Степи нужен новый хозяин (СИ) - Гвор Виктор

— Ну что, девочки, пошли встречать принцев?

Старшие помчались вниз. Не к воротам, конечно. В дом, марафет на рожицы наводить! А "близнята", странно переглянувшись, с двух сторон прижались к Олегу:

— А наш принц уже здесь…

Вот так! Ты мучаешься, соображаешь, думаешь, как им подкинуть эту идею… А оказывается, тебя давно просчитали, построили и обработали. А не окольцевали только потому, что так пока надо было! И всем глубоко плевать, какие у тебя клыки на ожерелье и сколько.

23 сентября четвертого года. Степь от Поселка до Рима

Обратно шли медленно. Берегли и людей, и зверей. Груза получилось многовато. А ведь взяли далеко не всё. По-хорошему, ещё на одну ходку хватит. Вот только когда она будет, и будет ли…

Батяня с Эйнштейном всю дорогу обсуждали перспективы оставленного дома и разработки железного месторождения, найденного-таки совсем неподалеку. Всё упиралось в логистику. Плавить в Риме? Сорок кошкодней, чтобы перетащить пару тонн руды, в которой железа дай бог половина. Еще надо найти и перетащить уголь. Туда же, в Рим. Сколько и откуда неизвестно, но пусть те же сорок кошкодней. То есть пять гомотериев больше двух недель будут таскать камни ради тонны железа, из которой какой-то немаленький процент уйдет в отходы.

Если же плавить на месте, то логистика несколько сокращается. Пусть даже вдвое. Только уголь возить. Но тогда придется строить неслабые сооружения в районе месторождения, а вся денежно-вещевая база в Риме. И глиняный карьер — тоже. Кирпичи таскать придется один раз, но количество!..

И люди. Кто копать-то будет? Не впятером же! Можно попробовать собрать по степи и загнать в рабство всех аборигенов, до которых удастся дотянуться. Вооружить их малыми пехотными лопатками, отковать кирку или даже две… Вот только работнички из них — как с конфеты пуля. Дешевле выйдет перетащить на месторождение весь Рим, включая ледовые стены, два дома, три бани, колючую проволоку, а так же глиняный и известковый карьеры.

И это при том, что если не ставить основной задачей скорейший переход человечества в железный век (к чему это человечество категорически не готово), то запасов водопроводных труб римлянам хватит до конца жизни и ещё внукам достанется. А сейчас ещё прибавились раздолбанные (а частично и не очень раздолбанные) винтовки без патронов. Стоит овчинка выделки?

Дудник от обсуждения уклонялся: мол, идите все на фиг со своим железом, оружием и прочей фанаберией, у меня Катька случилась! Катька, которая случилась в первую же ночь после знакомства, желала продолжать случаться как можно чаще, а потому от Андрея не отходила. Или он от неё.

У Артема с Наташкой как-то спокойнее всё протекало, все-таки взрослые люди, умеют обуздывать свои хотелки. Правда, у Артема вдруг прорезался нешуточный интерес к сельскому хозяйству. Вот и обсуждал с Натальей перспективы развития посадок в Риме. И днем обсуждал, и ночью, подробно и обстоятельно.

Олег, обнаружив, что две жены в постели даже при полном отсутствии опыта и знаний у всех заинтересованных сторон скорее плюс, чем минус, пытался найти подвох в своем новом положении. "Две жены, красота, что ни говори, — напевал Малой, — Но с другой стороны, тёщи тоже…" Запнулся. Две тёщи не попадали в рифму. Иметь же трех не хотелось даже в песне. Наконец сообразил что жены ему достались без досадного обременения в виде толстых сварливых тёток. Настроение взлетело до небес и огляделось в поисках чего-нибудь пролетающего мимо: красивого и с перьями, достойными девчонок. Стрела легла на тетиву, но все орлы предусмотрительно убрались за пределы досягаемости влюбленного психа, так что "близнятам" пришлось довольствоваться букетиками на ходу сорванных ромашек.

