Подросток. Трудности взросления - Валентина Казанская

«Субъективно одинокие учащиеся по–разному реагируют на одиночество в зависимости от того, как они сами к нему относятся. Для тех, кто стремится его избежать, оно тревожит и пугает гораздо сильнее, чем тех, кто к этому не стремится. Очевидно также, что первые при этом испытывают негативные переживания, связанные с неудовлетворенностью своим положением… Для вторых характерно преобладание спокойствия, смирения, безразличия. Они позитивно переживают одиночество, представляют себе уединение как вполне удовлетворительную ситуацию. Они часто спокойны, расслаблены, а иногда чувствуют прилив творческих сил».[58]

Иными словами, если человек захочет испытать удовольствие от одиночества, он будет наслаждаться покоем и безмятежностью, потому что может ощутить принадлежность самому себе. Если же ему требуются близкие люди, а их нет и не с кем разделить неприятные переживания, одиночество приносит человеку страдания. Однако значимость одиночества должна рассматриваться и в возрастном аспекте: известно, что в раннем юношеском (от 15 лет) возрасте стремление к общению и исповедальность являются главными психическими новообразованиями. Значит, удовлетворение потребности иметь друга, с которым устанавливается взаимопонимание, одновременно решает вопрос о непонятости и одиночестве подростка.

Исследование чувства одиночества у подростков Москвы[59] выявило, что почти половина респондентов (48,5 %) его не испытывают, а больше трети опрошенных (35,5 %) в той или иной степени переживали его. Тех, кто испытывал чувство одиночества, можно было отнести к трем уровням. К первому, критическому, относились 2,3 % ребят. У них зафиксировано острое состояние одиночества. Часто возникало состояние одиночества у 7,7 % (средний уровень), периодически – у 25,5 % подростков. Авторы считают, что эта группа ребят наиболее адаптивна. В общем, исследователи обнаружили, что каждый третий подросток испытывает состояние одиночества различной степени, но внимание исследователей привлекли подростки, находящиеся в критической группе, т. е. в группе риска. Связь между полом, возрастом и состоянием одиночества не установлена. Это чувство более характерно для старших подростков, что связано с кризисом идентичности.

В других исследованиях[60] также получены данные примерно об одинаковом количестве девочек и мальчиков, испытывающих одиночество.

Были определены следующие типы одиночества.

♦ У «холодных, аутичных» подростков отмечено низкое стремление к принятию и высокий страх отвержения. Эти подростки уходят от реального общения, не умеют себя выразить.

♦ «Застенчивые, робкие» с высоким стремлением к принятию и высоким уровнем отвержения стремятся к общению и боятся его.

Эти подростки переживают глубокий внутренний конфликт, они неуверенны в себе, а социальные навыки развиты у них плохо.

♦ «Вредные подростки» скрывают свою враждебность.

Отмеченное выше позволяет еще раз подчеркнуть природу одиночества подростков. Оно появляется как ощущение ограниченности и неполноты контактов с другими. Подросток может сам этому способствовать, демонстрируя свою необычность (я – иной). Могут повлиять на появление одиночества обстоятельства (переход в другую школу). Однако в любом случае оно должно быть в поле внимания взрослых, которые сами иногда и провоцируют его возникновение. Приведем пример зарождения замкнутости и чувства покинутости у подростка.

У нас растет дочь. Ей уже 13 лет, она добрая и отзывчивая, только подруг у нее не стало в одночасье.

Это было поздней осенью. К утру подморозило, и выпал первый снег. Наша девочка надела новую куртку, обула новые сапоги и радостная ушла в школу. Ничего не предвещало беды.

Дети на свежем снегу прокладывали первые следы. Все кругом было покрыто белым снегом. В сторонке от тротуара сантехники оставили открытой канализационную яму. Она была полна вонючими отходами, но сверху вода замерзла и покрылась легким снежком. Наша девочка, не заметив ямы, провалилась, она пыталась выбраться, но тяжелый рюкзак тянул вниз. Играющие рядом дети испугались и убежали в школу. Не растерялась только подруга нашей дочери и стала ее тащить наверх. Но могла держать ее за руки, чтобы наша дочь не провалилась окончательно. Дети позвали учительницу, которая вместе с ребятами вытащила девочку.

