Ловушка для любви - Николай Сухомозский

— Объясни хоть что-нибудь!

— Объясню чуть позже! А сейчас слушаю тебя.

— Что я должен сказать?

— Все! — жестко произнес Клод, холодно блеснув глазами.

Бинго похолодел: немигающие зрачки однокашника уставились на него, будто винтовочные дула.

— Ты сведешь меня с ума! Что «все» я должен рассказать?

— Всю …правду. О твоей работе! Без малейшей утайки, слышишь? Обман, заранее предупреждаю, обойдется дорого.

— Клод, ты спятил! Я в прошлый раз выложил все, как на духу!

— Не юли! И не пытайся отвертеться. Мне …терять нечего! — угрюмо добавил Клод.

— О чем ты?!

— Все о том же — о твоем роде деятельности. И ни о чем больше! Я жажду еще раз услышать рождественскую сказочку о том, как добрый «КупиДОН» делает людей счастливыми.

— Хорошо! Слушай. Утверждают, что всякое сравнение хромает. И все же я не удержусь, уподобив любовь радуге. Вот она вспыхнула неповторимой красотой на небосводе. Сколько цветов, сколько оттенков! Однако наблюдательный человек непременно отметит: у этого «коромысла» сочнее одни краски, слабее — другие, вовсе отсутствуют — третьи. У того вообще колорит — необычный. И так — до бесконечности.

То же — любовь. Так стоит ли ломать копья в спорах об идеальной женщине? Ибо, если таковая и существует, то лишь в воображении поклонника. То есть, не требующим доказательств остается факт, что, выбирая суженую, каждый лепит ее, как Бог на душу положит. И поклоняется не конкретной женщине, а собственному представлению о ней.

От Туниса до Кейптауна процветают службы, именуемые электронными свахами. Дельцы от любви за вполне умеренную плату подбирают желающим спутника или спутницу жизни. Исходя из смехотворных возможностей имеющейся в наличии картотеки и руководствуясь пещерными для цивилизованной эры критериями: «высокая — низкая», «полная — худая», «блондинка — брюнетка», «кареглазая — голубоглазая» и так далее в том же духе. Цвета «радуги чувств» в данном случае жестко запрограммированы изначально — никаких полутонов, неожиданных мазков.

Иное дело «КупиДОН». Принципиально иное!

Его специалисты на основе компьютерной системы исследований психофизических характеристик, предшествующих влюбленности, составляют научно обоснованную «радугу чувств» индивида. Персональную — для каждого клиента. Кстати, визитная карточка души так же неповторима, как и дактилоскопический отпечаток пальца.

Да, услуги оказываемые «КупиДОНом», сродни тем, что их предлагают «Службы знакомств». Но на этом сходство и заканчивается. Во-первых, тут наука, а не слегка закамуфлированное надувательство. Во-вторых, «художники» фирмы — исключительно по желанию клиента! — могут внести в «визитную карточку» его души дополнительные штрихи. Короче говоря, «КупиДОН» — пусть не прозвучит сие высокопарно! — открывает перед любым перспективу стать кузнецом собственного счастья в подлинном смысле слова.

— Если я правильно понял, то ваши инженеры человеческих душ в каждом конкретном случае подбирают не объект поклонения, соответствующий запросам заказчика, а подгоняют его вкус под заданный объект?

— В твоих рассуждениях кроется существенная ошибка. Не подгоняют, как тебе мнится, что было бы откровенным обманом, а всего-навсего добавляют микроскопическую долю краски в тот или иной цвет. Совсем ничтожную! И не забывай — исключительно по желанию клиента.

— Это сути не меняет!

— С какой колокольни посмотреть! Пойми, специалисты составляют клиенту точнейшую «радугу» его душевных порывов. С помощью компьютерного «Банка Чувств» определяют кандидата или кандидатку с наиболее близкими «параметрами». Дальше следует осознанный и абсолютно добровольный выбор. В итоге — уникальная гармония, полнейшее слияние двух душ. В чем тут обман?

— Ну, пусть самообман.

— Является ли таковой корректировка «радуги»? На мой взгляд, не большим, чем возвращение после всех процедур психически больного в лоно здоровых.

— Будь у меня время, я бы поспорил! Думаю, вполне аргументировано. Однако сейчас не до того…

— Ну и не спорь! Кто заставляет? Но, если позволишь, я закончу. Ты же сам настаивал на подробностях.

— Не нужно! Достаточно и того, что я услышал! Его хватило, чтобы исключить тебя из списка подозреваемых.

— Подозреваемых … в чем?

— В дурно пахнущем деле.

— Брось изъясняться загадками!

— И не думаю! Просто собираюсь с мыслями.

— Понимаешь, у дьявольского проекта — талантливые исполнители. Такие, как ты, — лишь слепые орудия в их руках. Меня не то что нагло, — преступно обманули. Изощренно обвели вокруг пальца. Не без твоего, кстати, «служебного» участия. Да-да, держат за простофилю твою напыщенную персону!

В итоге не я, то ли отчаявшийся, то ли сдуревший джентльмен, за кровные приобрел надежду, а меня самого, как последнюю куртизанку, «купили». Со всеми потрохами! Спецы «КупиДОНа» обставили фабулу любовного романа так, что я поверил, будто загоняю дичь. На самом же деле, они и не думали натужиться. Точнее, эти преступники упирались, но совершенно по иному поводу. И дичью для них, причем крупной, был я — собственной персоной.

— Как?!

— А вот так! Когда ты, дружок, вовлек меня в эти игры, у купидоновцев уже имелась на примете невеста. И залежалый товар кровь из носа надо было сбыть. Олуху, вроде меня. Они что-то перемкнули в моей башке. «Откорректировав», как ты только что говорил, мои представления о женской красоте. Да таким беспардонным образом, что я без памяти втрескался в страхолюдину, которую ночью увидишь в темном переулке — перекрестишься. На такой вот чувырле я и женился! — Вот это новость! Неужели…

— Ужели, ужели! Можешь не сомневаться. И закавыка здесь не только в том, что меня насильно «влюбили». Кто-то ведь им за это заплатил. Возникает вопрос: кто?

Кроме обожаемого отца, по логике, больше некому. Что касается Ирены, она в этом шахер-махере замешана быть априори не может. Слишком хорошо даже за столь короткое время я успел ее узнать.

Но и это еще не всё! Банда, иначе назвать их язык не поворачивается, обманным путем втянула меня в не совсем понятную авантюру с бывшим вашим сотрудником. Тюрьма, в которой прятался этот самый Перебежчик, находится рядом с моим домом. Во время сеанса что-то изменило вектор телепатического луча, и я проник в мозг собственного, ещё не родившегося, ребенка! Выполняя мою команду, он совершил побег. Не из тюрьмы, как должен был поступить Перебежчик, а из материнского лона.

Так что, умышленно или нет, я — убийца собственного дитяти!

Бинго не нашелся с ответом, а Клод продолжал: