Любовь в перемотке (ЛП) - Александр Тали

- Ты гордишься собой? Ты думаешь, что это смешно? Я гипервозмущена, Льюис,

перестань шутить!

- Эм, моя мама не может ждать, она жаждет встретиться с тобой, наконец. Она

спрашивает о тебе, каждый чертов день. Она умоляет меня, чтобы я передал тебе, как она

хочет встретиться с тобой.

Я улыбнулась, но потом снова занервничала и спросила:

- Может она видела кого-либо из твоих других подруг? Что она думает, кто я по

сравнению с любой из них? Как ты считаешь, она будет также думать, что я с тобой,

потому что ты богат? Как ты думаешь, твои подруги были с тобой из-за твоих денег?

Боже, Льюис, я так нервничаю!

Мы тянули по подъездной аллее возле неописуемого дома. Я вообразила Льюса,

который рос в богатом районе Коннектикута. Все дома на этой улице как бы походили на

то же самое. Они были все в ранчо-стиле темные цветные кирпичные дома с зелеными

крышами вокруг веранды. Мы подъехали к дому, возле которого была покрыта огромная

трава на лужайке. Я будто стою в декорациях и пытаюсь представить, как мой парень рос в

таком скромном жилище.

- Моя мама встречала одну из девушек, которую я использовал, когда я был в

аспирантуре. Я не имел то, что имею сейчас, поэтому я не могу сказать тебе, была ли она

со мной из-за денег. Я могу сказать тебе, что моя мама знала, что я не был серьезным к

этой девушке, - сказал мне Льюис, в то время как мы остановились в дороге.

- Она, наверное, была с тобой, потому что ты горячий. Если бы у тебя было больше

денег, то она никогда не позволила бы тебе уйти, - сказала я игриво.

- Ты несравнима с ней. Ты несравнима ни с одной из них. Это всегда был просто

секс с женщинами до тебя, Эм. Через некоторое время я не мог понять, почему он никогда

не был полноценным, даже если женщины были великолепны. С тобой это все еще очень

физическое, но я также хочу быть частью всего, что ты делаешь, и я хочу, чтобы ты была

частью всего моего мира.

Он теперь полностью повернулся ко мне и, удерживая обе руки, продолжил:

- Я просыпаюсь каждую ночь, думая, что ты тут со мной, и когда реальность

охватывает меня, я пытаюсь заснуть как можно быстрее, чтобы сделать ночь короче и

ехать быстрее, чтобы я смог увидеть эти невероятные глаза снова. Эмили, ты стираешь все

остальное. Ты моя жизнь, и ты мое сердце. Так как же тебя возможно, сравнить?

Он наклонился, чтобы поцеловать меня, когда громкий стук в окно автомобиля

заставил нас обоих вздрогнуть. Я посмотрела вверх, чтобы увидеть его мать,

улыбающуюся нам. Я, вероятно, жутко покраснела. Льюис вышел из своего автомобиля и

словно огромный медведь, обнял её. То, как он с любовью ведет себя с матерью, заставило

меня вспомнить, что мой папа всегда говорил мне о мальчиках: «Ты знаешь, мальчик

будет относиться к тебе хорошо, если он любит свою мать, и относится к ней хорошо».

Мой папа знает, что говорит. Я не стала ждать Льюиса, чтобы тот поухаживал за мной и

позволил мне выйти из машины. Я вышла, быстро настроила себя, после нашего

двухчасового путешествия и обошла машину, встретив самую важную женщину в жизни

Льюиса.

- Эмили, это так замечательно, наконец, иметь возможность, увидеть тебя. Мой

мальчик говорил и бредил тобой без остановки. Я не могла больше ждать, чтобы, наконец,

встретиться с любовью всей его жизни.

О, мой Бог, ни какого давления, я все еще чувствую, как мой румянец

распространяется по лицу, словно лесной пожар. Мама Льюиса подошла ближе и обняла

меня, и затем ещё добавила поцелуй. Ничего себе, она такая приятная. Она напоминала

мне Льюиса, особенно когда она улыбалась; у нее были ямочки на обеих щеках. У них был

одинаковый тон кожи. Она была маленькой ростом, по сравнению с ее гигантским сыном.

Умама Льюиса были добрые карие глаза, внизу которых были маленькие морщинки. Она

выглядела как мастер своего дела, живая, с темными волосами, падающими свободно до

середины спины. Она была красивая женщина, и я уверена, что в молодости она была

потрясающей.

- Я тоже рада встречи с Вами. Я была очень взволнована, когда Льюис упомянул

мне о поездке, чтобы познакомиться с Вами, - я старалась говорить правильными и

умными словами. Я не хочу, чтобы она думала, что я не заслуживаю того, чтобы ее сын

любил меня.

- Мой мальчик был прав, твои глаза особенные, они самое невероятное, что я когда-

либо видела… что цвет завораживает, милая.

Это было одной из тех вещей Льюиса, что он говорил, так что для меня услышать

то же самое от его матери, все равно, что получить комплимент. Я таяла и краснела

одновременно.

- Спасибо, Миссис Бруэл.

- О, нет ... О, милая, никогда не называй меня так, только Элизабет или Лиз, я

никогда не была Миссис Бруэл. Это фамилия отца Льюиса и мы никогда не были женаты.

Эрик и я могли наслаждаться друг другом только некоторое время... Но когда Льюис

родился, его папа однажды взглянул на своего красивого маленького мальчика, он решил,

что он не сможет прожить свою жизнь более чем в одном шаге с нами.

Я чувствовала себя, как полная идиотка, я должна была спрашивать Льюиса о его

семье, а не о его бывших любовницах.

- Мне очень жаль, Элизабет, - сказала я, чувствуя себя более неловко, чем по-

человечески возможно.

- Не будь глупой, мой мальчик должен быть слишком загипнотизирован твоими

прекрасными глазами, чтобы проинформировать тебя о его странностях в семье.

Она повела нас внутрь. Льюис взял мою руку и начал целовать запястье, в надежде

успокоить мои нервы.

- Расслабься, она тебя любит. Разве может кто-то не любить тебя? - прошептал он в

мою сторону.

Я могла бы назвать несколько человек, которые не любят меня, одни из которых его

глупые друзья и вся женская половина населения Манхэттена.

Вторая половина дня, проведённого с матерью Льюиса, была очень приятной. Я

действительно не чувствовала ничего, что заставило бы меня волноваться. Элизабет не

имеет преднамеренной колкости в себе. Увидев мать, и некоторых на его семейных

фотографиях, я поняла, что на самом деле Льюис имел больше от своего отца. Я видела

фотографии Льюиса, где он ещё ребенок, что заставляло таять мое сердце. Он выглядел,

как сладкий мальчик, чье сердце миллионера мир не должен видеть. Льюис поймал меня,

когда я изучала его фотографию с папой, размещённую на видном месте у камина.