Всё может быть - Джейн Грин

— О да, — говорит она, изучая свой список. — Следуйте за мной.

— Надеюсь, это хороший столик! — обращается он к ней. — Я просил лучший столик в ресторане. Мы у окна?

— Боюсь, что нет, — отвечает она. — Но так близко, как только возможно. — И ведет нас к столику в середине зала.

— О, очень хорошо! — громко произносит Эд.

У него идеальное произношение выпускника частной школы, и я слегка съеживаюсь, потому что некоторые в ресторане оборачиваются, чтобы увидеть, кто это разглагольствует.

— Tres bien! — добавляет он на очень плохом французском, и я не могу сдержаться и начинаю хихикать, потому что это настоящее шоу.

— Ммм, ты говоришь по-французски? — спрашиваю я, когда мы садимся.

— Mais bien sur! — отвечает он, и это звучит примерно как «Мей бьен соор».

Я сижу и думаю: лучше бы он заткнулся, но потом одергиваю себя — нельзя же быть такой вредной. Просто он немного эксцентричен; это, может быть, даже по-своему мило, надо только немного привыкнуть, и все.

И знаете что? Мы очень приятно проводим время. Эд довольно забавный. Он рассказывает кучу историй об инвестициях, и, надо признать, по большей части я ни черта не понимаю, потому что инвестиции явно не мой конек. Но, рассказывая что-то, он хихикает, и это очень мило, даже заразительно: я вторю ему и удивляюсь, как хорошо проходит вечер.

Но если мне с ним приятно общаться, это вовсе не значит, что я влюблена. Хотя, может быть, не обязательно чувствовать влюбленность, это не главное? И я зря жду, что земля уйдет у меня из-под ног, как это было с Ником? Сами посудите: с Ником ничего не вышло, так, значит, нужно искать вовсе не это?

Вот я сижу рядом с богатым, обаятельным, честным мужчиной, который к тому же хочет жениться. Большинство женщин готовы умереть, лишь бы оказаться на моем месте, и пусть он не совсем в моем вкусе, неужели я не смогла бы влюбиться в него? Сижу и представляю себе, что целую его. Представляю, как его лицо приближается к моему, и... фу! Фу, гадость! Эти усы! Фу, фу, фу!

— Ты умеешь готовить? — Голос Эда возвращает меня на землю.

Я пытаюсь затолкать мысль о поцелуе подальше в голову, но, к несчастью, мне это не удается и она застревает где-то на середине. Ну и ладно.

— Обожаю готовить, — говорю я. — Но только для друзей. Я никогда не готовлю для себя, но приготовить ужин для близких друзей — это для меня самое приятное.

— Вот это да! — восхищается он. — Ты и готовишь хорошо! Либби, есть хоть что-то, чем ты не умеешь заниматься?

— Сексом?

— Ха-ха-ха! — Он откидывается назад на стуле и закатывается смехом. — Уморительно!

А я сижу, улыбаюсь и думаю: ну и клоун, в самом деле, — но не в плохом смысле, скорее, мне любопытно. Приносят счет, а это всегда неловкий момент, потому что я не уверена, стоит ли предложить заплатить поровну. Но на этот раз решаю не беспокоиться, ведь Эд сам сказал, что он старомоден. К тому же мы выпили столько вина, плюс шампанское в самом начале, что мне не хватило бы денег, даже если бы я хотела заплатить. Поэтому просто откидываюсь на стуле и наблюдаю, как Эд достает платиновую кредитку «Америкен экспресс» — платиновую! Я раньше никогда не встречала никого, у кого была бы платиновая карточка! А когда официантка забирает ее, наклоняюсь и благодарю его за приятный вечер.

— Либби, — искренне говорит он. — Это я должен тебя благодарить. Ты просто замечательная!

Я улыбаюсь, потому что мне кажется, что обо мне так уже давно никто не думал. Раньше я всегда преследовала мужчин, влюблялась по уши, сидела и думала, какие же они замечательные, хотя и не произносила этого вслух, чтобы не отпугнуть их. А тут передо мной мужчина, который не только так думает — у него хватает смелости сказать это!

Мне это очень даже нравится, и, честно говоря, если уж с Ником у меня кончено, можно встречаться с кем-то, кто меня обожает. Даже если мы едва знакомы.

Мы садимся в машину и по пути домой начинаем говорить о личной жизни. Он расспрашивает меня обо всем — почему у меня никого нет, с кем был мой последний роман и сколько длились самые долгие отношения. Я все время отчаянно пытаюсь не ляпнуть что-то не то, чтобы не показаться полной неудачницей в личной жизни, приставучей, навязчивой и закомплексованной. В результате просто забываю расспросить его.

Но он, похоже, не возражает и даже ничего не говорит, когда я заявляю, что еще не встретила подходящего мужчину, что сама ушла от всех своих предыдущих бойфрендов, а мой самый долгий роман продолжался год (ну ладно, девять месяцев, но ему же не обязательно об этом знать). Я упоминаю Ника, но совсем вскользь, говорю, что мне было очень больно и я все еще страдаю, но изо всех сил стараюсь не придавать этому значения, потому что он для меня ничего не значит.

Эд внимательно кивает, и мне кажется, что как бы оценивает, получится ли из меня хорошая жена. Но, конечно же, это нелепо выглядит на первом свидании.

Пригласить его на чашечку кофе? Не уверена, что хочу этого, и вообще не знаю, что мне с ним дальше делать, но, к счастью, Эд останавливается около моего дома и не выключает мотор, поэтому я предполагаю, что он спешит домой.

— Подожди, — говорит он, выпрыгивая из машины. — Я помогу тебе выйти. — Он обегает вокруг «порше» и открывает мне дверцу, — клянусь, я многое бы отдала, чтобы моя мать меня сейчас увидела!

— Можно с тобой снова встретиться? — спрашивает он.

И, даже не подумав, хочу этого или нет, я отвечаю «да».

— Завтра ты свободна?

— Нет, к сожалению.

На самом деле я всего лишь еду к родителям, но завтра — как-то слишком скоро. Если бы я была от него без ума, то, конечно бы, согласилась и на завтра, но не совсем уверена, нравится он мне вообще или нет. Физически он меня совершенно не привлекает, поэтому я решаю дать себе передышку и подумать об этом несколько дней.

— Я свободна на следующей неделе, — говорю я. — Может, во вторник.

— Потрясающе! — говорит он, даже не заглянув в ежедневник. — Я заеду за тобой в восемь, ты не против?

— Хорошо, — отвечаю я. — Еще раз спасибо за прекрасный вечер.

Эд провожает меня до входной двери, и я неуклюже поворачиваюсь и вставляю ключ в замок; ломая голову, как бы с ним попрощаться, поворачиваюсь, и он целует меня в обе щеки.

— Тебе спасибо, Либби, — говорит он и идет к машине.

Глава 16

Я намеревалась молчать как рыба, клянусь, но мама опять затягивает свою волынку по поводу того, что я еще не замужем, и у меня само выскакивает, что вчера я ходила на свидание с Эдом Макмэхоном. Моя мать, разумеется, знает, кто такой Эд Макмэхон. Она в состоянии глубокого шока: ее лицо меняется на глазах.