Случайные смерти - Лоуренс Гоуф

— Большая пушка, — прошептала Лулу.

— Рикки раздобыл, — сказал Ньют, — одну себе, одну мне.

— По телевизору было: какого-то типа подстрелили, а потом стукнули по голове…

Ньют изобразил на лице тревогу.

— Рикки такой кретин. Неужели я никогда не научу его быть осторожнее. Должно быть какое-нибудь исправительное заведение для таких мальчиков. Потому что, если их поучить уму разуму, рано или поздно они утихомирятся.

Лулу зажмурилась и сосредоточилась на дыхании, не давая ему сбиться. У убитого остались жена и трое детей. Господи, помоги, она не могла вспомнить, как его звали.

Ньют спросил:

— Хочешь подержать?

Зазвонил телефон. Лулу открыла глаза. У нее был испуганный вид.

Ньюту пришлось перегнуться через нее, чтобы дотянуться до аппарата. Его губы мазнули по ее шее. Он ощутил соленый вкус — или это только игра воспаленного воображения. Он снял трубку.

Фрэнк сказал:

— Я в винном магазине. Тут неплохой выбор шампанского, но у них у всех названия похожи, и я не могу вспомнить, какое нужно.

Ньют объяснил. Фрэнк сказал:

— Погоди минутку, я возьму ручку у продавца, запишу.

Ньют подождал.

Фрэнк сказал:

— Ладно, только говори медленнее.

Ньют закатил глаза. Нашел кого бояться. Фрэнка, Убийцу-Неторопыгу.

Лулу сидела на краю постели с изумленным видом.

Ньют сообщил Фрэнку все необходимые сведения. Фрэнк спросил, можно ли ему сходить куда-нибудь перекусить. Нет вопросов, ответил Ньют, не пожар. Фрэнк сказал, что еще не уверен, может, вернется из магазина прямо в отель. Может, зайдет перекусить, а может, нет. Он просто хотел сначала спросить, и все.

Ньют повесил трубку.

— Это был Фрэнк, — взглянул на часы. — Будет с минуты на минуту.

— Ты его боишься?

— Ни в коем случае, — быстро ответил Ньют, не успев подумать.

— А я боюсь.

— Ты?

— Он орет на меня. А иногда бьет.

Ньют обшарил взглядом ее тело: словно тьма муравьев разбежалась в разные стороны. Лулу сказала:

— Здесь и здесь…

— Где не видно?

Она кивнула. Стиснула на коленях бледные руки. Ньют спросил:

— Ты хочешь, чтоб я велел Рикки им заняться?

— Но тогда он подумает, что я должна достаться ему, разве нет?

— Да, да. — Ньют уже много лет не грыз ногти, но сейчас он снова взялся их обкусывать.

— Не мог бы ты просто отослать его куда-нибудь? С заданием. У тебя есть друзья в Колумбии, например?

— Ни одного, кому можно довериться. А потом, разве он уедет без тебя?

— Если будет достаточно денег.

Ньют сказал:

— Купить людей никогда не удается. Хочешь знать почему?

— Объясни, — сказала Лулу. Она взглянула на него и быстро опустила глаза. Голос был сладкий как мед, мягкий как пуховая подушка. Она сидела на краешке кровати и ждала, пока ее просветят.

— Потому что деньги всегда кончаются, а люди хотят больше и больше, и в конце концов никогда не хватает. Поэтому приходится искать более верный способ держать их в руках — а с этого-то и надо было начинать.

— Люди жадные.

— Совершенно верно. И можешь не сомневаться, всегда найдут самый простой выход. Знаешь, почему в Лос-Анджелесе столько насилия?

Лулу распахнула глаза.

— Совсем не столько. — Ньют улыбнулся. — Просто так кажется, потому что все время находят трупы. Причина вот какая: почти все большие американские города стоят на реке. Хочешь избавиться от клиента, все, что нужно — купить для него бетонные галоши и позвать искупаться. Посмотри на карту Лос-Анджелеса, увидишь реку. Но как и все остальное в Лос-Анджелесе, она не настоящая. Бывала когда-нибудь в Лос-Анджелесе?

— Что-то не припомню.

— Река выложена асфальтом, стенки, дно. Обычно там так мало воды, что карлика не утопишь.

Лулу раскрыла глаза от удивления. Ньют сказал:

— Ты этого не знала, да?

— Я столько всего не знаю, — тихо произнесла Лулу, бросила на него быстрый застенчивый взгляд и скромно потупилась.

Ньют сказал:

— Я могу тебя научить, если хочешь.

Фрэнк нашел нужное вино в маленькой нише в конце магазина. Тридцать девять долларов семьдесят пять центов бутылка. Он дал сотенную. Продавщице было лет двадцать с небольшим. Рыжеволосая, в свободном зеленом свитере и джинсах, таких узких, что Фрэнку даже смотреть на них было больно. Пока она отсчитывала ему сдачу, он пересчитал веснушки на ее милом носике и, уже поворачиваясь, спохватился и попросил дать четвертаков на доллар.

