Сердцеедки. Правила любви - Памела Уэллс

Свернув за угол, она сразу заметила на стоянке Дрю. Сердце среагировало быстрее, чем мозг — так затрепетало в груди, словно Сидни была новичком в любовных делах, и это была ее первая серьезная влюбленность.

Но тут к Дрю подошла какая-то девушка. Сначала Сидни подумала, что это Николь Робинсон, заметив белые пряди в забранных в хвост волосах. Но тут девушка повернулась, и Сидни разглядела ее лицо.

Это была Келли.

Сидни отступила назад и укрылась за углом дома. С такого расстояния было не слышно, о чем они говорили, но Дрю все время улыбался и нетерпеливо топтался на месте. А потом они обнялись. У Сидни желудок связало узлом от злости, ревности и разочарования.

Она сжала руку в кулак. Ключи больно впились в ладонь. Сидни покинула свое укрытие и решительно направилась к стоянке.

Ну все, Келли не жить.

— Я ничего такого не жду, — сказал Дрю. — Может, она и не захочет ничего менять.

— Не знаю. — Келли облокотилась на дверцу своей машины. — Мне кажется, она любит тебя настолько, что готова на все, лишь бы у вас все наладилось.

Дрю опустил голову, нервно дергая замок куртки.

— Я очень по ней скучал. С трудом удерживался, чтобы не позвонить ей и не спросить о какой-нибудь ерунде. Я даже составил себе список предлогов, под которыми можно было бы позвонить. — Дрю рассмеялся. — В любом случае, я хочу поблагодарить тебя. За все. — Он шагнул вперед и заключил Келли в объятия. — Ты — чудесный друг.

Друг. Что ж, у нее был шанс стать для него чем-то большим, чем друг. Но она не использовала его. И не жалела об этом. Она не могла так предать свою подругу. Сидни значила для нее больше, чем любой парень.

— Удачи! — Келли по-сестрински похлопала Дрю по спине.

— Спасибо. — Он отпустил Келли и сунул руки в карманы широких штанин. — Пожалуй, пойду. Она велела быть к восьми. Не хочу с самого начала напортачить. — Он направился ко входу.

Келли взяла с заднего сидения сумочку, захлопнула дверцу и нажала кнопку на брелке с сигнализацией. Потом двинулась по проходу между машинами, но тут заметила, как кто-то шагает ей навстречу, причем весьма решительно.

— Привет, Сид! — Келли помахала подруге рукой.

Вот только Сидни не стала махать в ответ. Она лишь плотнее сжала зубы, подбираясь к Келли.

Ого, да она в ярости, подметила Келли. Слова, вырвавшиеся у Сидни в следующий миг, только подтвердили догадку.

— Ты… ты… грррр! Просто поверить не могу!

Алексия пробралась сквозь плотную толпу и похлопала Рейвен по плечу.

— Что? — спросила Рейвен, выдавая посетителю сдачу.

— Мне только что сказали, что Келли и Сидни выясняют отношения на стоянке.

Рейвен подняла голову.

— Правда?

— Думаю, нам надо вмешаться.

Рейвен поискала взглядом кого-нибудь из знакомых.

— Эй, Лиза! — окликнула она. — Мне надо отойти. Ты не могла бы пока постоять на входе?

— У меня еще уйма дел и…

— Это очень, очень важно. Пожалуйста?

Лиза вздохнула.

— Ну ладно. — Она забрала у Рейвен штамп «Скрапа» и занялась следующим посетителем.

— Пойдем, — сказала Рейвен, пробивая дорогу к выходу.

Сидни была в ярости. Щеки у нее пылали пунцовокрасным, руки постоянно двигались, а ноздри угрожающе раздувались.

— Что происходит? — спросила Алексия, когда им с Рейвен удалось растащить спорящих.

Сидни обвиняющее ткнула пальцем в сторону Келли.

— Она встречается с Дрю!

— Что значит «встречается с Дрю»? — спросила Рейвен, стараясь выяснить все спокойно и объективно.

— Ходит на свидания! Гуляет с ним!

— Успокойся, Сид. — Алексия положила руку на плечо Сидни. Это прикосновение словно бы вернуло ее к реальности. И Сидни плотно сжала губы.

— Я не встречаюсь с Дрю, — крикнула Келли, и голос у нее сорвался. Казалось, она вот-вот заплачет. — Я ничего не скрываю в своей личной жизни. В отличие от некоторых моих знакомых.

Рейвен нахмурилась.

— Что ты хочешь этим сказать?

Келли кивнула на Алексию.

— Ты от нас ничего не скрываешь, а?

Алексия вздрогнула.

— Я встречаюсь с Беном, — выпалила она.

— Мне Уилл сказал, — пояснила Келли.

Рейвен повернулась к Келли.

— А зачем это ты разговаривала с Уиллом? Это же против всех правил!

Сидни глянула на Рейвен и подбоченилась.