Через некоторое время мне позвонили домой и сказали, что дочь провалилась в канализационную яму, что ее надо было воспитывать правильно. Когда я пришла в школу, я увидела такую картину: моя девочка сидела на полу в вестибюле, вокруг нее никого не было. Все проходили мимо, заткнув нос. По–видимому, прошло два урока, как это все случилось. Я схватила девочку, надела на нее свое пальто, кое–как добралась до дома. Отмыла от фекалий, стала вызывать «скорую» – я боялась, что она наглоталась гадости. Мне сказали, что если будет плохо (?), тогда к ним надо будет обращаться. Три дня дочь была в шоке, молчала и не спала. За это время никто не позвонил и не пришел ее проведать. Когда девочка стала ходить в школу, с ней рядом никто не хотел стоять, сидеть, что–то вместе делать. Учителя каждый раз напоминали, что надо окна держать открытыми от вони, что если дети будут бегать где попало, то, как К., попадут в сортир и прославятся… Учителя нам сказали, что девочка сама виновата, не надо было подходить к этому люку.

Никто не стал закрывать люк, грязная вода продолжала сочиться. Через несколько дней после происшествия муж пошел и огородил этот люк. Но кажется, что и это осталось незамеченным, так как ограда стоит уже два года.

Я стала ходить с дочерью в школу вместе, сидела на уроках. Она стала замкнутой и нелюдимой, ей казалось, что все на нее смотрят и отворачиваются, так как от нее воняет. Учителя по поводу и без всякого повода напоминали об этом и всех спрашивали, есть ли запах в классе. Ее ближайшая подруга изредка ей звонит, но разговаривает с ней свысока, как будто К. чего–то недопонимает. Мы хотели перевести дочь в другую школу, но в нашем поселке только одна средняя, другая за несколько десятков километров. Мне не хочется, чтобы дочь из–за этого происшествия стала хуже учиться, но у нее появились тройки.

Анализ этой ситуации приводит к выводу, что взрослые – и в первую очередь педагоги – ответственны за отчужденность и неприкаянность девочки–подростка. Увы, на ее месте мог оказаться любой, даже директор школы. И можно ли было оставлять эту ситуацию без контроля? Думается, девочке надо было посочувствовать и все время ее поддерживать.

Итак, одиночество имеет несколько аспектов (низкий психологический статус, отчуждение, неприкаянность, часто появляющаяся скука и пр.), проявляющихся во времени, содержании и видах (коммуникативный, духовный и пр.). Для каждого подростка одиночество имеет личностную значимость, а иногда и ценность, позволяющую осмыслить свой внутренний мир.

Депрессивные состояния и суицидальные намерения подростков

Раньше предполагалось, что подростки не могут, как говорится, впадать в депрессию, потому что у них отсутствуют эмоциональные и когнитивные предпосылки. Причины возникновения депрессивных состояний подростков разные – от реакций на стрессовые ситуации до стойких страхов нарушить социальное поведение. Отмечено, что у девочек–подростков депрессивные состояния проявляются чаще, чем у мальчиков. По сравнению с детским возрастом у подростков частота депрессий значительно выше (у детей – от 0,5 до 2,5 %, а у подростков – от 2 до 8 % всей выборки).[61]

Депрессия у подростков может быть обусловлена как наследственностью, так и воздействием среды. Ученые отмечают, что у депрессивных пар (мать—ребенок) сходство в мимике и поведении встречается чаще, чем у недепрессивных. Кроме того, у первых младенцев не обнаружили заметных реакций протеста. Развитию депрессивных состояний часто предшествуют негативные события, такие как развод родителей, смерть одного из них, смерть друга или гибель любимого существа. При этом депрессии усиливаются, если заботы и внимания к подростку становится меньше, если с ним начинают обращаться жестоко.

Приведем примеры ситуаций, где проявлялась депрессия подростков.

Когда я была маленькая, примерно лет в 10–11, мой папа сильно пил. Поэтому мама всегда с ним ругалась. Это было больно видеть и слышать. Но я всегда убегала в свою комнату и тихонько плакала. Мои слезы были большими и горькими. Я знала, что помочь ни моим родителям, ни себе самой я была не способна. Об этом я не могла никому рассказать, я была одна–одинешенька.

Я приходила к ним в комнату и пыталась как–то утихомирить их, но у меня ничего не получалось. Наоборот, становилось еще хуже, так как мама начинала давить на папу тем, что у него есть дочь и ей больно смотреть на меня. Но папа был пьян, и ему было все равно, кто как что воспринимает. В итоге родители развелись и разъехались.