Твой друг (Сборник по собаководству, 1973 г.) - К. Глиер

С очередной группой ребят из нашего клуба ушли служить в погранвойска Сережа Добряков, Саша Быстров и Александр Вершилов.

Про Сергея Добрякова и его Рекса, про хорошие традиции Ленинградского городского клуба служебного собаководства ДОСААФ писал журнал «Пограничник». Хочется подробнее рассказать, как проходил службу на границе Саша Быстров. Уходя в армию, он оставил дома своего любимца Саргона. Отлично отдрессированная овчарка была уже далеко не призывного возраста: Саргону шел девятый год.

Грустно смотрела собака на сборы Саши. Пес не повизгивал радостно, не топтался в нетерпении у двери, будто чувствовал, что не на дрессировочную площадку и не на стадион идет его хозяин. Он даже не пошел проводить Сашу до двери, не подал голоса, как делал это каждый раз, когда хозяин уходил на работу. Пес остался стоять, понурив голову, на том месте, где в последний раз погладил его Саша.

И вот мы получили письмо. Саша сообщал, что командир части отпустит его в Ленинград при условии, если он вернется в часть с хорошей собакой. Иначе наш воспитанник терял шансы попасть в учебное подразделение и стать проводником пограничной собаки.

Обсудив письмо Александра Быстрова на совете клуба, мы решили за счет клубных средств купить ему собаку, о чем и сообщили командованию части.

Через несколько дней рядовой Александр Быстров прибыл в клуб. В письме, которое он привез от командира части, говорилось, что командование благодарит коллектив клуба и обещает определить рядового Быстрова на учебу в школу сержантского состава.

Мы вручили воину молодую восточноевропейскую овчарку Ахилла, отдрессированную по общему курсу.

Быстро летит время. Отслужив, вернулись с границы товарищи Колосов, Шурыгин, Шубенцов, Громов, Добряков, Вершилов и Быстров.

Саша Быстров с границы вернулся один. Ахилла по решению совета клуба он передал заставе, где служил. Саша стал работать инструктором-дрессировщиком клуба.

Жива в клубе славная традиция — направлять в пограничные войска хороших ребят с подготовленными собаками. Клуб совершенствует формы работы. Все больше и больше юношей идут служить в армию и на границу со своими собаками. Прошли службу в школе военного собаководства Геннадий Привалов, Саша Цветков, Юра Быстров и Володя Грачев, служили в частях Николай Мичурин, Юра Азовцев, Володя Алексеев, Миша Васильев и другие.

У начальника клуба Людмилы Андреевны Буйкевич лежит много заявлений и производственных характеристик от ребят, которые просят зачислить их в пограничные войска.

Дорогие наши мальчишки! Мы уверены: из вас получатся хорошие воины-пограничники и, если потребуется, каждый до конца выполнит свой воинский долг.

С. ПОДУШКИН

СУЛТАН — ПРООБРАЗ МУХТАРА

…Шел 1935 год. Зал небольшого клуба в военном городке был переполнен. Провожали демобилизованных товарищей. С трибуны выступали бойцы и командиры. Тут же отъезжающим вручали почетные грамоты за отличную военную службу.

К столу президиума подошел молодой подтянутый боец. Командир части, прежде чем вручить грамоту, внимательно посмотрел на него и по-отцовски тепло сказал: «Спасибо вам, товарищ Бушмин, за отличную службу!». Петр смутился от такой персональной благодарности и молчал, не зная, что ответить. Командир, заметив это, похлопал Бушмина по плечу и добавил: «Не грусти, Петр Серапионович, дорог перед тобой много, выбирай только не самую легкую и иди по ней так же, как шел по военной: будь для всех примером!».

На следующее утро Бушмин уезжал в родной Ленинград. Глядя на мелькавшие за окном рабочие поселки, строительные площадки, поля спелой пшеницы, он вспоминал слова командира. Пробовал представить свое будущее, восстанавливая в памяти прожитые годы.

Ему рано пришлось узнать тяжелый труд, жизнь закалила его, а армейская школа окончательно сформировала характер. Трудностей он не боялся и был уверен, что и на «гражданке» найдет свое место.

Радостное волнение охватило его, когда проезжали пригородные поселки. На привокзальную площадь вышел не спеша, внимательно осмотрелся. Родной город после долгого отсутствия показался ему еще красивее и приветливее.

Несколько дней бывший солдат гулял по проспектам и набережным, любуясь Ленинградом.

Однажды вечером в городском парке он увидел, как работники милиции задержали правонарушителя. И подумал: что если пойти работать в органы милиции, бороться с теми, кто мешает людям спокойно жить? Вспомнил наказ командира: не искать легких дорог и решил сменить военную шинель на милицейскую.