— Ты уже сама бог знает сколько времени нарушаешь двадцать седьмое правило.

— Какое двадцать седьмое правило? — спросила Келли.

— Не влюбляться по-новой.

Келли нахмурилась.

— А в кого это ты влюбилась, Рейвен?

Рейвен всплеснула руками.

— Можно подумать, я совсем тупая и не могу трезво оценивать ситуацию! И вообще, это дурацкое правило.

— Ты считаешь его дурацким, потому что нарушила, — парировала Сидни.

— Эй, девчонки! — Алексия шагнула между ними. — Послушайте, о чем мы говорим! Мы спорим из-за парней и из-за того, кто какое правило нарушил. Я составила этот Кодекс, чтобы помочь вам и сплотить. Но поскольку мы тут ссоримся из-за этого, похоже, Кодекс не работает.

Все замолчали и опустили глаза.

— Я бы не сказала, что он не работает, — сказала Рейвен. — Я вот совершенно успокоилась насчет Калеба.

Алексия подняла голову.

Келли кивнула.

— А я — насчет Уилла.

— А я — насчет своих прежних отношений с Дрю. Я уже хотела забыть, но тут он сам написал мне. — Сидни не удержалась и улыбнулась.

Рейвен вскинула брови.

— Он тебе написал?

Сидни кивнула.

— Похоже, он хочет поговорить… но…

— Хочет, — подтвердила Келли. — Именно об этом мы с ним и говорили только что. О тебе. Я пожелала ему удачи. Мы с ним просто друзья, Сидни.

— Знаю. — Сидни пнула камешек. — Я всегда это знала… просто…

— Ты все еще любишь его, — подсказала Рейвен. — И это делает тебя немного сумасшедшей.

Сидни фыркнула.

— Ха-ха. Но ты, наверное, права.

— Я всегда права. — Рейвен гордо расправила плечи.

— А вот это забавно, — саркастически заметила Келли.

И все четверо рассмеялись. А потом Сидни повернулась к ней и сказала:

— Прости, что я тебя обвиняла в предательстве.

Келли покачала головой.

— Не извиняйся. Я понимаю, как это выглядело со стороны. Просто знай, что я никогда, ни за что не причиню тебе боль.

Сидни обняла Келли.

— Знаю. — Она поманила Рейвен и Алексию. — Идите сюда.

Алексия облегченно вздохнула. В конце концов, если у них не будет друг друга, значит, у них не будет никого.

— Прости, Алексия, — сказала Келли. — Ты права. Мы спорили из-за пустяка.

— Да ничего… Просто я хочу, чтобы мы дружили, как прежде, и чтобы никакие парни не мешали нашей дружбе. Я предложила Кодекс, чтобы вам было легче пережить расставание. Я думала, он нас сблизит.

— Так оно и вышло, — улыбнулась Сидни. — Странным способом, но он все-таки сделал свое дело.

— Я остыла к Уиллу, — сказала Келли. — И благодаря Кодексу снова стала общаться с вами.

— И мне он помог, — призналась Рейвен.

Сидни опустила голову.

— Мне тоже помог, раз мы с Дрю готовы к серьезному разговору.

Алексия размышляла, стоит ли рассказывать им, почему и как подействовал Кодекс. Впрочем, не так уж важно почему и как он помог. Главное, что помог.

— Ну, так у нас все отлично? — спросила она.

Подруги переглянулись.

— У меня — да, — сказала Рейвен.

— У меня тоже, — добавила Келли.

Сидни улыбнулась.

— Я тоже в порядке, если не считать того, что мне через пятнадцать минут выходить на сцену и читать свои дилетантские стихи.

— Стихи? — переспросила Рейвен.

— Знаю, это нелепо. Но я должна их прочитать.

— Мы тебя поддержим, — заверила Келли. В этот момент у нее за спиной зажглись фонари.

— Обязательно, — подтвердила Рейвен.

Алексия в знак поддержки сжала ее руку.

— Тебя мы тоже поддержим. Надеюсь только, что после этого мама не запрет тебя в комнате навечно.

Рейвен фыркнула.

— Да уж, я тоже надеюсь.

— Ну что, готовы опозориться? — весело спросила Сидни.

Рейвен покачала головой.

— Нет, но сейчас уже поздно отступать. Так что пошли!

Глава тридцать первая

Правило 26: Не целуй парней как минимум три месяца с момента разрыва.

Сидни сжимала в руке листочек со стихотворением. Листок был весь измятый и влажный от ее вспотевшей ладони. Сидни судорожно сглотнула. Во рту пересохло, в «Скрапе» было жарко от набившегося народа. Она стояла за кулисами, ожидая, когда Дуг Мулне закончит свою комическую пантомиму. Выступал он замечательно — публика буквально покатывалась со смеху. Сидни же выйдет на сцену со своим драматичным, депрессивным стихотворением и либо усыпит всех, либо разгонит.