцарь! Вот тебе и Дон Кихот!

Единственный непонятный вопрос — мотив. Но об этом можно и позже поразмыслить. Когда появятся весомые доказательства. Потому что пока все подозрения — лишь голословные умозаключения, не более.

Обновил заявку, уже осознавая, что ее выполнение теперь точно влетит в копеечку. Такую информацию добыть несколько сложнее и стоит она уже совсем других денег. Зато это будет первым ощутимым шагом на пути к отгадке. Реальное расследование с настоящим подозреваемым. Остается только дождаться результатов изысканий.

Так и пошел домой — усталый, вымотанный, иссякший. Зато с чувством хорошо выполненного долга.

Глава № 19

Утром еле-еле проснулся. Продрал глаза по будильнику, веки расцепились ровно настолько, чтобы понять — на улице уже светло. Тяжелый липкий сон никак не хотел отпускать. Кровать притягивала, как магнит. Одеяло спутало ноги, мешая подняться. Лишь титаническим усилием воли перевалил тело на пол. Медленно поднялся и, скрипя зубами, побрел умываться.

Пока чистил зубы так и не смог прийти в чувство. Вода брызгала на лицо, не принося ожидаемой свежести. Движения неуверенные, замедленные. Будто сомнамбула. Что уж говорить о голове — ни одной мысли в мозгу не родилось.

Уставился на себя в зеркало — жуткое зрелище. Не выспавшаяся, усталая рожа с красными глазами и осунувшимися щеками. Потер лицо ладонями и, переборов приступ лени, полез в душ.

Душ волей-неволей получился контрастным. Такова уж особенность водоснабжения. Главное, в чем причина — хрен поймешь. Вроде и напор воды отличный, и температура что надо. А вот все равно, то поток обжигающий, то леденящий, и хоть ты тресни!

Зато освежился действительно отменно. Наконец-то проснулся, ощутил первые признаки бодрости. Для полноты картины не хватало лишь одного — чашки крепкого кофе.

Пробравшись на кухню, приступил к насыщению. Щелкнул чайник, в холодильнике нашлась вполне съедобная с виду ватрушка. Растворимый кофе, сахар, кипяток — над чашкой поплыл освежающий запах напитка.

Уселся за стол, размеренно работая челюстями. Параллельно тыкнулся в телефон, просматривая план на день. Ничего необычного не предвиделось, кроме, разве что, одного пункта, который я держал исключительно в уме. А именно — нужно проконтролировать собственную заявку. Сегодня исполнитель точно что-то ответит. А значит, будут и подвижки.

Завершив завтрак, усиленно потянулся. Возникло адское желание никуда не ходить. Как было бы здорово остаться дома, поваляться в постели, почитать книгу. Да хотя бы просто прогуляться по парку, наслаждаясь бездельем и праздностью.

Встряхнувшись, заставил себя собраться. Дела сами себя не сделают! Быстро оделся, проверив прогноз погоды. Куртка обхватила плечи, хлопнула входная дверь, улица встретила холодным воздухом и горячими солнечными лучами.

Домчался до офиса меньше чем за час. Все как обычно — метро; вагоны, забитые сонными людьми. Мрачные лица, уткнувшиеся в телефоны. Толпа, суета, бесконечная лента эскалатора.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В офисе оказалось на удивление многолюдно. Я даже как-то растерялся — не привык видеть за рабочими местами столько народа. Сегодня что — день зарплаты? Или звезды так сошлись? В обычно пустом помещении образовалась толкучка, стоял приглушенный гвалт голосов. Я пробрался к рабочему месту, удивленно приветствуя встреченных коллег.