Перси Джексон и проклятие титана - Рик Риордан

— Так почему же вы не убили меня? — выпалил я в ответ.

Глупо было говорить такое богу войны, но в его присутствии я всегда чувствовал безрассудную ярость.

Арес кивнул, словно я наконец сказал что-то умное.

— Я на самом деле хотел бы убить тебя, — произнес он. — Но по Олимпу прошел слушок, что ты можешь начать самую крупную войну в истории человечества. Это ситуация, которой я давно дожидаюсь. И я не могу рисковать и испортить все дело. Кроме того, Афродита считает тебя кем-то вроде звезды мыльной оперы. Убей я тебя, и для нее я стану плохим. Но не волнуйся. Как-нибудь скоро — действительно скоро — ты поднимешь меч, чтобы сразиться со мной, и ощутишь гнев Ареса.

— Чего ждать? — Я сжал кулаки. — Я уже побил тебя однажды. Как лодыжка — все еще болит?

Арес криво усмехнулся.

— Неплохо, салага. Но дразниться ты так и не научился. Я задам тебе взбучку, когда буду в форме. А пока — сгинь.

Он щелкнул пальцами, и мир закрутился в облаке красной пыли. Я упал на землю.

Когда я снова встал, лимузин уже уехал. Дорога, закусочная, городишко Хила-Кло — все исчезло. Мы с друзьями стояли посреди свалки — гор металлолома, простиравшихся всюду, куда хватало глаз.

— Чего она от тебя хотела? — спросила Бьянка, как только я рассказал им про Афродиту.

— Ну… не могу сказать наверняка, — соврал я. — Она велела быть поосторожнее на свалке ее мужа. Сказала — ничего не брать.

Зоя прищурилась.

— Богиня любви никуда не поехала бы только затем, чтобы сказать тебе подобное. Будь осторожен, Перси. Афродита сбила с правильного пути множество героев.

— Должна согласиться с Зоей, — сказала Талия. — Не доверяй Афродите.

Гроувер насмешливо на меня поглядывал. Обладая внутренней эмпатической связью со мной, он обычно мог читать мои эмоции, как открытую книгу, и у меня возникло чувство, что он точно знает, о чем говорила со мной Афродита.

— Итак, — сказал я, желая поскорее сменить тему, — как мы будем отсюда выбираться?

— Пойдем туда. — Зоя указала направление. — Запад там.

— Откуда ты знаешь?

В свете полной луны я ясно видел, как она удивленно поглядела на меня.

— Большая Медведица на севере, а отсюда следует, что там должен быть запад.

Она укачала на запад, потом на северное созвездие, разглядеть которое было не так-то просто — уж слишком много звезд высыпало на небе.

— Ну да, — сказал я. — И медведица там пристроилась.

Зоя оскорбилась.

— Прояви хоть немного уважения. Это была прекрасная медведица. Достойный противник.

— Ты ведешь себя так, будто все эти сказочки — правда.

— Ребята, — вмешался Гроувер, — смотрите!

Мы достигли вершины громоздящегося горой металлолома. Кучи железяк поблескивали в лунном свете: сломанные головы бронзовых лошадей, металлические ноги человеческих статуй, разбитые колесницы, тонны щитов, мечей и другого оружия вперемешку с более современными вещами — автомобилями, которые светились позолотой и серебром, холодильниками, стиральными машинами и мониторами компьютеров. Похоже, всю эту рухлядь сбрасывали сюда веками.

— Ух ты, — удивилась Бьянка, — похоже, тут есть и золотые вещицы.

— Есть, — мрачно произнесла Талия. — Перси же сказал — ничего не трогать. Это свалка богов.

— Свалка? — Гроувер подобрал красивую корону, сделанную из золота, серебра и драгоценных камней. Она была сломана с одной стороны, словно ее отрубили топором. — Это ты называешь мусором?

Он откусил кончик и стал жевать.

— Вкуснятина!

— Я серьезно! — Талия вырвала корону из его рук.

— Глядите! — воскликнула Бьянка.

Она легко сбежала по насыпи, перепрыгивая через бронзовые кольца и золотые блюда, и подобрала лук, отливавший серебром в лунном свете.

— Лук охотницы! — Бьянка даже взвизгнула от удивления, когда лук стал съеживаться в ее руках и превратился в заколку для волос в форме молодого месяца. — Точь-в-точь как меч Перси!

— Оставь это, Бьянка, — сказала Зоя, помрачнев.

— Но…

— Он здесь не просто так. Все, что выбрасывают на эту свалку, должно здесь и оставаться. В нем есть какой-то скрытый изъян. Или оно проклято.

Бьянка неохотно положила на землю заколку.

— Не нравится мне это место, — сказала Талия и поудобнее перехватила древко копья.

— Думаешь, на нас нападут холодильники-убийцы? — сострил я.

Талия посмотрела на меня сурово.

— Зоя права, Перси. Просто так вещи сюда не выбрасывают. А теперь пошли, надо миновать эту свалку.

— Я смотрю, ты уже второй раз соглашаешься с Зоей, — пробормотал я, но Талия не отреагировала.

Мы стали пробираться через мусорные холмы и долины. Валявшиеся здесь вещи образовывали какой-то нескончаемый завал, и, если бы не Большая Медведица, мы непременно заблудились бы. Все насыпи выглядели почти одинаково.

Рад был бы сказать, что мы ничего не трогали, но среди мусора попадалось много классных вещей, которые хотелось рассмотреть получше. Я наткнулся на электрогитару в форме лиры Аполлона — такую красивую, что не смог отказать себе в удовольствии немного подержать ее в руках. Гроувер нашел сломанное металлическое дерево. Оно было разрублено на куски, но на некоторых ветках все еще сохранились золотые птицы, они с жужжанием вертелись на дереве и пытались хлопать крыльями.

Наконец примерно в полумиле впереди мы увидели край свалки и огни скоростной автострады, протянувшейся через пустыню. Но между нами и дорогой…

— Что это? — переводя дух, спросила Бьянка.

Перед нами возвышалась насыпь больше и длиннее остальных. Она была похожа на металлическое плоскогорье длиной в футбольное поле и высотой со стойки ворот. На одном конце плоскогорья выстроились в ряд десять толстых металлических колонн, плотно сомкнутых вместе.

— Они похожи на… — нахмурилась Бьянка.

— Пальцы ног, — сказал Гроувер.

— Такие большие-большие пальцы, — кивнула Бьянка.

Зоя и Талия нервно переглянулись.

— Давайте-ка обойдем их стороной, — сказала Талия. — И подальше.

— Но дорога прямо перед нами, — возразил я. — Карабкайтесь быстрее вверх.

Звяк.

Талия взяла копье наперевес, а Зоя вытащила лук, но тут я понял, что это всего лишь Гроувер. Он швырнул кусок железа и попал в один из пальцев, удар отозвался глубоким эхом, будто колонна была полой.

— Зачем ты это сделал? — вопросила Зоя.

Гроувер съежился.

— Сам не знаю. Наверное, мне не нравятся бутафорские ноги…

— Пойдем. — Талия посмотрела на меня. — Обойдем вокруг.