Битва за Британию - Владислав Викторович Колмаков

И я ее прекрасно понимаю. Бросил, понимаешь, беременную супругу одну в чужом городе. Но она у меня не только красавица, но еще и умница. Идеальная жена боевого офицера. Она у меня хорошо понимает, за кого замуж вышла. И не бухтит без лишнего повода. Повезло мне с ней. Живем душа в душу. Хотя я давно заметил, что здесь в этом времени женщины не такие меркантильные и стервозные, как это было в двадцать первом веке. Вот там у них все завязано на комфорт, деньги и материальное благополучие. И человеку военному очень сложно найти терпеливую и понимающую супругу. Способную терпеть все тяготы и лишения военной службы вместе с мужем. Мало там таких баб было. А мне вот повезло встретить самую идеальную офицерскую жену. Но для этого пришлось умереть там и возродиться здесь в 1935 году.

Жена сильно обрадовалась, увидев меня на пороге нашей квартиры. Она же думала, что здесь все как в Советском Союзе. Это там если муж уехал на войну, то его не будет несколько месяцев. Вот и здесь думала, что будет также. А тут такой сюрприз. Приятный. Мне тоже было приятно. Честно говоря, нужен был мне этот отдых. Уж слишком силен был накал боев в воздухе над Британией. Слишком много вылетов и сражений, в которых гибли мои боевые товарищи. Тяжело это для психики. Нельзя все время воевать без роздыху. Перерывы нужны во всех этих сражениях. А то ведь так и свихнуться можно. Кстати, это не я сам выдумал. У многих пилотов после нескольких недель воздушных боев начинался нервный срыв. Эта проблема была известна всем воюющим странам. А я вот вспомнил, что в Великой Отечественной войне советские летчики и другие военнослужащие так и будут воевать аж четыре года подряд. Без отпусков или перерывов, между прочим. И как они такой прессинг на психику только смогут выдерживать? Не знаю. Не знаю. Уже за одно это им всем памятники надо ставить при жизни.

Но вернемся к нашему повествованию. Пока я отдыхал дома с женой. Ко мне пришло приглашение на церемонию награждения в Букингемский дворец. Не забыл обо мне король. Он же там обещал разобраться с моими наградами. И слово свое сдержал. 22 августа я находился в королевской резиденции. Награждали не только меня одного. Награждаемых было довольно много. Несколько десятков. В основном — это были летчики и моряки. Присутствовали среди них и зенитчики. Даже один сержант пехотинец имелся. Он получил медаль за захват сразу нескольких немецких парашютистов. Всех, между прочим, награждал Георг Шестой лично. Мне он выдал сразу две награды: планку второй степени на мой орден «За выдающиеся заслуги» и крест «За выдающиеся летные заслуги». Вторая награда была серебряным крестом, висящем на серебряной узкой планке с белой лентой в косую фиолетовую полоску. Этот крест тоже был первой степени. И к нему также потом добавлялись планки за каждое следующее награждение. В общем, сразу две висюльки мне британцы выдали по совокупности моих боевых заслуг. Я уже успел сбить 25 германских самолетов, находясь на службе Его Величества. И снова стал самым результативным асом только не советских, а уже Королевских ВВС. Пока ни один британский пилот столько воздушных побед не имел. Я стал первым э-э-э… «австралийцем» и подданным британской короны, который столько врагов уничтожил в воздухе.

На церемонии награждения я также познакомился с одной интересной исторической персоной. Ее звали принцесса Елизавета Александра Мария. Да, да! Та самая! Которая в последствии станет знаменитой на весь мир королевой Елизаветой Второй. Меня ей представил сам король. Ее папа Георг Шестой. Мы вроде бы, с ним были уже хорошими знакомыми? По крайней мере, меня британский монарх особо выделял из всей этой толпы награжденных. Мы с ним начали общаться на авиационные темы. И тут к нам буквально подлетело это чудо. Эта девочка четырнадцати лет была довольно милой. Не сказать, что красавица. Но довольно симпатичная и улыбчивая. И общительная до невозможности. Так, что папе приходилось ее несколько раз одергивать. Этой будущей королеве было все интересно о моей службе, о самолетах и о войне в воздухе. Она с ходу забросала меня вопросами. Причем, было видно, что интересуется искренне и ей это действительно интересно. И общалась она со мной с такой детской непосредственностью. Что я невольно засомневался, что передо мной сейчас находится та самая великая и ужасная Елизавета Вторая. Ну, никак не походила эта открытая и общительная особа на ту чопорную и стервозную старушенцию, которую я видел там в своей прошлой жизни. В двадцать первом веке. М-да! Как же корона портит людей, однако?

Но это были не все сюрпризы на сегодня. К нашей компании как-то незаметно подошел премьер-министр Уинстон Черчилль. Я его сразу не заметил. Меня принцесса Елизавета отвлекала своими вопросами. Вот он и подкрался. Блин! Дожили. Такого борова не заметить — это надо уметь. Совсем хватку теряю как летчик-истребитель. Расслабился. И по сторонам перестал смотреть, понимаешь! Ну, это я так. Шучу! Кстати, вот с Черчиллем я тоже один раз уже встречался до этого. Меня ему представили раньше. Когда решалась моя судьба. Типа, быть мне подданным британской короны или нет. Вот тогда мы в ним и встретились. И перекинулись парой слов. И мне тогда показалось, что я ему не понравился. Смотрел он на меня довольно подозрительно. Хотя и поздоровался, вежливо пожав руку. Политик одним словом. Смотрел на меня и прикидывал, как же ему это использовать в его политических играх. В общем, с этим персонажем у меня дружбы не получилось. А не очень то и хотелось. Мне Черчилль не симпатичен. С его маниакальной ненавистью к коммунистам и СССР. Не сможем мы с ним стать друзьями. Вот с королем я уже наладил контакт. С Георгом Шестым мне комфортно общаться. А Черчилль хоть и улыбается и руку жмет, а глаза у него холодные и расчетливые. Как у змеи, которая решает куда вонзить свои ядовитые клыки. Очень неприятный человек. Очень. Но мне с ним сориться не с руки. Поэтому я улыбаюсь в ответ и жму руку премьер-министру Великобритании, изображая радушие.

А подошел ко мне Черчилль не просто так. Такие политики как он ничего просто так не делают. А задумал наш английский боров очередную пиар-акцию. Помните, я 18 августа в первом вылете сбил два «Мессершмитта» Bf-109Е? Пару. Ведущего и ведомого. Ведомый тогда взорвался и погиб вместе со своим истребителем. А вот ведущий немец