Телефонная будка была через улицу. Фрэнк опустил четвертак и набрал справочное бюро, спросил телефон полицейского отдела особо тяжких преступлений. Минутку подождал, а затем компьютерный голос продиктовал ему номер. Фрэнк записал его на пакете с бутылками. Компьютер повторил. Фрэнк сказал «спасибо» и повесил трубку. Автомат выплюнул четвертак. Фрэнк снова опустил монету и набрал отдел особо тяжких преступлений. Ответил женский голос. Фрэнк попросил Паркер. Детектива Паркер нет на месте. Что передать? А нельзя ли поговорить с детективом Джеком Уиллоусом? Уиллоуса тоже не было. Когда его можно застать? Женщина снова терпеливо спросила, не хочет ли он что-нибудь передать.

Фрэнк повесил трубку, дождался перерыва в потоке машин и перешел улицу. На верхнем этаже углового здания было кафе. Он поднялся и сел за столик у окна. Заказал чизбургер и бутылку пива, обслужили быстро, но он заставил себя есть медленно, откусывая крошечные кусочки чизбургера и тщательно пережевывая.

Он вернулся в телефонную будку почти через час. Интересно, как там Лулу. Они влипли, и Фрэнк знал, что она может поступить как угодно, но в любом случае перегнет палку.

Он опустил четвертак, тщательно набрал номер.

Детективы Уиллоус и Паркер по-прежнему отсутствовали. Фрэнк попытался принять какое-нибудь решение и не сумел.

Лулу мягко положила руку на колено Ньюта.

— Что ты собираешься сделать с Фрэнком?

— Выбрось его из головы. Поедешь со мной в Калифорнию? — Ньют напрягся, вспоминая завлекательные места: Диснейленд, Голливуд.

— Это замечательно, но…

— Но что?

— Моя кожа не выносит солнца.

— Об этом не беспокойся. Ты и я, мы не дневные люди, мы… — Ньют попытался найти слова. Улыбнулся, как осьминог, — выпятились зубы, словно готовые заглотить лицо.

— Ночные твари?

Рот Ньюта разинулся, чтобы выплеснуть смех, и в это самое мгновение дверь распахнулась, и вошел человек с бумажным пакетом вместо головы.

Лулу убрала руку с Ньютова дрожащего колена. Фрэнк поставил пакет на стол у окна.

— Лед еще не принесли?

— Сию минуту будет. — Ньют потянулся к телефону. — Позвоню еще раз, а потом я подумал, может, нам втроем закатиться куда-нибудь пообедать?

Фрэнк похлопал себя по животу.

— Я готов.

Ньют обернулся к Лулу.

— Ты знаешь город лучше, чем я или Фрэнк. Можно тут где-нибудь неподалеку съесть приличный кусок мяса и омаров?

— У въезда в парк. Недалеко, прямо на воде. Минут десять езды.

— На воде?

Лулу улыбаясь кивнула.

— Отлично. — Ньют обернулся к Фрэнку. — Тебе нравится?

— Ага, очень.

Ньют сказал:

— Значит, решено.

Снова зазвонил телефон. Фрэнк послушал и протянул трубку Ньюту.

Рикки сказал:

— Я в телефонной будке. У менять есть тачка, и все готово. Как дела у тебя?

— В порядке.

Рикки выставил трубку на улицу, поскольку мимо с ревом промчался огромный грузовик, затем повесил трубку, забрался в «чероки» и проехал пару кварталов до дома Паркер. Он пожалел, что не прихватил с собой кассет, можно было бы послушать. Повертел настройку радио и выключил, пошарил в бардачке и нашел инструкцию. Она была на английском и еще каком-то языке, после весьма значительных умственных усилий Рикки заключил, что это французский. Несчетное число раз он поднял и опустил стекла, застегнул и отстегнул ремни, вдыхая запах богатой, с иголочки, новой кожаной обивки.

Куда, черт ее дери, запропастилась эта баба? У, до чего ему надоело.

Из дома Паркер появилась пожилая женщина в серой кофте и брюках и с котом, рыжим, как апельсин, на руках. Она вышла на бульвар и опустила зверя на траву. Золотой поводок был пристегнут к ошейнику, усыпанному искусственными бриллиантами. А может, бриллианты были настоящие, Кто знает? Рикки высунулся из окна и посмотрел, как хозяйка медленно удалялась вслед за своим питомцем.

К девяти часам день стал сходить на нет, Рикки тоже. Хотелось есть, в туалет, и кончились сигареты. Он снова включил радио. Нашел франкоязычную станцию, потом, в конце шкалы, станции, вещающие на хинди, итальянском и китайском. Но ни слова по-испански. Может, он был единственным мексиканцем на тысячи миль вокруг. У него испортилось настроение. В двадцать минут десятого чудик в потрепанном желтом «фольксвагене» остановился рядом с ним и спросил, не собирается ли он отъехать. Рикки зарычал и плюнул ему на лобовое стекло. Чудик ретировался.