Время от времени Олег обзывал Ирку ненавистным "Маугли" и усаживал на кошачью спину: нога ещё побаливала. Заклинание действовало всё хуже, зато девушка привыкла к Снежку и почти его не боялась. Гомотерий горько вздыхал, но особых возражений не высказывал. Только взглядом косил: мол, всё понимаю, брат, любовь-морковь, шуры-муры, ножка больная и красивая… У самого бывает, когда у сестренок течка. Правда, раз в год, но зато сразу у троих! А с Пузиком мы завсегда договоримся. И смотри, какие котята получаются! Нет, ты глянь! Орлы! То есть саблезубые тигры!!!

Единственное, о чем Олег сожалел, было кресло Василь Сергеича. Очень уж неудобна оказалась бандура в перевозке. Впрочем, сожалел не сильно: жены важнее.

Ниндзя торчал в авангарде, надеясь подстрелить свежатинки на ужин, однако "свежатинка" упрямо разбегалась задолго до приближения отряда. Охотиться такой толпой — это тебе не там!

Галочка Егоровна возилась с котятами. Выискивала раны и царапины от "ужасного колючего кустарника", тщательно исследовала зверячью долю еды на тему свежести, переживала, что бедняжек перегрузили и слишком редко дают отдыхать. В ответ кошки облизывали Галкино лицо вместо несуществующих ран, жадно поедали забракованное "мамой" мясо и отказывались двигаться с места, пока единственная и неповторимая не утвердится на спине кого-нибудь из них. Лишние пятьдесят килограмм веса "котяток" совершенно не пугали.

Время от времени Галка, жалея котов, перебиралась на спину Тараса (единственное, с чем саблезубы мирились). Бульбе, и без того тащившему больше всех, дополнительные полцентнера давались тяжеловато, но Картошин крепился и только устраиваясь на привал хрипел, что к концу похода жена сделает из него гомотерия.

Остальные девчонки шли пешком, даже мысли не допуская залезть на клыкастых чудовищ.

Чума трудолюбиво пыхтел под рюкзаком, жутко жалея об отсутствии жены. Оторва такая ласковая, нежная, смешная, маленькая, сильная, ей бы этот рюкзачок в развлечение… А ещё Чума мечтал о картошке! Заварзин давно смирился с жизнью в каменном веке. С отсутствием телефона, компьютера, книг, теплого сортира и всего прочего. А необходимость пахать с утра до вечера и вовсе почитал за благо. Почти. И единственное, чего ему не хватало в новой жизни — это картошки! Сырожаренной, с грибами в сметане! Хотя со сметаной тоже проблемы! Ладно и без сметаны пойдет под жаркое из хобота мамонта! Или отварной со сливочным маслицем! Эх, блин, масло… Пора отловить пару телочек и бычка! Или быков можно и диких использовать? Но телочек — точно надо! А пока сойдет и сальце из шерстистого носорога, которое куда вкуснее кабаньего! И больше его в этой зверюге. Галочка Егоровна один раз сделала, два года доесть не можем! А ведь мясо давно съели, хоть оно и жестковато, и на вкус очень так себе! Четыре с лишним года прошло, уже и вкус картофельный почти забылся, и вдруг! В Поселке, за избой… Нет, картошки там уже не было. Но она там была раньше! Совершенно точно! Именно она! Взвыв раненым носорогом, Колька рванулся вперед, запуская руки в сухую землю. И нашел-таки. Одну, крохотную, пропущенную при уборке, но нашел! Прибежавшая на крик Наташка покачала головой, взяла Чуму за грязную руку и отвела в сарай. А там… Крупная, отборная, очищенная от грязи! В мешках, ряды которых тянутся до горизонта… Роль горизонта исполняла стенка сарая. Вообще-то, картошки было меньше тонны, и всё равно часть пришлось оставить. Вот когда Колька жалел об отсутствии Оторвы больше всего. Золотце вполне могла пару мешков прихватить. Ну ладно, два, конечно, перебор, но мешок-то точно! А с волокушей — два!

И что бы ни думали отцы командиры, а второй ходке быть! Колька всю плешь им проест!

Вот так и получилось, что ни полтора десятка мосинок, ни Иркина (единственная) "светка", ни личный пистолет Василь Сергеича, ни даже ручной "Дегтярь" со сменным новеньким и даже не проржавевшим стволом и двумя дисками никого особенно не волновали. Обходились без огнестрела четыре года, и после обойдемся. Всё равно патронов кот наплакал. А уж пилы-лопаты-топоры даже не все забрали. Полежат до следующей ходки, у самих есть, и получше.