Вскоре Бушмина как отличника направили в школу, где готовились специалисты служебно-розыскного собаководства. Учеба пришлась ему по душе: освоил теорию дрессировки, овладел мастерством следопыта, терпеливо и настойчиво готовил своего первого четвероногого друга — ищейку Гирса.

Его послали работать в Ленинградский уголовный розыск. Прошло некоторое время, и он познал все тонкости нового дела. Но случилось непредвиденное. Его вызвали в управление и предложили вернуться в школу уже не курсантом, а преподавателем…

Через год Бушмин снова вернулся на работу в Ленинградский уголовный розыск, выбрал себе служебную собаку Султана и начал его готовить специально для работы в условиях большого города. Много пришлось потрудиться, прежде чем Бушмин научил Султана находить по следу и задерживать преступника. Султан на «отлично» сдал специальные экзамены и был зачислен на розыскную службу в городской отдел милиции. Красивая, сильная собака заняла свое место в рядах других ищеек-«ветеранов». Султан отличался необычайной преданностью хозяину, обладал редким чутьем. Работники уголовного розыска возлагали на эту ищейку большие надежды, и Бушмин с волнением ждал случая проверить Султана в серьезном деле.

Как-то осенью Бушмин возвращался с работы во втором часу ночи. Город спокойно спал, только дождь глухо барабанил по крышам да провода гудели от порывов ветра. В это время где-то на окраине Ленинграда было совершено преступление.

Бушмин еще на лестничной площадке услышал, как в его квартире, не переставая, звонил телефон.

— Возвращайся, сейчас поедешь на место происшествия, — сказал дежурный по милиции.

…Машина с оперативной группой на большой скорости мчалась по загородному шоссе. Султан жался к хозяину, широко расставлял лапы, чтобы удержаться на крутых поворотах. Петр похлопывал друга, успокаивал, а сам думал: как бы не подвел он сегодня, разволновался, да и погода, как нарочно, скверная.

Участковый, охранявший место преступления, кратко доложил, что два часа назад злоумышленники проломили стену в магазине и украли много ценных товаров.

— А сторож? — спросил старший группы.

— Сторожа связали.

Пока осматривали место происшествия, опрашивали свидетелей, при свете фар изучали и фотографировали следы, Султан сидел в стороне около забора и, не отрываясь, следил за хозяином. Бушмин осмотрел пролом в стене, прилегающий кустарник, примятую траву. Но видимых следов преступников, по которым можно было бы с уверенностью пустить собаку, он не обнаружил. Оставалась одна надежда — на Султана. Если собака «возьмет» запах преступника у пролома, то отыщет его след на прилегающей к магазину местности.

Бушмин направился к ищейке. Овчарка оживилась. Она хорошо знала своего хозяина, вид его говорил: сейчас будем работать.

Поглаживая Султана, Петр сказал что-то только им двоим понятное и спустил собаку с поводка. Ищейка стремительно понеслась по двору, сделала два больших круга у магазина, жадно обнюхала землю у проломленной стены, метнулась в сторону и задержалась в кустарнике. «Никак, след», — радостно подумал Бушмин. Краткое: «Ищи!» — и Султан скрылся в темноте.

Пробежав метров сто за собакой, Петр при свете фонарика заметил, что пес вытащил из кустов какую-то вещь. Это был стоптанный ботинок со свежей грязью на подошве. Тут же лежал и второй башмак. Султан устремился вперед. Бежать за ним было трудно, на бегу часто гас фонарик, по глазам хлестали ветки, но работники уголовного розыска не отставали от собаки.

Километра через два вышли к железнодорожному полотну. Разгоряченная овчарка побежала по путям, потом спустилась с насыпи и скрылась в густом кустарнике. Пробираясь по зарослям, Бушмин вдруг наскочил на Султана: тот обнюхивал и ворошил кучу сломанных веток. Луч фонарика выхватил из темноты туго набитый мешок. Заметив это место, милиционеры продолжали преследование, взяв собаку на поводок.

Позади было уже 8 километров. Все устали, да и Султан снизил темп. И тут с железнодорожного полотна в сторону метнулись темные силуэты. Султан рванулся вперед. Громко прозвучала команда: «Стой!». Но лишь треск сучьев был ответом: неизвестные удалялись. «Стой, спускаю собаку!», — последовал повторный окрик, и Султан, освобожденный от поводка, прыжками бросился в погоню. Злобное рычание сигнализировало: собака вступила в борьбу с преступниками. Их было трое. Сбив с ног одного, ищейка быстро настигла и прижала к земле второго. Третий сдался без сопротивления.